В мире хищных зверей - Евгений Торопов

Так она и началась, вольная жизнь, и с каждым годом их становилось все больше и больше, потому что о них узнал город.

На щеку сел огненно красный комар, с лету вонзая жало и Егор импульсивно по нему ударил. Над головой, шурша крыльями-простынями, спланировала бабочка и Егор отшатнулся.

- А хочешь, - предложил лесник, - я тебе еще притчу расскажу.

Егор кивнул.

...В одном селе жил юноша, мечтавший возвыситься над своими односельчанами и даже прославиться более своего отца, старосты. А была у жителей села одна напасть - лисы. Тогда однажды юноша взял ружье и ушел в лес, а когда вернулся, то принес с собой в мешке... несколько пушистых волчат. И стал он их воспитывать. И вот, когда минуло немало времени, не один месяц, дикие звереныши подросли, окрепли и превратились в настоящих хищников, беспрекословно слушавшихся своего молодого хозяина, а он их приучал выполнять только одну работу - стеречь деревню от пакостей лис. Прошло время. Нападения на кур прекратились и сельчане, в общем, были рады такому исходу и больше не ругали парня за его глупые фантазии. Лишь один старый мудрый охотник все твердил: "Не кончится это добром". По его и вышло. Волки были чрезвычайно прожорливы и их трудно было прокормить. Как-то раз они загрызли овцу. Запах безнаказанной крови пробудил в них дикие инстинкты, забыли они про воспитание, разорвали на части кинувшегося на них сельского старосту, отца юноши, и убежали в чащу.

Землис нагнулся до земли, сорвал горсть синих ягодок и протянул Егору.

- Полакомься.

- Спасибо, - поблагодарил Егор, ягоды слегка горчили.

Он задумчиво возвел глаза к небу - белому-белому, далекому-далекому, ослепительно проникающему сквозь высокие, темно очерченные кроны деревьев.

Осинник неожиданно кончился, так что наладившийся было психологический мостик между Егором и Землисом обрушился и они снова стали незнакомцами - лесник, обитатель тайги и непомнящий прошлого гость тайги. Они вышли на просеку. Поджав взлохмаченный хвост, трусовато прошмыгнула вдали серая тень - наверное, собаки.

- Кажется здесь, - задумчиво произнес Землис, остановился и поправил очки на переносице.

- Что? - спросил Егор с плохо скрываемым интересом.

- Бог его знает, - ответил лесник.

Просека была узкая, заросшая у просмоленных столбов с белыми шашечками изоляторов сухим бурьяном. Раньше пролегала здесь упругая песчаная автомобильная колея, со временем сдавшаяся траве и ветру. Напротив, буквально рукой подать, лес начинался снова, но перед его краем пролегал еще белеющий отсюда песком неширокий овражек или разлом, словно шрам на лице Мира. "Шрам" недолго тянулся вдоль просеки, а потом, корчась и извиваясь, уползал вглубь зеленеющей массы. Ничего не скажешь, пейзаж был мрачным. Вепрь бы, конечно, не выбежал, и дерево не упало бы, и даже болота нет, а мрачно. Все было не так, все было по- чужому.

- Жутко как.

- Наоборот благодать! - откликнулся Землис. - Ты еще не видел когда по-настоящему жутко. В городе - вот где! Природа безвредна, только это надо осознать.

"Что-то он много говорит!"

Лесник нагнулся к земле и взял в руку горсть чуть влажного песка. Он сжал его, а потом раскрыл ладонь и комочек враз покрылся трещинками, раскололся на дольки, которые не удержались и полетели вниз. А Землис только встряхнул кистью и шагнул дальше.

