Россия и мусульманский мир № 4 / 2010 - Валентина Сченснович

а) возрастание неустойчивости мирохозяйственных процессов;

б) обострение проблем занятости;

в) частичный демонтаж социальной инфраструктуры;

г) серьезное ослабление конкурентоспособности производимой в них продукции и т.д. К этому следует добавить изменения в миропорядке.

По данным компании Global Market Insite, Inc. (GMI) – крупнейшего поставщика технологических решений для международной маркетинговой разведки, среди жителей большинства стран «Большой восьмерки» превалирует высокий уровень социальной тревожности: в Японии – 69 %, Италии – 49, Германии – 40, Франции – 62, Великобритании – 36, России – 46, и лишь в США и Канаде три четверти и более опрошенных (75 % и 79 % соответственно) в той или иной степени уверены в своем будущем. Данные получены в ходе межстранового опроса G8 Fears по методике GMI Poll, который проводился с 15 по 23 июля 2006 г. среди 8000 респондентов в возрасте старше 18 лет. На основе этого опроса был сделан вывод, характеризующий социальные угрозы для большинства стран «восьмерки», особенно для европейских континентальных государств: «Можно сказать, что социокультурные проблемы, связанные с риском глобализации (типа “потери национальной самобытности” и т.п.) “просятся” в повестку для будущих встреч мировых лидеров G8».

He менее остро стоит вопрос о прочности западной экономики, и, прежде всего, экономики США. Сегодня дефицит бюджетов всех уровней, включая индивидуальные бюджеты, в три раза превышает ВВП США, производимый за год. Общество и его члены, как хозяйствующие структуры, так и домохозяйства и даже отдельные граждане, привыкли жить в кредит. Кредиторская задолженность превышает суммы поступления на счета всех уровней на 19 %. США в качестве основных источников своего развития могут рассчитывать лишь на инвестиции из других регионов мира и на дополнительную эмиссию денежных знаков. Но это в свою очередь усиливает кризисное ожидание и чревато социально-экономическими катаклизмами. А учитывая, что США сегодня являются координатором глобальной экономики, данные процессы могут коренным образом изменить историю и вектор развития цивилизации человечества к середине XXI в.

Государство в XXI в. не может и не имеет возможности сохранить статус обособленного члена мирового сообщества. Современный мир – многополярен, и глобализация не устраняет этого состояния, напротив, объединение индивидуального богатства увеличивает число полюсов, которые отличаются друг от друга как по культуре, истории, ментальности поведения населения, так и по природно-климатическим и территориально-географическим параметрам. Разные научные коллективы и исследователи выделяют от трех до десяти подобных национально-государственных «полюсов». Но среди всего многообразия вариантов во всех них в качестве важнейших национально-государственных полюсов называются США, Китай, Россия. И это неслучайно. Каждое из этих государств обладает своей внутренней системой равновесия, и сохраняет это состояние относительно других государств в рамках мирового сообщества. В основе его лежит стабильность, т.е. достижение равновесия реализации интересов социальных субъектов, групп, индивидуумов, системы в целом при сохранении одновекторности этой реализации в рамках национально-общественного интереса страны.

Новые государственности XXI в., или «полюса» национально-государственных ассоциаций, формируются на базе существовавших ранее идеологических центров национального суверенитета. Национальные идеи этих центров хорошо известны. Так, относительно Китая, это «хуа и» (Китай и варвары) и «чжунго» (срединное государство), т.е. сохранение престижного положения страны как императив миропорядка. Относительно США это глобальная всеохватывающая государственность, поскольку любое историческое действие в XXI в. для любого народа требует именно такой – глобальной – формы государственности. То есть США сегодня выступают и четко позиционируют себя как гиперимперия. Относительно России процесс формирования нового миропорядка уходит к корням идиомы «Третий Рим». Россия начиная с 2000 г. (избрания В.В. Путина президентом), через рост экономической конкурентоспособности, политический центризм, суверенную демократию и конструктивный консерватизм, воссоздает себя вновь в форме мировой сверхдержавы. Но это не имперскость, а новая форма национальной государственной ассоциации. Мировая сверхдержава стабильна, стабильна как сама по себе, также и как обеспечивающая стабильность в мировом сообществе. Сегодня, когда ислам, являясь идеологией большинства бедных стран, не имеющих реальных путей быстрого выхода из нищеты своего населения, реального вхождения в социальный статус членов «золотого миллиарда», формирует питательный раствор терроризма, любые меры: военные, политические, гуманитарные, не в состоянии уничтожить корни терроризма. А они в бедности и еще раз в бедности 4/5 населения Земного шара. Имперскость усиливает разрыв между странами, превращая большинство из них в новые колониальные государства (неоколонии) или беря на себя роль «внешних управляющих» этих бедных государств. Держава, напротив, взваливает на себя груз мировых проблем и, разрешая их, обеспечивая стабильный и справедливый (безусловно относительный) миропорядок, достигает через это свою собственную стабильность и суверенитет.

