Чаша. Последний обряд - Вадим Черников

Предательство! Всё так и есть. Жерар де Ридфор – предатель. Текст короткого сообщения, в котором магистр отдавал распоряжение своему ближайшему рыцарю, по странному стечению обстоятельств (теперь ясно, что ничего странного тут не было) не успевшему к самой битве, засыпать колодцы на пути крестоносного войска. Так и есть! Измученное жаждой (снова смертельно захотелось пить) войско было разгромлено при Хаттине планово и безнадёжно…

Лузиньян вскочил и почти побежал обратно, припадая по пути к многочисленным родникам и фонтанчикам, которыми буквально кишела по его приказу королевская резиденция. Шанс, стучало в его голове. Шанс оправдать своё имя. Что же делать? Готово! Он отправит послание королю Ричарду. Тот всегда недолюбливал рыцарей Ордена Храма, он даст ход делу! Ах, зачем он поторопился и известил Орден о кинжале? Но уже всё равно… Кинжал утерян, утоплен в море, выкраден, пропал! Так бывает… Разыграть невинную любезность не составит труда. Стоп!

Король, уже добежавший обратно до спальни, сел на кровать. Ричард… Кинжал. Нельзя отдавать все улики в одни руки. Кинжал нужно спрятать. Или… Или отдать кому-то. Чтобы увезли подальше. Кинжал без сообщения ничего не стоит. Как футляр без драгоценного ожерелья внутри. Или стоит? Эта эмблема, гравировка… О чём она говорит? Только ли о том, как работает механизм тайника? Нет… Тут дело серьёзнее. Орден хранит какую-то тайну, и предательство магистра – не только его личное дело. Тут замешана вся система храмовников. И кинжал уничтожать нельзя. Отправить его подальше отсюда? Пожалуй… Эту тайну он уже не разгадает… Мелузина появилась, и дни его сочтены. Кому? Куда?

В двери спальни постучались. Король спрятал кинжал под подушку и принял подобающий вид. Слуга, мельком увидев кровь на щеке и исцарапанные ноги короля, не удивился, но с коротким поклоном доложил о том, что задержаны три монаха и просят у него аудиенции. Лузиньян отпустил слугу и расценил сообщение как некий знак, решив принять монахов ещё до завтрака, в нарушение всего этикета. Слуга снова не удивился, только показал королю на зеркало и удалился. Манеры при дворе короля-рыцаря были довольны демократичны и Лузиньян просто не обращал внимания на различные условности. Тем более что, взглянув в зеркало, он оценил правоту теперь слуги, а недавно оруженосца, прошедшего с ним много битв и скитаний. И два трона тоже.

Когда через полчаса король, выглядевший, как необходимо и положено королю, спустился на террасу, к нему привели трёх оборванных, измождённых монахов. Прихлёбывая воду со льдом, король выслушал короткий рассказ старшего – старика с седыми длинными волосами и бородой, и решение у него созрело почти мгновенно. Преследуемые тамплиерами, монахи держали путь из Эфиопии к берегам неведомого озера на востоке. Король спросил о причинах преследования и впился взглядом в лицо старика. Старик, близкий к отчаянию, бросил взгляд на корабль с красными крестами, деловито швартующийся в гавани, тяжело встал на колени перед королём и сказал:

– Король Ги де Лузиньян! Помазанный у Гроба Господня… Удали слуг и я отвечу тебе.

По взмаху руки с кровавым перстнем слуги исчезли с террасы.

– Здесь, – старик отошёл в сторону и король увидел небольшой деревянный ящик, – мощи Апостола Матфея.

Король, который жил в те времена, когда мощи и другие святые регалии и реликвии появлялись с регулярной частотой одновременно и во многим местах, ничуть не удивился:

– Почёт им и уважение, старик. Но разве тамплиеры – безбожники и почему следует скрывать от них мощи всеми уважаемого и чтимого апостола? Или же вы везёте не только их?

Старик потоптался на месте в нерешительности, но всё же пробормотал, понизив голос:

– Это не всё, король. Мы везём старинный пергамент, завещанный нам самим апостолом Матфеем. Мы сохраняли его тысячу лет. Теперь от тебя зависит, попадёт ли он в руки к безбожникам или продолжит свой путь по воле Господней туда, где мы обретём покой и выполним свой долг. Наши силы на исходе. Решай…

– Покажи, старик! – наклонился к нему король, но тот отрицательно покачал головою.

– Нет. – Старик отошёл на шаг назад, придерживая за пазухой оборванного хитона что-то. Глаза его горели синей решимостью и готовностью к смерти.

– Ты не показываешь, но просишь помощи, – недовольно проворчал король.

– Именно так.

