Зора (СИ) - "1ex0"

Изредка, по-моему, два-три раза в корл Па’ноктикум навещала делегация из белой башни. Трое важных представителей власти встречались с четвёртым, Са́доном, который живёт в городе, они выслушивают его доклад о том, что в Па’ноктикуме всё спокойно. Могов и некромантов не появлялось в поле видимости, торговые обозы спокойно ходят и выходят, никаких происшествий, требующих их вмешательства, не было. После этого делегация, состоящая теперь уже из четырёх беломагов, начинает рейд по всему городу, который длится обычно несколько толнорв. Они обходят наиболее именитые места с целью узнать, как продвигается работа. И моё заведение – это обязательный пункт их путешествий. Что они делают в таких случаях? Ну, один из них начинает общаться со мной, расспрашивает, как идут дела, есть ли какие-нибудь замечания или пожелания, не тревожит ли меня какая-нибудь напасть? В это время трое других разбредаются по моему дому и осматривают его. Наверное, на предмет присутствия какой-нибудь посторонней магии. Потому что один из них постоянно замечает, что ко мне частенько захаживают боевые чародеи. А я не устаю рассказывать, чем занимаются адепты красной башни – борются с могами и подают нам всем пример того, какими должны быть настоящие борцы с нечестью. А как-то раз я даже получил такой ответ на свою реплику: «Если они такие удалые борцы с нечестью, то почему не ходят в походы на лича?» Я ответил, что нужно спрашивать у них. Может, статься так, что они даже туда совершают набеги. И не ровен час, триумфом огласятся все наши земли. Однажды ко мне в составе делегации прибыл старый знакомый Элард. Кажется, время изгладило нашу неприязнь, потому что он ни разу не припомнил мне то, что я отдал свою Алису в руки некромантам, и даже не намекнул на это. Что ж, прощение – это хороший знак. А ещё с его рукой всё было в порядке.

В общем, мой переезд в Па’ноктикум имел множество преимуществ и никаких недостатков. В мою лавку наведывались самые разные люди. Зелья – это, конечно, не магия, но что простые люди, что продвинутые чародеи – всем нужды были мои снадобья. И даже некромантам. Да-да, адепты чёрной башни приходили ко мне за зельями или ингредиентами. Уж чем они там занимаются, я спрашивать их не стал. Они покупают в основном Джудускарры, Элеутерококкиносы и концентраты. Правда, после падения их оплота чернокнижники больше ничего у меня не приобретали, но Лукреция и Лукас так и продолжали навещать меня.

Для некромантов была уготована великая судьба. Точнее нет, не судьба. Ведь это нечто неотвратимое, как сценарий книги, как роль артиста. Предназначение – вот что им было уготовано. Великое предназначение. И они станут первыми, кто понесёт его на своих плечах. То, через что они все прошли, было лишь подготовительным этапом. Всеобщая неприязнь, ненависть беломагов, падение чёрной башни, бегство по углам. Да, с одной стороны, может показаться, что они разбиты, что некромантия – это чистой зло, что этой магии нет места в нашем мире. Но нет. Это было подобно тому, как переплавка металла отделяет его от примесей и таким образом очищает. Все эти события лишь отсеяли ненастоящих некромантов. Те, кто были верны своему тёмному ремеслу, таковыми и остались, ведь всё дело не в башне и даже не в мантии, а в самом человеке. Да, они теперь не могли собираться вместе. Но они всё также оставались некромантами. А настал миг, когда их преданность и верность принесли свои плоды. Предназначение начало действовать, и по воле великих они все сошлись в одном месте, чтобы запустить каскад событий, которые будут идти до конца.

21 число 8 месяца 345 корла. Стоял ненастный день. Дождь барабанил по крыше моего дома, и сонливость одолевала меня. Из головы бежала всякая мысль, и даже книг читать не хотелось. За это дело я пытался браться трижды. Но всякий раз чуть ли не проваливался в сон. Посетителей, как и ожидалось, не было. Боевые чародеи были совершенно недавно. Беломаги, наверное, боялись замарать свои блистательные мантии. Купцы вроде меня в такую пору не решались выйти из своих стоянок. Вот и прозябал я весь день, пытаясь не клюнуть носом за прилавком. Заняться бы сейчас алхимией, но в таком состоянии лучше ничего не предпринимать. А то ненароком попутаешь реагенты, и сваришь какой-нибудь яд. Поэтому приходилось просто дожидаться окончания этого дня, чтобы лечь спать и встретить новый, светлый день. Я обычно держу свой прилавок открытым до сгущения сумерек. Но в этот раз я жаждал свернуть своё дело пораньше. Однако я боролся с этим желанием, ведь кто мог знать, какой гость может пожаловать в такой миг? И моё терпение окупилось сполна. В прихожей послышался стук сапог. Я немного приободрился, чтобы встречать гостя, и стал дожидаться, когда же он предстанет передо мной. И тут к прилавку подходит некто в чёрном костюме, на поясе которого висела сумка алхимика и ножны, из которых торчала рукоятка обсидианового кинжала, а на его лице была маска в виде черепа с зелёными глазницами. Что ж, лучше любого покупателя для меня были адепты чёрной башни. И Константин как раз таки являлся одним из них.

