Свиток 1. Волшебный меч - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мысленно провел ревизию знаний и полезных навыков, которыми я обладаю… Увы, строить авианосцы, изобрести паровоз или хотя бы наладить изготовление стальных мечей — мне явно не светит. Я в технике ни бум-бум. А на уроках математики-физики-химии предпочитал украшать свою тетрадку разными художественными каракулями, поскольку искренне верил, что все эти знания точных наук мне в жизни не пригодятся. Что там еще? История, география — они могут пригодиться, если я попал в прошлое. А если в мир всяких там гоблинов-шмоблинов и прочих эльфов… Тут вот меня пробил озноб. Я, признаться, никогда не любил попаданства к этим уродцами… — Биология??? — Ну, может, она и поможет разобраться в происхождении гоблина от помеси крокодила с медведем — да только оно мне надо?
Ну и конечно, самый главный мой козырь, гончарка! Лепить из глины или делать модели для фарфоровых или фаянсовых изделий я умел. Даже гончарный круг освоил еще в школе, когда ходил на специальные занятия при местной фабрике. Мастера в голодные девяностые нашли себе халтурку, обучая малолеток. Так что ремесло я знал… Ага! Знал! Знание технологий у меня на нуле. Нам, конечно, их преподавали. Но про добычу и предварительную подготовку глины я в основном помнил пару адресов специальных магазинов, где ее продавали, гипс «добывал» на строительном рынке, а обжигали наши образцы в муфельных печах специально обученные преподы. Может, про температурные режимы обжига я еще кое-что и вспомню, но кто бы мне еще термометр дал… Что-то как-то стало неуютно. То ли ветерок подул прохладный, то ли мысли в голове зашевелились здравые. Прекрасные принцессы, которых я уже мысленно завоевал и начал знакомить с чудесными тайнами «Камасутры», презрительно поджали губки, сморщили носики и удалились, задорно виляя попками… увы — не мне. А вместо них пришла вредная и противная старуха по имени реальность, и сама попыталась поставить меня в такую позу, что не во всякой «Камасутре» отыщешь. Почему-то резко захотелось обзавестись хоть каким-то оружием. Лучше бы, конечно, меч-кладенец найти, но сгодится и вон то стройное деревце. Если его срезать, заточить один конец и обжечь на костре… Ага. Вот только ни ножа, ни спичек-зажигалок у меня не было… Стало еще неуютнее и даже как-то страшновато. Тут уж я пересилил свою лень и похмелье и пошел бродить вокруг озера в поисках подходящего оружия…
…Забавно. Но и сейчас, спустя столько лет, я опять брожу под холодным противным дождем по разоренному стойбищу в поисках хоть какого-нибудь оружия. На хрена оно мне понадобилось, если все равно я предпочитаю прятаться и убегать от драки? — Не знаю. Наверное, чисто инстинктивно хотелось подержаться за что-то надежное и смертоносное, что передаст мне частицу своей надежности и этой самой смертоносности. Вокруг валялись обломки наших чумов, разбросанный и переломанный скарб, лужи крови, впитавшиеся в натоптанную ногами грязь… а главное — тела людей, которых я столько лет вынужден был, за неимением лучшего, считать своей родней. И если бы только воины, но, по местной традиции, победители не пощадили ни женщин, ни детей. Может, пару-другую молодых девок они бы и увели с собой. Но как раз сейчас, после Времени Большого Перемирия, когда все роды сходились для торговли и сопутствующего обмена невестами, подходящих девок в стойбище не было… И уже не будет. Потому что племя наше накрылось медным тазом. Но жуткое дело, хотя смерть соплеменников и вызвала у меня жалость и тоску, но жалел я скорее себя. Искренне полюбить эту мою «родню» было очень не просто. Нет, не то чтобы они ко мне плохо относились. Скорее даже очень хорошо… по своим меркам. В том смысле, что относились ко мне именно так, как я того и заслуживал… по их понятиям. Просто мерки и понятия тут были своеобразные…
Собственно пробродил я тогда по той степи четыре дня. Вероятно, все-таки права народная мудрость, что дуракам везет. Обычно одиночки так долго тут не живут. К тому времени я уже начал жрать траву, выбирая похожую на пшеницу… ну, в смысле, ту, что с колосом на конце. Про охоту уже даже и не думал, поскольку подобранная мной палка была малость подгнившая и ни на что не годилась, да и охотиться я не умел. Пытался ловить рыбу футболкой. Дескать, она тут не пуганая, вот я ее и… Хренушки. Рыба, может, была и не пуганая, но достаточно шустрая, а может, просто руки у меня не из того места росли. В результате все, чего я добился, — мокрая, испачканная илом и песком футболка и окоченевшие от стояния в воде ноги.
Я уж было решил, что этот мир вообще не обитаемый и мне суждено сгинуть в одиночестве, как вдруг наткнулся на что-то вроде тропы. Следы каких-то копытных, а за ними несколько параллельных борозд, в которых я опытным взглядом городского жителя XXI века с ходу опознал следы тележных колес. Внимательно приглядевшись, увидел и явно людские следы… Может, конечно, и гоблинские или эльфийские (от этой заразы ни один попаданец не застрахован), но по виду вполне себе человеческие.
Жутко обрадовавшись, я торопливо побрел в том направлении, куда смотрели носки этих человеческих следов. И уже спустя час с очередного холма заметил вдали клубы пыли и смутные фигурки где-то недалеко от линии горизонта. Сам не знаю, откуда у меня взялись силы, но я буквально полетел вслед за этой своей последней надеждой на спасение. К счастью, надежда двигалась весьма неторопливо, явно подстраиваясь под вдумчивое передвижение здоровенных клубков шерсти, с торчащими из них рогами, часть из которых и была запряжена в волокуши, оставляющие те самые параллельные следы… Так что я догнал. Догнал, радостно крича и размахивая руками, страшно опасаясь, что меня не заметят и не подберут. Идиот! Идиот вдвойне. Во-первых, местные засекли меня, наверное, еще раньше, чем я увидел проложенную ими тропу. Неудивительно, для этих ребят бдительность была не лозунгом прошедшей эпохи, а вопросом выживания. Ну а во-вторых, как я уже говорил, пленных тут не брали. А всякий чужак автоматически считался врагом.
Хотя тогда я этого
