Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации - Том Плейт

Невдалеке раскинулась живописно вздыбленная панорама из небоскребов бизнес-центра. При росте чуть меньше метра восьмидесяти Ли сохранил стройность и подтянутость, хотя и видно, что ему не так уж легко шаг за шагом брести по жизни на середине девятого десятилетия. Рука устало тянется к бледному лбу и угольно-черным глазам. Еще бы – мы вышли из прохлады Государственного зала и оказались выброшены на солнцепек послеобеденного тропического Сингапура.

Температура существенно за 30, и это нелегко при влажности в 90 %, так что мы движемся очень осторожно, не желая резкими движениями усугубить эту пытку. И тут, непонятно почему, мы оба разом начинаем подшучивать друг над другом. Игривый поток легкомысленных шпилек возникает буквально ниоткуда. И это после многих часов глубокомысленной беседы, когда речь шла то о политических недостатках современных демократий, то о целебных свойствах медитации, то о динамичном взлете современного Китая.

Мало кто знает, сколь остроумным может быть этот мэтр, твердо следующий принципам Макиавелли в их современном воплощении. Я начинаю подтрунивать над Организацией Объединенных Наций, а он шутливо огрызается, будто его пригласили на какое-то юмористическое шоу с политической подоплекой. Несколько минут мы предаемся этой забаве (смотри главку «Пора на перерыв»), но потом настроение снова меняется, будто бы через Пролив до нас с порывом ветра донесся какой-то незнакомый запах.

Возвращаясь в Государственный зал, чтобы завершить последний час нашей беседы, он вдруг резко останавливается – словно его что-то немного испугало. Несколько секунд он смотрит мне прямо в глаза, а потом отворачивается к стоящей вдалеке белой дорической колонне. Он определенно хочет что-то сказать, но еще не решил, как к этому приступить. Похоже, он боится меня обидеть, но тем не менее ему явно необходимо расставить кое-какие точки над «и».

Наступает редкий момент, когда этот самоуверенный, исключительно красноречивый человек просто замолчал. Я жду. У меня нет никакого желания вкладывать в его уста свои собственные слова.

Наконец он смаргивает пару раз, резко поворачивается на 90 градусов лицом ко мне, практически загородив мне путь, и шепчет с категорическими интонациями и тем безупречным английским произношением, которое еще с первого раза приводило меня в растерянность. Вот что он примерно прошептал: «Том, в твоей книжке неизбежно будут и критические, и прямо осуждающие пассажи. Не беспокойся, я это хорошо понимаю. Просто старайся писать обо мне прямо так, как ты меня видишь. Пусть все будет как будет. Честно расскажи, как ты все это видишь. Больше мне ничего не нужно».

И после этого кивком показывает, что можно идти дальше.

Прежде чем зашагать дальше в Государственный зал, я тоже кивнул, чтобы подтвердить, что именно в этом и состояли мои планы.

Однако дело в том, что эта неожиданная реплика продолжает меня беспокоить – причем в том смысле, который вряд ли придет в голову большинству западных журналистов. Пороки в правлении Ли Куан Ю меня вообще-то не интересовали. Весь негатив из его биографии широко известен, он этого досыта начитался, особенно в западных СМИ. Здесь и «железная воля», и нетерпимое (если не сказать крепче) отношение к критикам, и нечистоплотные махинации в духе Макиавелли с более слабыми противниками в стремлении их уничтожить при первом возможном случае. Короче, здесь налицо тот самый надменный «мягкий авторитаризм».

Но все это говорит не о том Ли Куан Ю, которого я знаю, которого нахожу очень интересной личностью и о котором хочу вам рассказать. Когда в 1997 году я встретился с ним впервые, меня поразила широта его интересов и глубина мысли. Потом я целый день пытался вспомнить, попадался ли на моем репортерском пути кто-нибудь, кого можно поставить рядом. Никого не нашлось. А ведь в течение последних десятилетий меня удостаивали беседы многие мировые лидеры и выдающиеся мыслители.

Для своей азиатской колонки (она была запущена в «Los Angeles Times» еще в 1995 году и действует до сих пор благодаря мировой синдикации, когда этот контент перепечатывается в самых разных газетах от Дубая до Провиденса на Род-Айленде) я три раза брал интервью у Ли Куан Ю. Предлагаемая вам книга основана на двух весьма пространных и напряженных эксклюзивных интервью, которые я взял в Сингапуре летом 2009 года и в которых хотел показать глубокий ум и широкую компетентность этого человека.

Короче, дух этой книги отличается от того, в каком ключе большая часть западных СМИ описывает противоречивого основателя современного Сингапура. Это взгляд с другой стороны, то есть честно и добросовестно написанный портрет того Ли Куан Ю, которого я знаю. Надеюсь, вы найдете здесь достаточно глубоких мыслей и искренних чувств. А о «пороках» я здесь особенно не распространялся. Не знаю, этого ли от меня ожидал Ли Куан Ю, но надеюсь, что вас мой подход не разочарует.

