Десять тысяч стилей. Книга одиннадцатая - Илья Головань

Четвертое кольцо энергии появилось между локтем и ладонью. А пятое, последнее, прямо у кисти – там, где обычно на руке висят украшения.

Энергия уходила слишком быстро. Встав в боевую стойку, Ливий выдохнул и совершенно спокойно ударил кулаком.

Весь мир будто пошатнулся. В голове загудело, а пространство начало рваться. В него будто загнали кол, который ненадолго открыл дыру. Ливий не колебался. Стоило ему увидеть лучи света, как он тут же прыгнул в пролом.

Тьма моментально схопнула дыру. Сначала она набросилась на то место, где стоял человек, жадно пожирая остатки яри. А когда не осталось ничего, тьма утихла и перестала двигаться.

Шум набегающих на скалистый берег волн смешивался с криками чаек в небе. Ветер знакомо шелестел листьями, а солнце стремилось напечь голову. Всего за мгновение разум получил такую колоссальную порцию информации, что Ливий застыл на месте, не в силах что-либо сделать. Но прошли три секунды, и разум, успевший адаптироваться к тьме, снова заработал на прежних оборотах.

«Я не в Централе», – сразу понял Ливий.

Дерево бархат не росло на родине Волка. Зато вполне себе «обитало» на Востоке. Разум быстро сверил положение солнца, пробежался по окружающей растительности и сделал вывод – Ливий пробил темную изнанку мира далеко от Централа.

– Повезло так повезло.

Ливию хотелось побывать на Востоке, но не при таких условиях. Правда, Волк совсем не грустил. Освободившись из плена тьмы, он искренне радовался реальному миру – светлому, теплому и разному.

– А это еще кто?

В бамбуковом лесу показалась фигура, от которой ярко отражались солнечные лучи. Сначала Ливий подумал, что это человек, но быстро понял, что перед ним магомеханический солдат. На его теле сверкали самурайские доспехи, а в руках солдат держал катану – распространенное оружие Востока.

«Самурай» остановился в тридцати метрах от Ливия. Постояв так какое-то время, он неожиданно принял боевую стойку.

– Я пришел с миром! – сказал Ливий на восточном первое, что пришло в голову.

«Самурая» миротворческое послание не впечатлило. Опустив корпус, он одним рывком приблизился к Ливию и снизу вверх ударил катаной.

«Быстро», – удивленно подумал Волк, встречая лезвие ладонью.

Магомеханические солдаты здорово ограничены в силе. Их редко используют в бою, гораздо чаще – для тренировок. Все потому, что сложно создать магомеханического солдата, способного сравниться со средним по силе идущим. Даже марионетка на уровне Эксперта – уже нечто невероятное. А «самурай», который ударил Ливия, атаковал со скоростью и силой раннего Мастера.

«Вспоминая Фра-Ост, ничего удивительного в этом нет. Этот клан пришел с Востока, причем давно. Вот только почему такой сильный магомеханический солдат встретил меня здесь? Не думаю, что я где-то в центре Империи Красного Солнца. Скорее на западном побережье, ближе всего к Централу», – подумал Волк, спокойно оценивая обстановку.

Когда «самурай» понял, что его удар не достиг цели, а лезвие и вовсе схватили, он с силой дернул катану на себя. Увы, он не мог освободить свое оружие – Ливий крепко держал клинок.

Тогда «самурай» отпустил катану и ударил открытой ладонью. Ливий сразу прочитал атаку. «Самурай» не просто бил – он бил так же, как мечом, повторяя прием мечника для рукопашного боя.

«Одна техника при любых условиях. Любопытное решение для магомеханического солдата», – подумал Ливий.

Его ладонь столкнулась с ладонью «самурая». По железному телу врага прошли вибрации – и руку покорежило до плеча.

– Ты бы стал серьезным соперником для меня старого. Лет так десять назад.

«Самурай» не собирался просто стоять и слушать. Своей еще пока целой рукой он наносил удары, а Ливий их спокойно отражал перенаправлением. Месяцы во тьме утомили Волка, и сейчас, в этом неравном бою, он отдыхал душой.

Сдаваться магомеханический солдат не собирался. Когда он понял, что чужак доминирует, а катана по-прежнему в руке врага, «самурай» немного отступил.

Из-за пояса он достал прямой кинжал. Оружие покрылось ярью, и лезвие, созданное из энергии, удлинило кинжал до размеров меча. «Самурай» шел ва-банк и не собирался жалеть энергию, которая хранилась в нем.

Монахом-Императором Ливий разнес противника до того, как тот успел ударить. Кулак уничтожил грудь «самурая» – голова и руки разлетелись по сторонам, а нижняя часть тела осела на землю.

– Ну, с этим покончено. Можно идти дальше. Интересно, почему он на меня напал?

«Самурай» оказался сильным. Только он все равно был магомеханической куклой. Если бы в бою раннему Мастеру из плоти и крови противостоял такой вот «самурай», Ливий сделал бы ставку на первого. К тому же движения врага оказались довольно предугадываемыми. Да, быстро. Да, сильно. Но не более.

И в тот момент, когда Ливий решил, в какую сторону пойти, он почувствовал приближение опасности.

Глава 2. Последний из рода Тайфу

Тот, кто нашел себя на краю мира с кувшином саке в руке, никогда не будет одинок.

Хироюки Тайфу с наслаждением делал маленькие глотки, наблюдая за волнами и ветром. Вокруг не было ни души. Самурай из рода Тайфу мог сосредоточиться на своих чувствах и мире вокруг, раствориться в окружении и ощутить гармонию – редкое удовольствие для городского жителя.

– Не так уж здесь и плохо, – улыбнулся Хироюки.

На вид ему было около тридцати. Черты лица Хироюки можно было назвать мягкими. Казалось, что такой человек не способен на насилие, Хироюки скорее напоминал поэта, чем самурая. Но последнему самураю из рода Тайфу приходилось убивать. Хироюки даже успел поработать палачом – и в конце концов оказался здесь, на острове Каму.

Волосы самурая были завязаны в хвост, выкрашенный в пурпурный цвет. В Империи Красного Солнца Хироюки быстро бы схватили дозорные, ведь с хвостами в прошлом ходили ронины – бродяги и дебоширы. Хироюки был самураем, и все же он плевал на правила. Во-первых, потому что ему так хотелось. А во-вторых, потому что на острове Каму не было ни одного чиновника, способного задержать его.

За последние три года Хироюки не видел нарушителей. Каждый день проходил в спокойствии, но сегодня ветер вел себя иначе. Стихия не могла успокоиться, и Хироюки не понимал, что с ней.

– Что? Патрульный с кем-то столкнулся? – удивленно спросил самурай, поднимаясь на ноги.

Дело было из ряда вон. Взяв в руки нагинату – восточную глефу, которую Хироюки всегда держал