Теплая тварь. Эротика. Теория соблазна - Ноэми Норд

Ослепший, ты не нужен Кадатруште.

Он бросит нить, ведущую к тебе.

Знай, что с этой минуты его жадный взор будет прикован к другому эмбриону.

А ты умри.

Глава 2. Возрождение Афродиты

Книга соблазна

4. Соитие ненависти

Задолго до появления первых людей солнцееды пытались улучшить потомство, скрестившись с драконами, хозяевами знойных пустынь.

Это были трудные времена. Триас выжег Пангею3 до недр.

Земля колыхалась под ногами, и глубокие трещины наполнялись потоками лавы. Метан атмосферы взрывался, материки покрывались оплавленными кольцами, горы крошились, каменные ураганы обращали жизнь планеты в смерть.

Идиллии соития солнцеедов с архозаврами не получилось.

Каннибалы не подчинялись законам стаи. Каждый бился сам за себя.

Самок не щадили, внешне они почти не отличались от самцов, да и по силе тоже не уступали. Но высиживание потомства делало их уязвимее. Альфа-самец пожирал матерей прямо на гнездах.

Хроника той эпохи сохранила память об единственном удачном контакте дракона и солнцееда.

Дриада, сумевшая добыть геноматериал суперхищника триаса, увековечена в Книге Соблазна, как Гея, даровавшая миру множество чудесных созданий, ангелов и нереид. В том числе гигантонхейеров – сторуких полутитанов, сфинксов и циклопов.

До Геи мудрейшие посылали в царство драконов немало других лучезарных дриад, но посланницы гибли одна за другой.

Гея оказалась умнее прочих.

Перед тем, как встретиться с альфа-самцом, она вступила в схватку с приближенными самками и одолела их в нелегком бою.

Но впоследствии отсутствие конкуренции дорого обошлось победительнице.

Гея осталась единственной феминой на территории озлобленного и подозрительного каннибала по имени Уран.

Благодаря Гее раса солнцеедов пережила жестокий раскол Пангеи и спаслась от взрывных суховеев, спаливших папоротники Земли.

С тех пор солнцееды навсегда приобрели генетическую устойчивость к засухам и метану.

«Книга Соблазна» так описывает первый удачный контакт.

Книга Геи

Неизвестная самка явилась в Террарию с южного берега песчаной пустыни.

Ее рычание пронзило недра, по лику Земли побежали трещины. Скалы ответили камнепадом.

Землетрясение извергло потоки метана. Раздался сильнейший взрыв.

За ним еще и еще!

Огненные шары прокатились по Террарии, сжигая округу.

А незнакомая самка все рычала, пробуждая метан глубин. Огненная пасть земли разверзлась, испуская огненный столб.

Драки Террарии не успели отлететь на безопасное расстояние, погибли все до одного.

Детеныши посыпались с неба с обгорелыми крыльями. Они взлетели невысоко, и языки пламени в мгновение ока слизали плоть с молодых костей.

В живых остались три самки и грозный повелитель.

Сила крыльев позволила им подняться выше эпицентра взрыва. Они вернулись на обгоревшее плато и, разглядев пепелище, усеянное скелетами детей, огласили окрестности стоном.

На скале они заметили чужачку, гневные вопли огласили пепельное небо:

– Враг!

– К атаке!

– Мы растерзаем ее!

Они бросились к незнакомке.

Гея расправила крылья в предчувствии схватки.

Самки сцепились в жестоком бою, готовые умереть.

Но крылья соперниц были слабы и потрепаны взрывом. Гея легко прокусила хребты и, оставив мертвые туши на раскаленных скалах, покорно подошла к Урану.

Неукротимый драк, протуберанец, сгусток звездной пыли, весь – взрыв и гнев, схватил молодую самку за шею и пронзил ненасытно пышное лоно огненным фаллом.

Он рычал, проникая в туманное чрево, вздымая океаны до звезд, и зверски вгрызался в зеленую плоть.

Вспенились облака, паром зашелся туман, драк изверг долгожданное семя.

Зверокровые в похоти неукротимы. Уран беспрестанно вонзал когти в спину самки, не в силах оторваться от пленительного лона.

Гея, утренние ланиты к зверю обращая, синеву глаз поднимая на повелителя, отдавалась зверю с тайным желанием разродиться потомком солнцеедов.

Спешила, вспышки ярости драка не в силах терпеть.

Сын – вот кто нужен ей был!

Лучезарный должен победить отца и стать альфой Земли.

Догадался Уран. И с нетерпением ожидал рождения чужака.

Наконец, явился первенец.

