Зора (СИ) - "1ex0"

Зора

Часть 1.

В деснице могучей всем гибель неся,

Из Пустоты владыка взойдёт.

Он был до того, как возникла земля.

Навек обратится во тьму небосвод.

В ночь с 21 на 22 число, в 5 месяц 322 ко́рла в моём доме случилось радостное событие – у меня родилась дочь. Чародей белой башни, как и обещал, присутствовал при этом событии, потому что уже за 9 месяцев до этого он каким-то образом знал, что у меня родится ленгера́д. Время от времени на протяжении всего срока, пока Морэ́ вынашивала наше дитя, он навещал нас и справлялся о нашем здоровье. Ещё бы… Наверное, каждый родитель гордится тем, что у него родится ленгерад. Интересно, у кого из наших предков были гены высших людей: у меня или у моей жены? Потому что мы оба уж точно не обладали магическими способностями. Я – алхимик, она – торговка. Я произвожу, она сбывает. Но, когда мы узнали, что наше дитя будет особенным, радовались этой новости неимоверно. Лукреция даже и не подозревала о том, когда родится моя дочь. Наверное, она даже и не думала, что в преддверии падения чёрной башни к ним примкнёт ещё один некромант. Они же с братом не изучали лунное предсказание, а потому не могли знать, когда именно родится она. Мы с Морэ не испытывали к ним никакого отвращения, ведь они много раз помогали нам. Не пойму, почему беломаги и черномаги не могут существовать мирно? Тьма и свет – это разные грани одного и того же. Без ночи нет дня, без тени нет света, без чёрной магии нет белой. И вот, за несколько то́лнорв до этого радостного события она в очередной раз заговорила со мной. Придя в мою лабораторию, она обратилась ко мне, и её голос, как всегда, был монотонным, а взгляд мрачным: «Чем ближе этот миг, тем более отчётливо то, что это случится в полнолуние» Я понимал, о чём она, потому что сейчас все разговоры только лишь о моём ребёнке, а потому отвечал так: «Что с ней будет? Вы заберёте её?» - «Нет. Мы никого не забираем. Они сами приходят к нам. Я лишь отмечу её своей магией. А, когда придёт время, твоя дочь сама решит, как поступить» Что я мог сказать ей в ответ? Таковы правила. Поэтому я и не думал противиться воле Лукреции. Чёрная башня, значит, чёрная башня. Более того, в душе я радовался этому даже больше, чем, когда беломаг сообщил, что хочет забрать её в белую. И вот, свершилось, детский плач наполнил дом, Морэ держит нашу малютку на своих руках, в окно заглядывает полная луна, и я было уж подумал, что некромант опоздала. Э́лард глянул на ночное светило и поторопил мою жену, чтобы она отдала нашу девочку ему. По всему было видно, что он торопился. Торопился нарушить негласный закон. Я же отвечал ему: «Но сейчас же полнолуние» - «И что ты хочешь сказать? Ты отдашь это светлое творение в эти чёрные руки, чтобы они осквернили своей магией то чудо, что лежит на руках у твоей жены?» - «Я не разбираюсь в этих ваших магических делах. Но знаю лишь одно – по закону дитя, рождённое в полнолуние, принадлежит чёрной башне. А сейчас как раз оно» - «А ты понимаешь, что ленгерады рождаются всё реже и реже. И настанет миг, когда они совсем перестанут приходить в наш мир. И ты желаешь обречь эту единственную искру на то, чтобы она подпитывала это их зелёное пламя? Морэ, заклинаю тебя, отдай мне дитя» Она глянула на меня, своего мужа: «Если чародей говорит правду, то мы должны это сделать. Я не хочу, чтобы моя доченька была использована в чёрных ритуалах этих зра́зеров» Маг усмехнулся от того, что моя жена знает название магии мёртвых. Но я настаивал на своём – некроманты имеют полное право на ребёнка. Ведь ленгерад, да и ещё рождённый в полнолунье – это и так редкое явление. Сколько должно сойтись знамений, чтобы родилось дитя, которое станет некромантом. Но Элард принялся клеветать на чернокнижников, рассказывая о том, что из-под руки управителя башни чёрных магов выходят лишь чудовища, которые не умеют ничего, кроме как управлять мертвецами. Он хотел добавить что-то ещё, но осёкся. Наверное, он хотел сказать про Зорага́лдиум. Мы сначала не поняли, что произошло, однако в следующий миг дверь нашего дома распахнулась, и двое представителей чёрной магии переступили порог моего дома. Морэ вся пришла в трепет от вида чёрных фигур с надвинутыми на лица капюшонами. Когда покрывала