Среди других возможных полюсов нового миропорядка можно назвать Японию с ее идеей «единой азиатской нации», и объединенную Западную Европу, исповедующую, в той или иной форме, концепты «европейской оборонной идентичности» и сохранения «собственного либерализма» как формы «внутренней глобализации». Безусловно, говоря о полюсах нового миропорядка, невозможно абстрагироваться от статуса и роли Индии, Бразилии, стран нового латиноамериканского альянса: Кубы, Венесуэлы и др. Однако у этих полюсов, как и у существующих сегодня, правда, существующих скорее виртуально, чем реально, есть серьезные проблемы сохранения своего положения в формирующемся миропорядке, особенно если рассматривать его в достаточно продолжительном по времени историческом периоде. Известно, что запасы углеводородного сырья при сегодняшних темпах использования составляют от 30 до 150 лет. С точки зрения истории человечества – это миг. Но вряд ли человечество умерит свои потребности, и создание альтернативных источников энергии даже сегодня является не фантастикой, а объективной реальностью. Максимум через 3–5 лет человечество получит новые виды энергетических ресурсов, и это существенно изменит полюсность мирового разделения труда. Но создание новых видов энергетических ресурсов – результат НТР, а ее основой являются научные кадры и МТБ науки. Сегодня они, как и возможные источники новой энергии, находятся на территории трех национально-государственных ассоциаций: Россия, США, Китай.

Именно с этих позиций можно определить место и роль России в глобализирующемся мире, т.е. назвать ее подлинное собственное имя. Это имя имеет две стороны: материальную, т.е. экономическую, и культурную, т.е. духовную. С позиций мирового хозяйства Россия была, есть и будет мировой сверхдержавой, при сохранении своего геополитического пространства, территориальных границ и научно-материальной базы, того, что составляет национальное богатство страны. Данная позиция экономики России в мире требует сохранения и перманентного достижения в реализации ее национально-государственного интереса, как группового интереса региональной национально-государственной ассоциации, конкретных приоритетов своего развития. Их бесконечно много, но они иерархичны, и в соответствии с этой иерархией можно назвать важнейшие из них.

Во-первых, сохранение единого суверенитета регионально-национального экономического пространства.

Во-вторых, развитие и совершенствование главного ресурса регионально-национальной экономики – человеческого капитала.

В-третьих, создание в рамках стабильной реализации национально-государственного интереса страны социально ориентированной рыночной экономики, четко сфокусированной в своих целях на достижение максимума общего (общественного) блага.

В-четвертых, обеспечение экономической стратегии опережающего развития, ориентированной на внутренние источники роста, реальный, а не монетарный характер народнохозяйственного комплекса, отличающейся высокой степенью специализации и комбинирования производства на базе достижений НТР и высококвалифицированной рабочей силы.

В-пятых, превалирование экспорта готовой продукции над экспортом сырья и полуфабрикатов и над импортом высокотехнологичной и наукоемкой продукции, при сохранении равновесной стабильности обмена с членами своей региональной ассоциации и членами других национально-государственных структурных полюсов легкой и малонаукоемкой продукций.

В-шестых, формирование качественно нового типа общественного расширенного воспроизводства как результата роста эффективности реформируемых национальных образовательных и социально-культурных систем и механизмов их развития, базирующегося на конкурентоспособной информации,