Младенец при виде радуги в небе нарушил тишину радостным криком, выдал себя и счастливую мать.

Очнулся грозный отец, схватил детеныша когтями, поднес к глазам и зарычал:

– Вот он, мой враг!

– Он сын твой родной! – ответила мать.

– Подросший ублюдок низвергнет меня. Убей его, Гея! Сожри, чтобы я никогда не вспомнил о нем!

– О, нет! – зарычала Гея, испуская из горла синее пламя. Она загородила собой малыша, пригнулась к земле, готовая к бою.

– Чужая кровь – моя смерть! – ответил рычанием Уран. – Драк должен быть один. Небо едино и принадлежит одному!

– Умри! – воскликнула Гея.

Началась схватка.

Уран повалил несчастную мать на землю, смешал мольбы с яростным воем, когтями разорвал утробу, затолкал порождение страсти в чрево и молниями игл прошил.

Гея каталась по земле и выла, потоками слез океаны питая, тоску по младенцу не в силах стерпеть.

Задушенный плод медленно умирал в ее чреве.

Земля дрожала, тонули материки.

– Будь проклят! – вопила богиня, царапая скалы когтями, из-под которых сочились кровавые реки.

Долго страдала несчастная, но едва засияло утро, Уран снова покрыл ее, и пена звериной похоти стекла по спине униженной самки, порождая червей.

Гея, от ярости скрипя зубами, проклиная изверга, рожала с тех пор лишь уродов и монстров, объятых ненавистью к отцу.

Что мать носила в мести – то и породила.

На свет явились гекантонхейры – сторукие стражи лесов.

– Убейте изверга, или он растерзает вас! – благословила Гея войну.

Завязался бой.

Сторукие вспарывали небо кривыми рогами, плевались ядом, щелкали клыками, свивали щупальца, шарами молний жгли и плавили закат.

Уран легко одолел потомков солнцеедов, испепелил, загнал под землю. И долго смеялся над плачущей Геей.

Но не нашел самки достойнее лучезарной богини.

И снова ее покрыл.

В этот раз она родила гигантов циклопов.

Чудовища в дикой ярости бросались на отца, впивались крючьями когтей сдирая панцирь, выламывали скалы и швыряли камнями в дракона.

Уран справился и с этим потомством, вернул монстров обратно в лоно супруги.

Время остановилось. Жизнь замерла. Планета умирала, сгорали чудесные леса, огненный шар испепелил Пангею.

Земля стонала от ненасытной похоти драка.

Гея носила тайно под сердцем новое дитя.

Когда родился Хрон, последний из приплода, несчастная мать спрятала младенца, и, взрастив, вручила сыну острый коготь отца, застрявший во время любовной игры в ее спине.

Из этого когтя юноша выточил серп.

Лишь обуяла дракона похоть, сын, спрятанный под брюхом Геи, взмахнул серпом и выполнил приказ.

Небо перечеркнула радуга!

Это взвилась струя из оскопленной плоти непобедимого драка.

Уран изверг последнюю пену своего семени. Она пролилась в океан и на скалы. Соединившись со спорами жизни, семя дракона стало началом немыслимых тварей, жестоких, коварных, которым доселе не видно конца.

Эринии.

Страшные ядовитые существа. Так о них вспоминали люди.

Но эти создания ужасали только людей. А для солнцеедов они были детьми, стражей и щитом.

С их появлением наступила эпоха наивысшего расцвета лучезарной расы.

Эти времена люди называют Эпохой Афродиты.

Книга Соблазна помнит первую дриаду, сестру и прародительницу, сумевшую обогатить божественной кровью мир людей.

Так на земле появилось первое существо смешанной крови.

В нем враждовала кровь драков и солнцеедов, она порождала тысячи мутантов и уродов. Но и прекрасных ангелов тоже сотворила она.

Солнечная плазма научилась перевоплощаться в любую живую форму.

Зеленокровные солнцееды получили способность перемещаться в пространстве.

5. Звездная медуза

Эпоха Афродиты

Глас мойр:

Семя Урана упало

на острые камни

и обратилось в коварных эриний.

Не было в мире

ужаснее дев.

Она была всего лишь дивной струей, хлынувшей из оскопленной плоти казненного Урана.

Поверхность океана расступилась и выбросила из утробы драка бесценный дар.

К ней рванулись медузы, узнав ядовитую сестру, морские коньки, обманулись шипением пенной закваски, тритоны окружили веселой стайкой.

Крабовая клешня зацепила бесформенный сгусток и поднесла к близоруким глазам.

Сверкнули зрачки свирепого старца, свергнутого с небес.