Канашкин В. Азъ-Есмь - Неизвестно

Этому кличу, точнее, стенанию Березовского российская пресса отвела значительное место в своих глумливо-устрашающих и маловразумительных прогнозах, а газета «Завтра» (№52, 2010) посвятила обозрение «К отставке все готово?». И, отдавая свое предпочтение – безнадежно-вынужденное, почти инсультно-летальное – Путину, понудила вспомнить Владимира Григорьевича Бенедиктова (1807-1873), который, невзирая на ярлык «бенедиктовщина», оказался, пожалуй, самым чутким «ловцом Перехода». То есть певцом, наделенным даром предчувствовать «священный миг кончины». Вот его строки, что в нашем случае вполне можно применить к Путину, вибрирующему под током высокого напряжения: «Видали ль вы преображенный лик правителя в священный миг кончины. В сей пополам распределенный миг, Где жизнь глядит на обе половины? Уж край небес душе полуоткрыт, Ее глаза туда же устремились, А отражать ее грядущий вид Черты лица еще не разучились…»

Да, судя по «выволочному» настрою Мирового Кагала, Путин как бы «уже» и «еще не». Эту ситуацию лучше всего отнести к пограничной, хотя налицо есть и поверхностный выброс. И он по-своему многоговорящ. В самом конце декабря 2010 года в Москве состоялся Российский Стратегический Форум, объединивший людей самых разных взглядов и социальных групп: ученых, журналистов, военных, финансистов, профсоюзных деятелей, бизнесменов. По итогам «ожесточенных дискуссий», как засвидетельствовал в своем блоге Михаил Делягин, был выработан антикризисный «социальный курс», содержащий в себе «немарионеточный ультиматум».

Участники Форума тайным голосованием определили участников Антидарвиновской премии, учрежденной Оргкомитетом «За выдающийся вклад в превращение граждан нашей Великой Родины из человека обратно в обезьяну». Лауреатом Антидарвиновской премии первой степени, согласно единодушному вердикту, стал Горбачев – «по совокупности достижений». Премию второй степени получил Зурабов, бывший секретный помощник Медведева и нынешний посол на Украине – «за людоедскую монетизацию льгот». Премию третьей степени участники Форума присудили Кудрину – «за вывоз денег Российского государства за рубеж». В горячую десятку других номинантов вошли: Ельцин Б.Н., Президент РФ, – «по совокупности достижений»; Голикова Т.Ф., Министр здравоохранения и социального развития РФ, – за эффективное содействие деградации социальной сферы; Сердюков А.Э., Министр обороны РФ, – за неуклонную реализацию параноидальных идеалов в оборонной сфере; Фурсенко А.А., Министр образования РФ, – за превращение образования в систему «подготовки квалифицированного потребителя»; Греф Г.О., Глава Сбербанка, – за разработку антисоциальной политики 2000-х годов; Брод А. С., Московское бюро по правам человека, – за разжигание межнациональной розни под видом насаждения

толерантности; Чубайс А.Б., реформатор, – «по совокупности достижений»… То, что Владимир Владимирович Путин не попал в Антидарвиновский Мета-Лист, похоже не на преображение и не на перерождение, а на приход в теперешнюю действительность из инобытия. Весьма посредственный постсоветский «человек из органов», постоянно стилизующий что-то, кого-то или себя самого, эгоцентрически замкнутый на Ельцине и пресловутой Семье, чье будущее тот же Березовский предсказывал гипотетически, не веря в его реальность, Путин стал-таки не только Хозяином, а и таким, что находит сноровку гармонизировать хаос, распад. При том, что сам этот распад, – взбаламученную частицу мировой содомии, – поддерживает и внедряет буквальным образом. Медведева, связанного с державной стихией лишь инородчески, он выставил от собственной безысходно-опасливой усредненности. И его национально-социальные потуги поразительны именно тем, что, декларируя покорную сдачу, дальнейший согласованный русский распад, упрямо противостоят ему. Это с одной стороны. С другой, став гипертрофированно-эклектичным носителем того, что от века называется «западничеством», протекционируемый

им Медведев, как своим характером, так и своей природой добился знакового результата. Ему не пришлось, подобно Путину пыжиться, чтобы быть вровень в зарубежными стереотипами. Очаровательная правовая образованность, самодовольно-трогательная раскованность, ритуально-благопристойная открытость миру и способность выдавать на гора «всякую всячину», прикрывающую капустническую банальность мысли, – все это явило отображение кланово-финансовых запросов новой Железной пяты и

