Теплая тварь. Эротика. Теория соблазна - Ноэми Норд

Теплая тварь

Эротика. Теория соблазна

Ноэми Норд

© Ноэми Норд, 2017

ISBN 978-5-4483-0590-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Солнцееды

1.Призыв Мудрейшего

– Настал твой черед. Иди, Вестиллена, исполни долг и возвращайся, полная человеческого семени, – сказал мудрый Снипоритус.

Он простер суковатые руки к небу, и на шершавой коре отчетливо проступило старческое лицо. Неизгладимый отпечаток усталости исказил божественные черты. Недавно пережитое горе добавило скорби облику мудреца.

Лучи заходящего солнца отразились на лицах сородичей и позолотили волосы стоявших полукругом дриад.

Лица были печальны. Земля под ногами дрожала. Невидимые корни сплелись в прощальных объятиях. Глубина почвы не позволяла заметить, как они обвивали друг друга, укрощая нервную дрожь.

Разве не ужасно отдать на поругание слизи еще одну божественную сестру?

Мои волосы тронул нежный ветерок.

У лица замельтешили крылья дельфий.

Они с натугой взгромоздили на мой лоб венок посвящения. От него закружилась голова. Лилии, ландыши и орхидеи сплелись в неповторимую, пронзительную до слез музыку ароматов.

Милые дельфии, сестрички, сколько сил и терпения вы вложили в этот венок!

Каждая травинка, произрастающая в Бору Предков, нашла место в прощальном букете.

Печально, что я должна покинуть Обитель, чтобы выполнить безумный замысел мудрейших. Мне предстоит воплотиться в самку самого соблазнительного облика и, подставив пестик под пламенные тычинки человеческих самцов, собрать пыльцу, а затем вернуться в Бор Предков и поделиться с вымирающими родичами добытыми генами.

Жертвоприношение производится каждое тысячелетие строго по обряду.

Для чего?

Там, на глубине подземных святилищ, корни предков омываются ледяными ключами. Они тают, ареал из года в год расширяется и теснит чувствительные тела древних созданий. От холода стынет кровь и не успевает откликнуться на атаку плесени. Ветви исполинов чернеют и высыхают. Сети ненасытного мицелия опутали высокородную плоть.

Солнечный бор зарос поганками.

Спасение в расширении ареала.

Но великое переселение осуществится, если удастся ускорить реактивный отклик митохондрий. А ускорить его могут только гены человека.

Как действует панацея?

Она катализатор, который ускоряет биохимические реакции внутри клеток.

Энергетика запускается на полную мощность, митохондрии вспыхивают с необыкновенной интенсивностью, как в клетках первобытных животных, и хромосомы начинают делиться с такой скоростью, что рост растений уподобляется движению.

Мы спасемся, если успеем покинуть район оледенения до окончательного коллапса биосферы.

Вот для чего необходимы нам гены человека.

Были времена, когда ради подобного эффекта использовалось семя других более могущественных представителей фауны.

Задолго до тираннозавров, в эпоху шагающих трав, мир Земли поражал особым великолепием. Зеленое небо, фиолетовые рассветы и оранжевые облака больше никогда не украсят земные пейзажи и лишь иногда возвращаются в снах.

Воспоминания об ушедшем сжимает сердце.

Изменилась атмосфера и поблекла радуга Земли.

Нелегко похоронить в памяти мир, где красота и любовь были главными законодателями, а Земля принадлежала цветам и бабочкам.

Эпоха брачевания двух царств, единства флоры и фауны, поражает воображение.

Прелестные создания тянулись друг к другу, спеша на шепот и ароматы любви.

Каждый звук и жест подчинялся единому зову.

Мир жил по законам абсолютной гармонии, и время не терзалось хаосом.

Снипоритус верит, что рай не рассыпался в прах, но отступил под натиском слизи. Он знает, что на юго-западе от источника оледенения нас ждут прозрачные ключи, благодатные земли, изобилие органики и мягкий климат.

Туда, медленно, метр за метром из года в год продвигается Древний Род.

Кто видел страну хрустальных грез?

Никто.

Но Снипоритус безжалостно посылает юных дриад к людям.

Перечить ему не смеют.

Мы и люди – враги. Ярые, тысячелетние.

Корни вражды уходят в миллениумы непримиримого разобщения.

Начало отсчета взаимной ненависти затеряно в песках времен, мы бились насмерть с начала сотворения первой живой клетки.

Люди – из расы хищников.

А мы солнцееды.

Они кровавые кровопийцы, падкие до нашей зеленой плазмы.

