Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

«Где угодно, только не здесь. Мне нужно уйти, но Иошихиро» — Акио поднял глаза на поправляющего волосы брата, — «он не даст мне так спокойно уйти, нужно…» — взгляд Акио плавно перешел на Таро стоящего рядом.

— Спасибо, мне уже лучше. — сказал Акио, приподнимаясь с пола направился к постели.

— Ты можешь идти, спасибо за помощь, — отозвался Иошихиро.

— Хорошо, — уважительно поклонился Таро и покинул комнату.

— А как же ты? — тревожно спросил Акио.

— А я побуду здесь, — Иошихиро уселся на диван стоящий в углу комнаты, скрестив руки на груди, он посмотрел на брата, — если тебе станет хуже я хотя бы буду рядом.

«От этого мне будет еще хуже» — подумал Акио, но вслух произнес:

— Брось, еще есть время поспать, уходи к себе.

— Ты хочешь, чтобы я укладывал тебя спать как маленького? — приподняв бровь спросил Иошихиро.

— Брр, — поджал плечи Акио, — пожалуй, не стоит.

Он прилег на кровать, прикрыв половину лица одеялом, оставив только глаза и бесцеремонно всматривался в лицо брата. Иошихиро не обращал внимания на пристальный взгляд в свою сторону, он продолжал сидеть, скрестив руки на груди и все его беспокойство выражалось лишь в искусанных практически в кровь губах, он вновь и вновь закусывал нижнюю губу глядя на разбитое стекло, небрежно собранное в кучу и кровавые следы на полу.

«Его лицо, рост, его поведение, все изменилось. Значит прошло несколько лет, сколько же? Слишком много вопросов…и…Макото, только ты сможешь мне помочь. Что же ты натворил, мелкий идиот?» — думал Акио, также, как и старший брат, тревожно закусывая губы.

Лицо Иошихиро никто не знал настолько хорошо, даже малейшие изменения не прошли бы мимо взгляда младшего брата, ведь при жизни Акио видел его каждый день — в собственном отражении.

Иошихиро был все также красив, этого нельзя было отрицать. Он был высоким, широкоплечим мужчиной с длинной шеей. Черные волосы с причудливыми завитками, но теперь Иоши предпочитал заплетать их в тугой пучок из которого продолжали выбиваться непослушные пряди.

Вьющиеся волосы достались близнецам от отца, девушки любили эту изюминку братьев, поэтому они часто пользовались собственной красотой, но теперь волосы, как и собственное лицо стали ненавистны для Иошихиро, он собирал всю непослушную копну в любую из возможных причесок лишь бы сменить собственный облик — это делало его лицо строже, также когда-то делал отец.

Сейчас весь вид Иошихиро был переполнен надменностью и холодностью, тонкие едва розовые губы и четко очерченные скулы, бледный цвет лица и аккуратные черные брови.

От матери близнецам достались только глаза, цвета свежезаваренного цветочного чая, что озарило солнце — именно так их описывал отец в пьяном бреду. Внешние уголки, слегка вздымались вверх над внутренними. И сейчас только глаза выдавали в Иошихиро его настоящего заботливого и мягкого старшего брата, каким он остался в памяти.

— Ты так и будешь сверлить меня взглядом? — нервозно произнес тот прикрыв веки в полудреме.

— Я просто задумался, когда ты успел так измениться?

— О чем ты? — вопросительно приподнял брови Иошихиро, повернувшись к Акио.

— Не важно, — младший отвернулся и притворился спящим, ладони горели, а все тело было измотано.

Глава 2. И вновь…Здравствуй, мир!

Когда Акио проснулся на дворе уже стояло обеденное солнце. Комната наполнилась летним жаром, так что в ней было неприятно душно.

Несколько минут он бездумно смотрел в потолок собирая свое сознание по кусочкам.

«Значит прошло несколько лет, я действительно умер, но по каким-то причинам переместился в тело своего младшего брата. То состояние это все-таки последствия переселения души или Макото совершил глупость переборщив с дурмянящими тело пойлами?»

С тех пор как Акио увидел собственное отражение в зеркале множество вопросов отпало, но возникло еще больше новых. Он действительно жив, но тело принадлежало не ему, это тело его младшего брата Маруяма Макото.

Акио был таким же крупным по телосложению как и Иошихиро, так что в момент, когда Таро нес его он уже заподозрил что-то неладное.

Макото был еще совсем юным, когда Акио погиб, но в свои 15 лет парень был значительно меньше сверстников, да что там, всю свою жизнь он был болезненным и хилым. Зато его лицо было достаточно миловидным: большие невинные глаза, тонкие брови опущенные к переносице, каштановые волосы.

Он был младшим и приходился близнецам братом только по отцу, несмотря на это они всегда любили и оберегали его не забывая подстегивать. Сейчас в собственном отражении Акио видел молодого юношу лет 20, невысокого и стройного, его тело было лишено физической силы, а запястья были тонкими, практически девичьими. Длинные прямые волосы и злосчастная родинка под левым глазом.

«Макото, что же творилось в твоей голове?» — тяжело вздыхал Акио.

Сейчас было понятно одно, рассказать, что произошло сможет только сам Макото, где его искать и что делать Акио и представить не мог. Он почувствовал легкий голод и поднялся с кровати, следов от разбитого стекла уже не осталось, в комнате стояло новое зеркало, Акио подошел к нему и осмотрел себя еще раз, со страхом протянув руку к лицу.

На диване лежало чистое одеяние синего цвета, в любимом фасоне младшего брата с высоким воротником под горло. Акио взял одежду дрожащими руками и остановился на время, прежде чем смог переосилить себя и переодеться.

Он вышел из комнаты и оказался в знакомом коридоре родного дома. Спустился по лестнице на первый этаж, где жизнь била ключем и множество людей в синих одеяниях в спешке бегали со стопками бумаг, все были на взводе и безумный гул незамолкал ни на секунду. Все было как раньше.

— Доброе утро, господин, — поклонилась молодая служащая, слегка подмигнув Акио.

— Доброе утро, — неловко улыбнулся Акио и ускорил шаг на улицу.

Ему кланялись и улыбались:

— Рады видеть вас в добром здравии, — поклонился один из служащих.

— Да, выглядите уже гараздо лучше, — подхватил второй.

— Держи свой язык за зубами, господин всегда прекрасно выглядит, — поправила его проходящая мимо пышная женщина.

Акио невольно начал улыбаться, но поймал себя на этом и испытал неловкий стыд:

«Они радуются не тебе, а ты расцвел как проклятый аур» — думал он про себя, нервно закусив губу.

Акио вышел на улицу и направился к обеденному залу. Во дворе ничего, к его сожалению, не изменилось.

Родина Акио представляла из себя один из самых крупных городов империи. Густонаселенный город Мару находился на берегу крупнейшей реки и был торговым центром, заметить бедные дома здесь