Этот человек родился 26 числа 3 месяца 201 корла. Да-да, ещё до того, как пал форт Эн’сутелина. Более того, он стали свидетелем этого жуткого события. В те дни лангерады рождались гораздо чаще. И Константин оказался одним из них. Его отца звали Мэйдон, и он был беженцем из деревни Тали́та. Постепенно растущая тьма, исходящая из крепости Мората, настигла Игскую рощу, из-за чего вся живность начала превращаться в жутких тварей, и местные жители начали терпеть набеги этих существ. Многие погибли, но Мэйдону повезло убраться оттуда живым. Он бежал в Хат’ру́мбер, в более северное поселение, однако не нашёл там пристанища, потому что не скрывал, откуда он. А это было своего рода клеймом. Если тень Мората увязалась за тобой, значит, ты проклят. Но это было лишь обыкновенным суеверием. Поэтому он бежал на северо-запад, в Эт’сидиа́н, где он не торопился раскрывать своё происхождение. И там он начал новую жизнь. Встретил Калерию, с которой он образовал семью, отыскал достойное поприще на месте помощника строителя, а, в конце концов, так и вовсе оказался достойным быть архитектором. Так что дела пошли в горы. Калерия работала садоводом у одной богатой пожилой семьи. Ухаживая за их прекрасным садом, она получала и удовольствие, и достойную плату. Так, год за годом они нажили неплохое имущество. И было решено завести ребёнка. Все эти дни Мэйдон перестраивал дом таким образом, чтобы в нём было место наследнику или наследнице. Калерия до последнего работала у пожилых в саду, и только лишь, когда тяжесть положения дала о себе знать, она прекратила свою деятельность. Супруги были вне себе от радости и буквально отсчитывали каждый день до пришествия на свет своего сына. Однако их семейную радость прервал некромант, который стал ошиваться возле их дома. Друг другу они задавали один и тот же вопрос: «Что ему тут надо?», хотя оба знали, почему этот мрачноокий маг тут стоит. Мэйдон и Калерия знали о правиле Арха, что по закону все дети, рождённые за один день или спустя него после полнолунья, принадлежат чёрной башни. А потому, когда адепт озвучил, что ожидаемый сын явится в мир при свете полной луны, они оба пришли в трепет. Перед глазами Мэйдона даже спустя столько времени стояла жуткая картина Исгкой рощи. Он был уверен, что все эти кошмары – дело рук некромантов. Да и Калерия заразилась этим же кошмаром от своего мужа, а потому они оба не хотели, чтобы их чадо стало практиковать тёмное искусство поднятия мёртвых. Когда входная дверь за их спинами закрылась, девушка с замиранием сердца посмотрела на своего мужа и произнесла: «Что нам делать? Нельзя этого допустить» Пытаясь найти выход из этой ситуации, Мэйдон отвечал ей: «Не беспокойся, дорогая, мы что-нибудь придумаем. Наш мальчик не достанется этим мертвецам. Обещаю» И они стали размышлять, что можно предпринять в таком случае. Перебрали все варианты, какие только пришли в голову, вплоть до того, чтобы прервать жизнь ещё нерождённого сына. Однако Калерия отвечала: «Уж лучше пусть он будет господином смерти, чем её рабом» Он был согласен с ней. Конечно же, выход был найден. Посоветовавшись со знатными людьми Эт’сидиана, Мэйдон узнал о том, что алхимики могут сделать специальный отвар из корня приле́стника, который может отсрочить роды, так что мальчик родится не в назначенный день, а гораздо позднее. Что ж, в этом городе было не так много мастеров изготавливать зелья, а потому он прибыл в ближайшую лабораторию, которой заведовал алхимик по имени Танета́йн. Познакомившись с ним, Мэйдон перешёл сразу же к сути дела и расспросил мастера по изготовлению микстур об этом самом отваре из прилестника. Танетайн был немного затворником, а потому даже не стал спрашивать, для чего оно ему. Вручил склянку, назвал цену, и после этого забыл о существовании этого покупателя. Однако он смекнул, что этот молодой отец хотел не допустить рождение некроманта, потому что знал: близилось полнолунье. Это была одна из причин существования этого лекарства, хотя и не самая распространённая. Калерия немного разбиралась в лекарственных растениях из-за своей работы. Поэтому по запаху и цвету сумела определить, что это был лёгкий отвар. Мэйдон отвечал ей: «Поэтому не удивительно, что он был таким дешёвым» Но тут дело было в другом. Чтобы отсрочка сработала наверняка, нужно было принять лекарство как можно ближе к тому самому дню. Поэтому пришлось подождать ещё 3 дня. И на утро 21 числа снадобье было использовано. Калерия сразу же почувствовала облегчение, как будто бы у неё появилось ещё с десяток, а то и больше толноров этой самой отсрочки. Но нет. Прошло 5 толноров после полнолунья, и мальчик был рождён прекрасным светлым днём без какого-либо намёка на полнолунье. Это могло означать, что сын не подпадал под правило Арха. Да и некроманты больше не показывались перед ними. Все прежние страхи прошли, все жуткие моменты пережиты. И мальчик будет жить нормальной жизнью.