– Но я могу отобрать его силой, ведь так?

– Так.

– И что тогда? Если я это сделаю, ты уничтожишь его?

– Я не вправе.

– Тогда я так и сделаю.

– Делай. И прими на себя ответственность за всё, что будет после. Делай и отвечай. Если тебе ещё недостаточно того, что ты уже сделал, последний король Иерусалимский Ги де Лузиньян. Если тебе недостаточно…

– Старик!

– Я жду решения короля. Но ещё более я жду решения христианина.

Вечером король, сидя на своей лавочке, смотрел, как корабль тамплиеров спешно отправлялся в обратный путь. Взбешённый советник, получивший наивный ответ по-поводу исчезновения кинжала, расхаживал по палубе, бросая взгляды на бухту и город. Лузиньян же вспоминал вовсе не скандальную аудиенцию, а лицо старика… Три монаха отплыли из другой бухты ещё днём, снабжённые небольшим, но крепким судёнышком, провизией, водой и даже деньгами. Увозя с собою в сторону строптивых волн Понта Эвскинского свою тайну, свой свиток, на который король так и не решился взглянуть. Увозили они и кинжал магистра тамплиеров, который мог в некоторых случаях служить им пропуском, а в остальных – убить их. Если советник (а он не производил впечатления идиота, как и все руководители Ордена) не поверит простому до наивности объяснению Лузиньяна. В наличии при своём дворе шпионов-тамплиеров Ги не сомневался. Рано или поздно станет известно и про монахов, и про кинжал. А ещё теперь старик знал, как работает механизм тайника, спрятанного в кинжале… Пригодится ли ему это знание и сам кинжал? Неважно. Король поступил так, как поступил. Тайны наложились одна на другую, подумал Ги, нисколько не жалея, что узнал сегодня лишь одну из них, а во второй даже не попытался разобраться. Неисповедимы пути…

Закат окрасил тёмно-бордовым цветом белую днём резиденцию короля. Под цвет вина, который советник привёз ему в подарок от магистра Ордена Храма. И передал напоследок с лёгким полупоклоном. Хорошее вино…

Через два дня граф Ги де Лузиньян, потомок древнего франкского рода Пуату, последний король Иерусалимский и король Кипра умер в своей резиденции. Ему было тридцать четыре года. Поговаривали, что смерть наступила от отравления. Граф же перед смертью лишь просил пить и спешил к какой-то женщине. Со странным именем, которого никто, кроме его родного брата, не знал.

Секретно

Оперативная справка

Дело № 174/12/АР

«ЧАША»

15 августа 2012 года в Москве погиб сотрудник посольства Федеративной Республики Германии Вольфганг Шмидт. Шмидт, деятельность которого в России находилась под контролем сотрудников нашего отдела, попал в поле внимания в связи с тем, что неоднократно пользовался услугами бывшего полковника ФСБ Никитенко Б. П. и собирал различную информацию об отдельных российских гражданах. Сотрудник отдела майор Сизов А. С., по согласованию с руководством, предоставлял ему требуемую информацию за денежное вознаграждение. Денежные средства сдавались в кассу установленным порядком. Последним человеком, которым интересовался Шмидт, оказалась Лиза-Грета Шлассен (в замужестве Хомутова). Из справки следовало, что Грета Шлассен, гражданка Швейцарии, является внучкой гитлеровского учёного, штурмбаннфюрера СС Отто Рана, пропавшего в 1937 году при невыясненных обстоятельствах. В связи с этими данными, а также с тем, что досье, переданное Сизовым Шмидту, в этот же день, из номера исчезло, смерть Шмидта (падение из окна своего номера отеля «Арарат-Хайят») была квалифицирована как насильственная.

Гражданин Хомутов В. П., контакты которого со Шмидтом были установлены задолго до его смерти, в ходе наблюдения за Шмидтом стал главным подозреваемым в его смерти, и отдел начал его разработку. 16 августа Никитенко, на своей машине, посетил Хомутова. В машине также находились два гражданина Соединённого Королевства: Джонсон и Хартли. Проверка этих граждан результатов, заслуживающих внимания, не принесла, и они выехали из России 18 августа.

20 августа в доме и на участке Хомутова были найдены три трупа, один из которых принадлежал Хомутову Смерть наступила в ночь с 19 на 20 августа в результате огнестрельных ранений. Перед убийством Хомутов был жестоко избит. Не исключено, что его пытали с целью получения информации. Жена Хомутова Грета и его телохранитель Стрельников П. С. исчезли. Кроме того, вечером 19 августа в Швейцарии, в своём замке была убита мать Греты Магда Шлассен и её управляющий. Замок был подожжён, но пожар удалось локализовать.