"Нет, а все же кто я такой? - задал себе вопрос Егор. - Даже придумать это не хватает у меня фантазии. Ну Посланник, подумаешь. Ну беглец от реальности, наверное жестокой, если послушать Лесника, к другой реальности, в новой, еще не застывшей корочке, но может быть ничем не отличающейся от прежней. Кто еще? И откуда эта раздвоенность, эта вся прошлая жизнь, какой-то Магистр, от которого никакого толку... Как же мне найти себя? Самого."

Он пошарил в карманах пиджака, но там ничего не было, кроме пыли и хлебных крошек.

- Егор, идите сюда, - шепотом позвал Лесник, стоявший у края оврага и глядевший вниз. Егор медленно подошел, обтирая грязные ноги о зеленую траву, и встал рядом.

В овраге лежал мертвый человек, уткнувшись лицом в землю.

Глава вторая

Когда пришли в Дубравную Слободку, Егор весь закоченел как цуцик, но старался держаться бодро, под конец пути даже отпустил шикарную остроту. Они поднялись в бревенчатый пятистенок лесника.

"...Пришел кто-то, слазь с меня!" - "Слушаюсь!.."

- А у нас гости! А у нас гости! - заверещал тонкий детский голосок и из дальней комнаты выбежал раскрасневшийся мальчуган.

- Ага! - игриво вскричал Землис, подхватил, прижал его к себе, а сам озабоченно вглядывался в линолеум. В прихожей сильно наследили и черные, страшные, ромбовидные следы, потоптавшись здесь, уходили на кухню и по потолку возвращались назад, обрываясь у стены наполовину, словно еще продолжаясь внутри нее.

Землис дал Егору знак, дескать, прикрой дверь на задвижку, - а сам, отвлекая внимание малыша Гаты, медленно двинулся по коридору, шаря рукой воздух. Егор догадался и пошел сбоку от него, расставив руки в стороны, чтобы закрыть оставшееся пространство. Сзади взвизгнули нечеловеческим голосом. Егор вздрогнул, но нашел в себе силы не обернуться, а, наоборот, стал показывать Гате рожицы. Видимо получалось комично, потому что тот совсем развеселился, жарко стиснул своего папку и шумел на весь дом.

"Кого мы загоняем?!" - стучал в голове вопрос.

Егору пребольно вцепились в штанину и потянули изо всех сил назад, он скорей отпихнул цеплявшегося (будто хотевшего прокатиться с ногой), на секунду почувствовал легковесное податливое тело. И снова этот жуткий визг. Землис не слышит? Сзади обиженно и демонстративно затопали и сразу же бешено заколотилась задвижка на двери - там кто-то буянил.

- Нет никого. Ушел, - неопределенно сказал Землис, когда они обошли комнаты и уперлись в массивный стол, задвинутый в угол.

- А кто это был? - спросил Егор.

- Всякое бывает, надо быть предельно осторожным.

- Он мне еще блок обещал принести! - неожиданно громко сообщил веселый Гата и подмигнул Егору сразу двумя глазами. Землис вздрогнул. Акцентируя на каждом слове, он крепко произнес:

- Все. Забыли об этом!! Никто. Не приходил. Беги-ка, Гата, поиграй лучше с соседскими ребятишками.

- Я не буду с ними играть, - заупрямился Гата. - Они... п-пакость.

- Так нельзя говорить!

- Они п-пакость...

Землис сверкнул очами. Он вытащил для Егора сухую одежду, показал месторасположение душа, а сам повел куда-то бедного ребенка.

"Так, - подытожил Егор, подставляясь под струи горячей воды и одновременно стягивая с себя намокающий костюм. - То, что я до сих пор видел - это мизер. Мир сложен и мне предстоит еще увидеть немало разноцветных граней его, кричащих со всех сторон: вот он я какой, Мир, не такой, каким ты его представлял". Прозрачные струи низвергались на голову, шею, плечи, прожигали тело и уходили по отводящим каналам пола. Он докрасна растерся намыленной вихоткой, ополоснулся и вырубил воду. Теперь он чувствовал себя совершенно другим, освеженным человеком.