Соль земли. О главных монашеских Oрденах - Андре Фроссар

с этим земным миром, который всеми силами стремится к полной стандартизации граждан, которых статистические институты, кстати, уже считают стотысячными пачками, монашеский мир настолько разнообразен, что уместнее было бы говорить о духовных мирах. Общеизвестное изречение гласит, что «характеры проявляются в чрезвычайных обстоятельствах» постоянного молчания и поста, одиночества и подвига; богатство и разнообразие характеров, родившихся в этой героической борьбе, не поддается описанию.

Глава II

Ордена в Церкви

Если можно, без излишка юмора, сравнить Церковь с «авторитарной республикой», в которой президент — Папа, а белое духовенство — административный аппарат, то можно сказать, что в католической Церкви монашеские ордена занимают приблизительно положение организованных сословий; одни представляют преподавательский состав, другие — магистратуру, иезуиты — армию, доминиканцы — университет, а роль чисто созерцательных орденов можно сравнить с ролью больших кредитных учреждений или тех привилегированных банков, которые называются «эмиссионными».

Аналогия, конечно, отдаленная. Необходимо хотя бы одухотворить сравнение. Трапп, Шартрез, Кармель похожи на банки постольку, поскольку эти последние, не занимаясь непосредственно никакой коммерческой или промышленной деятельностью (в банке ничего не производят), сохраняют значительное влияние на организм общества: Трапп, Шартрез, Кармель имеют аналогичное влияние на духовную экономику Церкви, ничем более не участвуя в ее видимой деятельности. Место, отведенное там деньгам, здесь занимает молитва и биение внутренней жизни.

Если Общество Иисуса можно сравнить с армией, так это в силу образцового повиновения, которого оно умеет добиваться от своих членов, и главное, в силу особого обета послушания Святейшему Престолу, который позволяет Папе располагать им по своей воле то для основания университета, то для учреждения миссии, то для какого-либо апостолического или благотворительного начинания, подобно тому, как генерал указывает цель своим войскам и направляет их по потребностям своей стратегии; готовое занять любую позицию по приказу Рима, Общество Иисуса так же готово очистить ее при первом контрприказе, оставляя предпринятое начинание или завоеванную территорию с простотой солдата, сменяющего боевой участок или гарнизон. В пьесе «На земле как на небе» дан хороший пример этого послушания военного образца. Тема этой пьесы Фрица Гохвальдера известна: по политическим причинам, плохо прикрашенным богословием, посланник Ватикана требует, чтобы иезуиты уступили жадности жестоких и грубых колонизаторов те территории Южной Америки, которыми они мудро управляют на благо туземцев. Надо ли покориться или ослушаться Папы и против его воли продолжать удачное начинание, конец которого жители встретили бы с отчаянием? Театральный персонаж колеблется перед этим тяжелым выбором в течение трех часов. Настоящий же иезуит задумается над этим, уже собрав пожитки и стоя на пристани в ожидании корабля.

ОДЕЖДА МОНАХОВ

Бенедиктинец

Траппист

Картезианец

Кармелит

Доминиканец

Францисканец

Капуцин

Иезуит

* * *

Не говоря об армии иезуитов, которые находятся в специальном распоряжении Святейшего Престола, все Ордена зависят от Рима, так же, как и все христиане, но более непосредственным образом, так как привилегия «ставропигиальности» избавляет большинство из них от контроля правящего епископа. Однако под сенью Ватикана власть Секретаря Конгрегации по вопросам монашествующих не многим больше власти начальника кабинета в Елисейском Дворце. Монахи пользуются самоуправлением по Уставу, одобренному Римом десять лет или десять веков назад, и который делает каждый Орден своего рода независимым княжеством или входящей в федерацию республикой в лоне Церкви. Каждый Орден имеет в Ватикане своих представителей, где они действуют почти как послы. Но наряду с этим дипломатическим представительством они поставляют Святейшему Престолу две трети «консультантов» Конгрегаций и большую часть преподавательского состава римских «колледжей». В политической области государственный строй Соединенных Штатов представил бы наиболее близкую аналогию; федеральные штаты с их традициями, обычаями и собственными законами зависят, однако, от центральной власти и сами участвуют в управлении Союзом, не теряя, в пределах своей территории, своих частных прерогатив в правовых вопросах. Но, чтобы сравнение было удовлетворительным, порядок местного управления должен был бы настолько же отличаться в каждом штате, как он изменяется от Ордена к Ордену.

* * *

Бенедиктинский режим, например, монархичен. Бенедиктинский аббат обладает полнотой власти и правит своим монастырем до конца жизни; все монастыри святого Бенедикта представляют небольшие независимые уделы, весьма условно объединенные жезлом «председательствующего Аббата». Доминиканцы, напротив, явные демократы. У них на всех ступенях практикуется принцип избрания на определенный срок, и сходство с нашей системой они довели до того, что весьма часто меняют правительство, т. е. приоров и провинциалов. Тем не менее доминиканская демократия существует уже около восьми веков: такая необыкновенная долговечность объясняется, вероятно, обетом совершенства, который произносят избиратели.

Образ правления картезианцев — аристократического стиля. Настоятель (приор) картезианского монастыря избирается пожизненно, как и бенедиктинский аббат, но, в отличие от последнего, безраздельно правящего своей обителью и ни перед кем не отчитывающегося, картезианский приор подчиняется «генеральному капитулу» — ежегодному и полномочному собранию настоятелей всех монастырей ордена.

Что касается иезуитов, их понимание власти выражается в избрании трех «кандидатов», из которых Папа выбирает «генерала» Ордена, а генерал назначает затем на все должности.

Таким образом, в монашеском мире одновременно практикуются основные классические формы правления, которые политический мир обычно считает несовместимыми. В большинстве Орденов они даже сочетаются. Бенедиктинский аббат-монарх избирается всеобщим голосованием — двухстепенными выборами. Он такой же пленник своего Устава, как английский король — пленник британской традиции, а доминиканцы потому могут слыть демократами, что у них правительственные функции ограничены временем. В монашеском обществе демократический, аристократический и монархический принципы до того смешиваются, переплетаются и сталкиваются, что трудно различить, какова доля каждого из этих принципов в замечательном равновесии всего сооружения. Во всяком случае везде в основе власти лежит принцип свободных — и тайных — выборов. Картезианец голосует, как мы с вами, хотя предвыборная кампания в его монастыре менее шумная, чем на наших улицах. Не увидишь, чтобы кандидат на настоятельство чокался за свой будущий мандат, по той простой причине, что никто не выставляет своей кандидатуры. Вместо шести недель предвыборного красноречия, банкетов, разъездов избирательной кампании, картезианским выборам предшествуют три дня поста и усиленного молчания. Это — конец общественных собраний. Всякое предварительное тайное совещание запрещено, чтобы под предлогом