Море писем не читает - Мария Куралёва

– Ты получила… записку? – шепнул он, оглядываясь по сторонам и явно краснея.

– Да, получила… – медленно протянула я, мысленно придумывая подходящую отмазку. – Я сегодня занята, уроков много.

Никита посмотрел за моё плечо: прямо за нами стоял Артур, как-то недобро поглядывая на самого негодного ученика в классе.

– Ясно, – сухо ответил он, поджав губы. – Опять с этим идёшь?

Я обернулась и неловко улыбнулась Артуру.

– Сегодня, правда, много задали… – повторила я.

– Удачной прогулки, голубки, – недовольно промычал Никита, махая нам на прощание.

Всю дорогу домой мы с Артуром молчали, чувствуя неловкость. Мне было немножко стыдно за то, что я сразу не рассказала ему про записку. Он ведь всё равно всё понял. Всё слышал. Всё знал. И вряд ли бы обиделся, если бы я погуляла с Никитой. Ну, если я, конечно, хотела бы этого.

Вечером, когда я мучилась над учебником математики, пытаясь разобраться в бесконечных цифрах, раздался звонок стационарного телефона, а вскоре послышался голос мамы: «Это тебя. Артур». Я мгновенно подскочила, радостно подбегая к телефону.

– Да?

– Мони, – как я была рада слышать, когда он так сокращенно называл меня. Значит, у него хорошее настроение. – Завтра ма хочет отвести меня в музыкальную школу. Не хочешь пойти с нами?

– Можно, – согласилась я от любопытства.

– От-отлично! – чуть не заикаясь от радости, проговорил он. – Завтра мы с мамой зайдём за тобой после школы! Кстати, ты решила номер девятнадцать по математике?

Кто бы мог подумать раньше, что у Артура был поистине скрытый талант к игре на гитаре. Он был лучшим в группе, возможно, лучший ученик в своём возрасте. Когда мальчик-одуванчик играл, он переставал быть этим самым одуванчиком. Взгляд становился напряжённым, руки точно исполняли каждое движение, струны содрогались под напором Артура, издавая какие-то потрясающие звуки. Он казался старше, серьёзнее, и порою это вызывало ряд мурашек на моей коже.

Я поступила в класс игры на скрипке. И, пускай, ярого таланта или изначального рвения, как у Артура, у меня не наблюдалось, но путём еженедельных усилий спустя месяцы результат пришёл сам собой. Постепенно одноклассники начинали проникаться уважением к Артуру. Парни, умеющие играть на гитаре, всегда нравились девчонкам и были залогом хорошей компании.

Но ему было всё равно, кто и что о нём думает. Ему хватало лишь одного: спросить меня, понравилась ли игра и услышать в ответ: «Это было потрясающе!»

В свободные от кружка дни мы играли во дворе, лазали по деревьям, строили шалаши и искали заброшенные здания, чтобы исследовать их. Весной, двадцать девятого апреля у Артура был день рождения. Родители подарили ему его собственную гитару! И мне не хватит эпитетов, чтобы рассказать о том, насколько радовался и прыгал от счастья мальчик-одуванчик, обнимая новый, чистенький инструмент. В июне, на летних каникулах, как-то раз сидели мы в шалаше в компании дворовых ребят, среди которых имелись одноклассники. Артур принёс гитару, с которой старался не расставаться. Мы сидели на старом диване, притащенном с помойки. Люди часто выкидывают ненужный им хлам, уступая место новым вещам. Ну а мы подбирали его для стройки: деревяшки, картон, много картона, и даже предметы мебели.

– Слушайте, я хочу… – начал было говорить Артур, кажется, желая сыграть друзьям. Но мальчика-одуванчика словно никто не слышал. Ребята продолжали обсуждать что-то своё, дразня девчонок и пытаясь к ним как-то приставать.

– Леська, ты чё какая высокая уже? – приставал Никита в тесном шалаше.

– Нормальная! – огрызнулась белокурая Олеся, и правда, развитая не по годам.

– Тебя и целовать неудобно! Тянуться надо. Не то, что с Моникой, да? – Никита повёл бровями, хитро поглядывая на меня.

Не успела я ответить, как Артур, резко взяв меня за руку, вышел из шалаша, а я покорно последовала за другом.

– Что случилось? – спросила я у явно кипевшего парнишки. Казалось, пар вот-вот пойдёт из его ушей.

– Давай построим свой шалаш.

– Свой?

– Ага, – решительно кивнул Артур.

– И мы никому не скажем?

– Нет, это будет наш секрет.

– Хорошо, – кивнула я. – Когда приступим?