Пролог к интервью в Истане

Четыре часа вечера – самая послеполуденная душегубка, изнуряющая духота сингапурского лета. Дождь, как на Суматре, падает с неба не каплями, а сплошными полосами, напоминающими алюминиевый сайдинг.

Я запрыгиваю в гостиничную машину, чтобы проехать несколько кварталов до Истаны – на малайском языке это слово обозначает просто «дворец». Скоро должна начаться первая двухчасовая беседа с Ли Куан Ю. Водитель придерживается именно той скорости, которая написана на указателях, – не больше и не меньше, выруливает на Садовую, где со всех сторон блистают магазинные витрины. Голова у меня заполнена экономической статистикой, политическими теориями, историей Китая и прочими полезными сведениями. Несколько месяцев я готовился к этой встрече, и сейчас я в самой лучшей форме. Однако каким-то немыслимым образом – то ли из-за жары, то ли по какой-то другой причине – меня уносит в некие загадочные полубезумные эмпиреи, и вот я уже представляю себе ЛКЮ как какого-то таинственного магната в американском кинобизнесе, как знаменитого воротилу из Голливуда.

Иной раз кто-нибудь из сторонних наблюдателей пытается принизить Сингапур, заявив, что это всего лишь «корпорация в национальном масштабе». Для этого придумали даже специальный термин – Singapore Inc. Какой поверхностный взгляд на вещи! Ни одна из корпораций в истории человечества не была таким интересным и сложным организмом, как этот остров.

Оно и не странно, что сами сингапурцы изрядно раздражаются, когда сталкиваются с этой кличкой. Мне тоже неприятно ее слышать, хотя я лично там даже и не живу. Мне лишь хотелось бы надеяться, что мои сингапурские друзья не воспримут с таким же раздражением голливудский образ, который я придумал просто для наглядности. На мой взгляд, Сингапур – это не какая-то там тусклая корпорация, Сингапур – это захватывающий, драматический и пышный голливудский эпический боевик.

Так уж сложилось, что я живу и работаю в Южной Калифорнии, в широко раскинувшемся пригородном районе, который включает в себя и независимый город Беверли-Хиллз, где живут все голливудские знаменитости – ну и я где-то там сбоку припека. И вот здесь люди сидят по своим норкам и представляют в своем воображении весь мир как тот или иной блокбастер.

В этом странном, полуфантастическом мире нет реальности более брутальной, чем нижняя итоговая строчка в ведомости по доходам. Отличным примером может послужить фильм «Титаник». Нормальные люди смотрят на него как на давно известный сюжет о том, как когда-то потонул знаменитый океанский лайнер. А вот обитатели Голливуда еще до того, как этот фильм вышел на экраны, знали, что это метафорическое изображение некой продюсерской компании, которой суждено утонуть в море красных чернил еще быстрее, чем это сделал настоящий «Титаник». Никто и не верил, что эта громадина поплывет, все ожидали, что она сразу камнем пойдет ко дну. Как видите, все они несколько заблуждались.

А теперь попробуем представить себе Сингапур как сюжет кинофильма. Перед нами история о маленьком островном государстве. О нем и знать-то почти никто не знал до самого недавнего времени. Может быть, ходили какие-то анекдоты про жевательную резинку или порку розгами. Кому это было интересно? И как здесь могли мечтать об успехе? В чем прикол?

Прошло несколько десятилетий, и Сингапур стал символом фантастического успеха. Это уже практически классика. Нижние строчки бухотчетов, строчки чистой прибыли пишутся такими зелеными чернилами, которые зеленее окрестных газонов. Аэропорт на этом острове выглядит как декорации к фантастическому фильму, инфраструктуре может позавидовать Дубай, 95 % граждан имеют свои жилища в частной собственности, торговые центры заткнут за пояс Беверли-Хиллз 90210, общественные школы таковы, что Америке рядом и стоять неловко, мировой авторитет в естественных науках и математике уже перекрыл японский, и, наконец, на самолетах местных авиалиний пассажирам объявляют, что полет вовсе не должен восприниматься как жестокое и экстравагантное наказание. Задумайтесь над тем, что соседние гигантские страны – Китай, иной раз Индия, а теперь еще и стремительно растущий Вьетнам – смотрят на Сингапур с изумлением: как это ему удалось так быстро превратиться в великую страну? Все теперь хотят узнать секреты Сингапура. Это и естественно: никто ведь не будет брать пример с неудачника. Итак, если подражание – это самая искренняя форма лести, мы можем с уверенностью сказать, что теперь Сингапуру льстят все кому не лень.