Хоббит, или Туда и Обратно - Джон Рональд Руэл Толкиен

«Простите, что заставил вас ждать», — хотел сказать Бильбо, но тут он увидел, что в дверях стоит не Гэндальф, а синебородый карлик, подпоясанный золотым кушаком. Глаза гостя горели ярким огнём под тёмно-зелёным капюшоном. Едва дверь отворилась, карлик вошёл внутрь. Этого Бильбо никак не ожидал. Гость повесил на крючок свой плащ с капюшоном и, низко поклонившись, представился:

— Двалин, к вашим услугам.

— Бильбо Бэггинс… к вашим… — сильно удивился хоббит. Таково было его изумление, что он и вопросов задавать не стал. Последовало молчание, и Бильбо, неловко почувствовав себя, добавил: — Я… только что чай пить собирался… Заходите и присоединяйтесь, пожалуйста…

Возможно, это прозвучало довольно натянуто, но терпимо. Интересно, что бы предприняли вы, если бы ни с того ни с сего к вам заявился бы какой-то карлик, да ещё безо всяких объяснений повесил бы свои вещи в вашей прихожей?

Бильбо и Двалин сидели за столом недолго: уже был съеден третий кекс или бисквит (что, впрочем, не столь важно), как вдруг из прихожей послышался звон колокольчика, длившийся дольше прежнего.

— Простите, — сказал хоббит и направился к двери: «Ну, наконец-то это вы!» — хотел сказать он Гэндальфу. Но вместо кудесника на пороге стоял седобородый, по-видимому, старый, карлик в алом; его лицо было скрыто капюшоном того же цвета, что и одежда. Не успели отворить дверь — а он уже внутри да ещё с таким видом, будто его пригласили.

— Так, кажется, начинаем помаленьку собираться, — заметил он, глядя на зелёный капюшон Двалина и вешая рядом с ним свой алый плащ. — Балин, к вашим услугам.

— Спасибо большое… — только и ответил Бильбо, открыв от удивления рот. Такой ответ учтивым не назовёшь, но слова начинаем собираться совсем сбили его с толку. Не то что бы Бильбо не любил гостей — но именно тех, кого он пригласил. И тут хоббита поразила страшная мысль: как быть и что делать, если непрошеные гости будут прибывать и прибывать, а кексов с бисквитами на всех не хватит? Чем же их таком случае угощать? Хотя гости и свалились, словно снег на голову, Бильбо знал свои обязанности хозяина и не желал осрамиться.

— Заходите… чаю попейте! — смог он выдавить из себя, глотнув ртом воздух.

— Милый вы мой, мне и пиво подойдёт, если оно у вас есть, — сказал седобородый Балин. — Но и от булочек с тмином я бы не отказался.

— Ну, этого-то добра у меня сколько угодно! — с удивлением для себя выпалил Бильбо, обнаружив, что ноги сами несут его в кладовку за теми самыми тминными булочками, которые он испёк сегодня для лёгкой закуски после ужина, и нацедить добрую пинту пива. А когда вернулся — увидел, что Балин и Двалин уже сидят за столом и разговаривают, словно старые приятели, хотя на самом деле они были родными братьями. И вот, Бильбо ставит перед ними пиво и булочки — вдруг опять звонок!

«Ну, наконец-то Гэндальф явился!» — подумал хоббит, открывая дверь. Но нет! Ещё карлики, причём сразу двое! Оба желтобородые, в синих капюшонах, и оба подпоясаны серебристыми кушаками. Мало того: приволокли мешки с инструментами и кирками! Карлики прошмыгнули в нору, как только приоткрылась дверь. Бильбо уже ничему не удивился.

— Чем могу быть полезен, о карлики? — спросил он.

— Кили, к вашим услугам, — ответил один из карликов.

— И Фили, — добавил второй.

— К вашим услугам и услугам вашего рода, — вымолвил Бильбо, стараясь помнить о правилах вежливости.

— Вижу, Балин и Двалин уже здесь, — заметил Кили. — Ладно, примкнём к нашему сборищу.

«Сборищу, — подумал про себя Бильбо. — Ох, не нравится мне это слово. Нет, мне нужно присесть хоть на минутку, собраться с мыслями и чего-нибудь глотнуть».

Хоббит примостился в уголочке, пока карлики, сидя за столом, говорили о золоте, подземных рудниках, о битвах со злобными гоблинами и об опустошительных налётах златолюбивых драконов, и о многом таком, о чём Бильбо знать не хотел: уж очень всё это попахивало Приключением. Тут раздался такой оглушительный трезвон, словно шаловливый хоббитёнок хотел оборвать шнур колокольчика.

— Кто-то идёт? — моргая, произнёс Бильбо.

— И не один кто-то, а целых четверо, судя по трезвону, — ответил Кили. — Кстати, я издалека видел, как они шли за нами.

У бедного Бильбо подкосились ноги, и он сел на пол, обхватив голову руками, пытаясь понять, что происходит и что произойдёт, и останутся ли эти настырные карлики к ужину. Колокольчик зазвонил пуще прежнего, и Бильбо кинулся к двери. Но карликов-то оказалось пятеро: один из них, пока хоббит сидел в прихожей и думал, успел спуститься с пригорка и догнать своих товарищей. Бильбо с трудом отодвинул засов — и вот карлики внутри раскланиваются перед ним, предлагая свои услуги. Звали карликов Нори, Ори, Оин и Глоин. Два фиолетовых, серый, коричневый и белый капюшоны повисли на крючках, а их хозяева, заложив свои широкие ладони за серебристые и золотистые кушаки, проследовали к остальным гостям. И вот в столовой расселось то самое сборище, которого так боялся Бильбо: одни карлики требовали эля, другие — портера, третьи — кофе, но зато всем подавай кексы и бисквиты. Так что, хоббиту пришлось попотеть.

Уже и большой кофейник стоял на огне, и булочек с тмином совсем не осталось, а карлики заканчивали с масляными лепёшками, как вдруг раздался громкий стук. Кто-то не звонил, а молотил по двери палкой!

Рассерженный, задёрганный и в то же время сбитый с толку, Бильбо опрометью кинулся к двери. Никогда в его жизни не было такой несуразной среды. Хоббит так резко рванул дверь на себя, что все, кто стоял на пороге, попадали в прихожую друг на друга, свалившись в кучу. А у порога, опираясь на свой посох, стоял Гэндальф и смеялся. Он так измолотил свежевыкрашенную дверь, что знак, начертанный им, попросту осыпался.

— Осторожней! Осторожней! — воскликнул кудесник. — Непохоже это на тебя, Бильбо Бэггинс, заставлять друзей растягиваться на половике. Ты так рванул дверь, будто из самострела стрелял. Позволь представить тебе Бифура, Бофура и Бомбура. Особое внимание обрати на Торина.

— К вашим услугам! — сказали Бифур, Бофур и Бомбур, становясь в ряд. И вот два жёлтых, один светло-зелёный и голубой капюшон с серебристой кистью повисли на крючках в прихожей. Последний капюшон принадлежал Торину, который был ни кем иным, как самим Торином Дубощитом, — предводителем карликов. Было от чего разозлиться: Бифур, Бофур и Бомбур — а последний был самым тяжёлым из этих троих — упали именно на него. Разумеется, ни про какие услуги Торин не обмолвился, но бедняга Бильбо так рассыпался перед ним в извинениях, что карлик только проворчал, дескать, насчёт этого нечего тратить слова, и с хмурым видом вошёл в гостиную.