И уже на следующий день мы начали активную стройку. Нам удалось найти укромное местечко недалеко от дома среди множества деревьев на лужайке. Там, в спрятанном уголке за кустами, мы собрали кучу дощечек, картонных коробок и даже пару старых, едва не разваленных табуреток.

Теперь это стала наша штаб-квартира с секретным названием: «музыкальная студия». И именно там, втайне от всех друзей и родителей, мы засиживались вечерами. Я слушала, как играет Артур, а потом мы тихо перешёптывались о чём-то. Никто бы не услышал нас, даже если бы мы громко общались, но статус секретности необходимо было оправдывать. И только под стрекотание кузнечиков и прохладный ветерок мы возвращались домой.

Ежедневно, беря инструмент в руки, вечерами или в школе, Артур становился кем-то больше, чем просто мальчиком-одуванчиком. И я заново открывала для себя друга, которого, казалось, знала, как свои пять пальцев.

В конце июля родители оповестили нас, что собираются недельку отдохнуть на море и берут нас с собой. Новость о том, что придётся оставить «штабик» на целую неделю, нет, больше с учётом дороги, абсолютно не обрадовала нас! К слову, мы оба никогда не были на море и не знали, что это такое и с чем его едят. Ну, песок, ну вода. Да, песка определенно много, чтобы построить замок, но что, если кто-то найдёт нашу музыкальную студию?

Вопрос не обсуждался с девятилетними нами, и вскоре мы были в одном вагоне поезда, направляясь прямиком в Сочи.

Там у Артура жили бабушка и дедушка, у них мы и поселились. Места было определённо мало на шесть человек, но всё это было неважным.

Чёрное море, тёплое, жаркое солнце, песочный пляж и множество пальм оказались на редкость привлекательны. Мы успели обгореть в первый же день. Всё казалось каким-то удивительно новым и интересным, даже птицы здесь пели по-другому. Горячий, светлый песок обжигал наши пятки, поэтому большинство людей буквально добегали до воды от своих лежаков. А затем наступал контраст температур: тёплая вода казалась нежной и прохладной после песка, она так заботливо обволакивала каждый сантиметр кожи, рисуя на ней узоры солёными капельками. Лёгкие, пенистые волны то и дело подгребали под себя новые песчинки с берега, словно упорно стараясь добраться до победного и захватить всю сушу. Пока наши мамы загорали на лежаках, попивая свежие фрешы, мы искали новые ракушки. Недостаточно просто осмотреть берег: мы зарывали ладони в дно на маленькой глубине и находили зарытые сокровища: красивые камушки, осколки стёкол, омытые водой, что становились настоящими брильянтами, и, конечно, мелкие ракушки. А ещё нам удалось поймать медузу! Тётя Надя и моя ма неохотно слезли с лежаков и подошли к нам, когда мы, держа в руках склизкий и прозрачный живой организм, кричали их с берега.

Ни я, ни Артур плавать не умели, поэтому нам оставалось довольствоваться яркими кругами, на которых мы чувствовали себя настоящими покорителями моря. Мамы всегда держали нас в кругу зрения, оставив вещи в камеру хранения и плавая рядом. Они же мамы – самые беспокойные существа на планете.

Вечером в первый день мы прогуливались по вечернему Сочи, наслаждаясь удивительно свежим воздухом. Город был невероятно красивым, а морской прибой был слышен даже с парка. Наши мамы увлечённо обсуждали свои дела, только не подумайте, что в эти беседы входили разговоры о новом рецепте пирога. На море все обычные бытовые проблемы и заботы растворяются в пучине, обращаясь в НИЧТО. Мы слышали их смех, шагая впереди и кушая вафельные рожки с мороженым и пытались уловить нить разговора, как тут же раздавалось привычное: «Хватит подслушивать!»

Мы никогда так поздно не ложились спать. Мы никогда так крепко и быстро не засыпали…

И мы никогда так легко не вставали с утра. Новый день – новая программа. Сегодня нас повели в аквапарк. И, чёрт возьми, это было самое яркое и в то же время самое страшное впечатление в моей жизни! И хотя я не считала себя трусихой, но горки высотой, наверное, с пятиэтажный дом внушали страх!

Но не нашим мамам. Они, пожалуй, опробовали все аттракционы. Мы с Артуром гордо сидели в лягушатнике, покачивая головой в сторону наших мам и бурча о том, как это опасно. Мы не были занудами, просто искали оправдание самим себе. Вокруг плескалась большая куча детей, младше нас, и нам становилось немного стыдно.

– Давай попробуем… Вон на той! – Артур неуверенно указал самую маленькую горку в аквапарке. Я уже сама собиралась предложить, поэтому мгновенно согласилась, борясь с дрожью в теле.

Маленький, худенький мальчик-одуванчик в красных плавках не внушал лишней храбрости. Мы оба боялись.