собственной «правильной» родословной. «Небожительство Медведева и его переизбрание на очередной президентский срок – это неизбежность?» – спросил интервьюер у патриарха чиновно-либерального истеблишмента и марксиста-ригориста Е.М. Примакова. И получил ответ: «Если не случится Медведев, то на его месте по воле обстоятельств окажется кто-то другой – Кириенко, Володин, Белых, Починок, даже Прохоров, – любой, кто опирается столько же на собственный позвоночник, сколько и на подвижный экзоскелет. И мы тут же увидим в них массу достоинств, которые сейчас воспринимаем как курьез». Созданный Путиным тандем – испуганно-судорожная дань глобальному капиталу и Всемогущему Израэлиту,

исконно враждебных любому русскому подъему. И потому все более и более разогреваемые страсти по «одному из двух» – назойливая ставка на чересполосицу, на галлюцинирующую бижутерию, на такую глубину падения, которую надо скорее назвать спасительной. Разумеется, не в упрощенно-буквальном смысле, а остраненно-оп

тимальном и отчаянном. Ведь осознание личной судьбы в вульгарно-суетной какофонии дня сего неотрывно от самосозидания. Это, кстати, чутко уловил Достоевский, переживший ожидание казни и оставивший нам такое руководящее наставление: «Бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие…»

Что же до Путина, то после оглушительно-упреждающей отмены медведевского визита (январь, 2011) израильской дип-службой по причине затянувшейся «неопределенности в отношении будущего президентства», – вот финал бенедиктовского прорицания: «Переход», сквозь время развоплощающий неразумные надежды и олицетворяющий омерзительно-бомбардирующую стороннюю волю:

«В сей час его душа разоблачась,

Извне глядит на это облаченье,

Чтоб в зеркале своем в последний раз

Последних дум проверить выраженье.

Но тленье ждет добычи, и – летит

Заблудшая, и – бросив бренно дело,

Она родным стихиям говорит:

Голодные! Возьмите ваше тело…»

10 февраля 2011г.

Еврей-сталинист, или Не ищите нас среди мертвых…

Петр Павленко, сделавший тему «врастания в русского человека» центральной, умирал счастливым. Над статьей «Бунтарь, труженик, искатель», посвященной Горькому, он работал в последние часы своей жизни, 15 июня 1951 года. И перед тем, как «умереть стоя», из горьковского текста в свой собственный перенес слова: «Если враг не сдается, его уничтожают». Газета «Правда» опубликовала статью с этими словами в день похорон Павленко – 18 июня 1951 года. То есть в день пятнадцатилетия со дня смерти Великого Буревестника и «верного помощника Ленина-Сталина».

В 1948 году в журнале «Знамя» (№11) увидела свет киноповесть Петра Павленко «Падение Берлина». Главными героями в ней выступили Иосиф Виссарионович Сталин и сталевар Алексей Иванов, кровно подчеркнувшие нерушимое единство вождя и народа. Кровно – значит, естественно, органично, ибо именно Сталин, сделавший ставку на Русский Народ, обострил, углубил и расширил у Павленко чувство великорусского самосознания. И стал для него источником Русского Света. В дневниковой записи от 23 февраля 1943 года под заголовком «Россия, милая сердцу Россия» читаем: «Когда меня одолевает страх смерти, одна Ты встаешь перед глазами… Исполненная высокого и гордого достоинства, – Россия Грозного, Петра, сражающегося Сталинграда. Есть на флоте сигналы. Один означает – бой, другой – гибну. Третий – жду помощи. Так и ты, моя Россия, – сигнал на все случаи жизни… Вот и сейчас, на заре, Ты еще не отпета. Ты лежишь не отмщенной. Ты поругана. Но это – пока. Ты обернешься дорогой славы. География родины обязательно вернется в свои атласы»…

В письме Всеволоду Вишневскому от 10.12.1947 года Петр Павленко назвал себя «самым счастливым евреем», которому «тонковатый хребет» не помешал стать членом Крымского Обкома, депутатом Ялтинского ГорСовета, членом Ялтинского ГорКома, почетным членом колхоза имени Сталина. А в послевоенном литературном кругу – создателем романа-феерии «Счастье». Творения с положительным героем по имени Воропаев, который сумел сделать себя «человеком для всех» только после того, как накрепко «прилепил свою судьбу» к судьбе «жилистого русского простолюдья».

У Петра Павленко долгое время был псевдоним Суфи, которым он подписывал статьи, фельетоны и рассказы, публиковавшиеся в одесских «Известиях». Герой одного из них – «Стихи на песке» – поэт Зати советует своим ученикам писать, что «придет на ум», и до тех пор, пока «бессвязные мысли не превратятся в мудрость».