были убраны, мы могли видеть, что это были Лукреция и Лукас – брат и сестра. Элард справился со своим приступом паники и хотел что-то сказать, но девушка его опередила. Слова некроманта звучали как-то необычно, из-за чего вся наша решимость в миг куда-то улетучилась. Наверное, Элард почувствовал то же самое, потому что, пока Лукреция говорила, он как будто бы весь обмяк и не мог ничего, кроме как послушно внимать её словам: «Мы не управляем мертвецами. Мы управляем самой жизнью и смертью. Нам подвластны душа и дух. Мы можем забрать дыхание из твоего тела, а можем наполнить тебя такой силой, о которой ты и не мечтал, - далее взор её пал на меня, и я почувствовал, как по коже пробежал какой-то жуткий холод явно магического происхождения, - Здравствуй, Флавий, как и мы и рассчитывали, твоя дочь родилась в полнолунье. И ты наверняка знаешь, что это значит» Когда она закончила свои слова, я ещё немного потратил времени, чтобы побороть свой трепет, а далее бросил мгновение своего взора на Эларда. Тот вроде бы справился с магией чернокнижников – он смотрел на меня в ожидании того, какое решение будет принято мною в этот миг. Я перевёл взгляд на молодо выглядящих некромантов и отвечал: «Да, дитя, рождённое в ночь полнолунья, принадлежит чёрной башне» - «Неверно, мой друг. Твоё дитя принадлежит лишь тебе. И только ты волен распоряжаться тем, по какому пути пойдёт твоя дочь. Ты можешь вообще не позволять ей прикасаться к эфиру. Но ведь всё это будет бессмысленно. Ленгерад всё равно будет видеть его и рано или поздно соприкоснётся с ним. Мы приходим за теми, кто рождён под сиянием полной луны только лишь потому, что в таких ленгерадах раскрывается предрасположенность к нашей магии. Но это ни в коем случае не означает, что твоя дочь принадлежит нам» - «Но ведь существует закон» - «Да, закон. Придуман он А́рхом, основателем нашей башни, но лишь с одной целью – чтобы всё происходило честно» Тут заговорил беломаг: «Вашу башню основал какой-то человек. А мы, приверженцы света, подчинены самой предтечи О́зин’Ва́ллу» - «Что ж, тогда мы ждём прихода бога из Пустоты. У всех у нас есть владыки» Представитель белой башни хотел что-то ответить ей, но обратился к нам с женой: «Гони их прочь, алхимик. А иначе тебе не будет чести от белой башни» Его слова поддержала Морэ и попросила, чтобы я разрешил Эларду прикоснуться к моей малышке. Я взял из её рук мою дочь. Ещё такая маленькая и беззащитная, а вокруг неё уже стоят такие великие люди. Из-за неё уже сражаются чародеи. Глянув в глаза своей жены, я отвечал: «Прости, дорогая, но я не могу поступить иначе. В этом мире все башни равны. И каждый имеет…» Беломаг не стал дослушивать мои слова и попытался без моего разрешения прикоснуться к дочери, чтобы дать ей своё благословение. Однако Лукас показал мгновенную реакцию. Не успела рука дотянуться до малютки, как его конечность тут же высохла. Чародей метнул яростный взор на двоих чернокнижников, а после исчез, как будто и не бывало его тут. Я поинтересовался: «А вы потом исправите это с его рукой?» - «Они в том числе и целители. Должны справиться сами. Если нет, то пусть приходят в нашу башню – расколдуем. Итак, Флавий, означает ли это, что ты избрал нас даровать благословение твоему ребёнку?» - «Скажи, Лукреция, что с ней станет? Она будет такой же мрачной, как и вы?» - «Это решать только ей. Сколько знаний нашей магии она впустит в себя, столь сильны будут изменения в ней. Знай, Флавий, что мы лишь укажем ей путь. Если она его не выберет, мы не будем навязывать ей ничего. Но если она примет наш дар, мы не откажем ей ни в чём» - «Спасибо за честность. Тогда я принял решение – моя дочь будет принадлежать вам» И я протянул её к Лукреции, чтобы чародейка даровала ей своё тёмное благословение. Морэ, пряча слёзы, спросила: «Ты уверен, что это правильный выбор?» - «Конечно. Дитя, рождённое в полнолунье, принадлежит чёрной башне. Кажется, сама судьба предрешила ей такой путь» И лёгкие пальцы Лукреции коснулись лба моей дочери. Я видел зелёную вспышку зра́зе, что означало лишь одно – тёмное благословение было передано. И теперь лишь время покажет, как сложатся дальнейшие события. Перед тем, как уйти, некроманты спросили, как мы назвали свою дочь? Я ответил: «Алиса».