А мы не нуждаемся в плоти родственных существ.

Мы не убиваем ради собственного благополучия.

Нам достаточно потока квантов и щепотки минералов, чтобы превратить планету в райский уголок Вселенной.

Но эволюция дала сбой, и раса солнцеедов не успела своевременно очиститься от мутантов.

На земле появились хищники.

Это были грибы – предки животных.

Мы бились насмерть, и весьма успешно, казалось, что вся Земля принадлежит нам. Но мир слизи постоянно мутировал, хищникам хватило всего миллиарда лет, чтобы воплотиться в человеческую расу.

С тех пор люди и мы – вечные антагонисты. Им недосуг синтезировать энергию из фотонов. Гниль не может жить за счет внутренней замкнутой системы.

Лишь агрессия и способность к стремительной атаке обеспечили роду грибов масштабность подлого засилья. Природная ненасытность и каннибализм позволили им легко потеснить нас.

Грибы оплетают наши солнечные тела и предают мучительной смерти. Они вгрызаются до сердцевины и разрушают защиту клеток светозарных созданий.

Люди – чудовищная прогрессия первых хищников.

Даже после смерти нам нет от них покоя.

Солнечная энергия хлорофилла служит им не только пищей, но кровом и топливом.

Чтобы противостоять нашествию, нам необходима человеческая способность быстро перемещаться в пространстве.

– Ты все поняла, Вестиллена, Ласковый Ветер? – спросил Снитопоритус.

– Да, мой учитель. Я сделаю все, что скажешь.

– Иди, радость моя, приготовься, тебе следует погрузить разум в мудрость ушедших миллениумов, чтобы до конца осознать важность миссии.

– Ты говоришь о «Книге Предков»? Мне позволят заглянуть в нее?

– Ты до тех пор будешь наслаждаться тайнописью великого разума, пока полностью не овладеешь им.

2. Книга предков

О, Книга Предков!

Я бредила о ней, мечтая познать бесконечные чары мудрости.

Музыка знаний – моя настоящая стихия.

И вовсе не потому, что секреты древних цивилизаций – источник власти и бессмертия. Они, прежде всего, надежда на продолжение нашего рода.

И вот эта книга явилась передо мной.

Хранилище Девяти Стихий распахнулось, ледяная туманность ударила в лицо, тонкая восковая печать испарилась с ароматом озона, и освобожденный свиток развернулся передо мной, как прозрачная морская волна.

Жидкий кристалл засветился радугой, вспыхнул гранями света и позволил погрузится в бездну вселенских тайн.

Мой разум со стремительной скоростью перелистывал страницы, написанные разумом вымерших рас.

Эх, люди, люди!

Ну, почему все ваши древние книги только о войнах и совокуплении?

Примитивное репродуктивное поведение человечество называет «любовью», не понимая настоящее значении этого слова.

Мы любим иначе.

Нежность к только что распустившему цветку заключена не в том, чтобы его обнюхать.

«Посмотри на прекрасную лилию – и вспомни о Вселенной, создавшей цветок», – это правило я слышала с детства.

В «Книге Предков» я нашла руны о безумных подвигах во имя любви.

Герою подобает скончаться у ног возлюбленной с мечом в руке. Это безумие называется: «погибнуть во имя дамы сердца».

Благоразумная, но ненасытная «Кама – Сутра», взывает к правильным позам и чакрам, не различая, что мир за пределами совокупления тоже нуждается в нежности и заботе.

Скрученные улиткой символы инь-янь, перетекают и наполняют взаимной силой друг друга, как завитки раковины. Они замыкаются, не замыкаясь, сливаются, не сливаясь, при этом исключают из внимания Вселенную, которая высокомерно взирает на этот, первый, простоватый, но уже освоенный диким разумом алгоритм.

Лукавая истина страдания Гаутамы1 беспощадно отсекает плоть от вериг наслаждения, уверенная в том, что душа вновь обрастет чакрами в бесконечной спирали времен.

Как уяснить в навороченной мудрости смертных, например, такую истину: «Страдание – есть главное утешение любви»?

Как осмыслить этот беспощадный приговор?

Нутром?

Примитивными органами чувств?

Люди – приматы. Унижение – главный способ выживания в стае. Логику деспота может освоить лишь раб, сменивший овечью шкуру на пурпурный плащ.

Иероглифы Древнего Египта, высеченные на раскаленном базальте, напоминают разрубленных на куски змей.

Плоть бессмертна, ибо деление организма на мелкие куски – бесконечно.