Уголовно-правовые взгляды Н.Д.Сергеевского - Александр Чучаев

В ошибочности безоговорочного причисления Сергеевского к «классикам» можно лучше убедиться, проанализировав его оценки ряда понятий и институтов уголовного права, в частности содержания и задач науки уголовного права, преступления и наказания, так как все остальное в учении, думается, производное от указанных моментов.

Сергеевского можно формально считать, скорее всего, сторонником так называемой исторической школы уголовного права, которая возникла в Германии, но не получила там достаточного развития. В России интерес к истории уголовного права стал активно проявляться в 40-е годы XIX столетия. Ученые стремились истолковать законодательные памятники, чтобы «вскрыть особенности национального духа их постановлений» 25. В отличие от своих немецких предшественников российские криминалисты-историки не абсолютизировали результаты более ранних исследований, не ограничивались старыми приемами изучения законодательных актов, инициировали новые подходы в историческом познании уголовного права. Вместе с тем надо иметь в виду, что и сама историческая школа была неоднородной. Выделялись историко-догматическое, историко-философское, историко-сравнительное направления. Ученый тяготел к последнему из них.

Однако многие проблемы Сергеевским рассматривались с точки зрения позитивизма – направления, объявляющего единственным источником истинного, действительного знания конкретные (эмпирические) науки и отрицающего познавательную ценность философского исследования. Особенно наглядно это проявилось в его «Философских приемах и науке уголовного права» 26.

На вопрос: «какой метод должен быть принят для науки уголовного права, для той юридической дисциплины?» – автор предлагает искать ответ в сущности тех положений, которые образуют или должны образовать собой содержание положительного уголовного права. В связи с этим он формулирует дилемму: 1) указанное право заключает в себе вечные, незыблемые истины, стоящие выше людей, с их конкретными свойствами и потребностями, с теми преходящими формами, в которых развивается человечество; 2) таких незыблемых истин в уголовном праве нет; наоборот, все положения и все содержание уголовного права вытекает из конкретных свойств человека, а следовательно, изменяется вместе с этими свойствами и условиями исторического развития общества.

Если взять за основу первую составляющую дилеммы, то тогда следует признать, «что существует естественное или рациональное право как идеальное законодательство для всех времен и для всех случаев» (отправная точка школы естественного права). Для исследователя остается, отрешившись от реальной действительности, установить его; а потом, как считал Савиньи, «усовершенствовать им раз навсегда положительное право». Такой подход, замечает Сергеевский, по сути означает, что уголовное право надо признавать философской наукой. «Наоборот, если мы примем второе положение, то мы должны обратиться к изучению реальной действительности и в ней одной искать средств для критики существующего и для установления нового, лучшего. Наука уголовного права будет наукой позитивной» 27.

Позитивистская разработка уголовного права в представлении ученого сводилась к изучению действующего положительного права, т. е. уголовного законодательства в собственном смысле слова, обычного права (в той степени, в которой оно является действующим) в двух его видах – как народного права и как обычая, выработанного судебной практикой 28.

Ряду работ Сергеевского присущ так называемый научно- догматический подход, заключающийся в создании юридических понятий путем логического обобщения отдельных постановлений русского права и их проверки при помощи общих философских начал. Он часто встречается в его «Конспектах особенной части русского уголовного права».

Вместе с тем это не дает основания считать Сергеевского представителем эклектического направления, частично основанного на доктрине естественного права, частично – на компромиссах, покоящихся «на комбинировании права теоретического и положительного» 29.

Науку уголовного права он определял как одну из юридических наук, предметом которой являются преступление и наказание. Исследуя юридическую природу преступного деяния и наказания, а также юридические формулы, определяющие эту природу, данная наука служит практической цели – выработке рекомендаций по правильному пониманию и применению, критике и составлению уголовных законов. По мнению Сергеевского, сказанным определяется содержание уголовного права как науки; оно заключает в себе учения об уголовном законе, общем и специальном составах преступного деяния, наказании. Предметом исследования выступают законы в широком смысле слова: «а) законы писаные; б) история их текста, то есть текст проекта закона и текст тех прототипов, которые служили образцами при выработке нового закона; в) законы, установленные обычаем, если таковые признаются положительным правом; г) законы в таком виде, как они прилагаются на практике» 30.

Для реализации целей науки уголовного права этого недостаточно. Многие уголовно-правовые проблемы неразрешимы без учета положений гражданского, государственного и других отраслей права.

В предмет указанной науки включалось и зарубежное уголовное право, т. е. использовался сравнительный метод правоведения. Сергеевский предупреждает, что задача в этом случае заключается в том, чтобы зарубежному уголовному праву, его отдельному институту или положению не придавать того значения, которого они не имеют; зарубежное право должно «служить средством для ознакомления с опытом других народов и запасом готовых знаний, но не предметом слепого подражания» 31.

Именно в использовании сравнительного метода правоведения в уголовном праве ученому видится отличие исторической школы времен ее зарождения от российской исторической школы XIX в.

Уголовное право не может игнорировать господствующие в обществе правовые взгляды, отражающие потребности, интересы большинства народа, условия жизни общества. Наиболее сложно эта проблема решается при определении наказания, его целей и видов.

В предмет науки уголовного права ученый включает историю уголовного права. «Историческое направление ведет за собой не регресс уголовного законодательства, не возвращение к старым формам, а наоборот, оно есть необходимое условие прочного прогресса… Дать законоположение, соответствующее потребностям данной эпохи, может только тот, кто знает условия этой эпохи, их основания в прошедшем» 32.

По Сергеевскому, уголовное право должно брать на вооружение и знания, полученные другими отраслями наук, в частности физиологией, психологией, психиатрией (например, при установлении возраста уголовной ответственности, вменяемости-невменяемости и т. д.).

Таким образом, в предмет науки уголовного права ученый включает: действующее уголовное законодательство и практику его применения; законодательство иных отраслей права, уголовно-правовые доктрины, общественное правосознание, историю уголовного права, зарубежное законодательство и положения других отраслей наук (в частности, о человеке), необходимые для разрешения некоторых проблем уголовного права. С позиций сегодняшнего дня в него не включено исследование международного уголовного права и уголовной политики.

Первое вообще не упоминается Сергеевским, хотя, надо сказать, к тому времени в работах некоторых ученых-криминалистов уже закладывались зачатки международного уголовного права. Например, Г. И. Солнцев писал: «Также будет преступлением даже против неприятельских подданных, безоружных на время военное, их умерщвление, убийство женского пола, младенцев, священников и старых людей… умерщвление пленных, коим дана пощада… насилие женскому полу» 33.

Отнесение к предмету уголовного права уголовной политики и в современной теории оценивается неоднозначно.

Социологии уголовного права, т. е. изучению реальной жизни уголовного закона, Сергеевским уделялось место в рамках исследования правоприменительной практики.

В работах ученого отмечается, что юридические явления могут быть предметом исследования различных наук (социологии, биологии и т. д.), следовательно, уголовное право отличается от других наук методом и целью. Уголовное право, в отличие, например, от социологии, имеет дело не с конкретным преступлением, а с его обобщенной характеристикой.

«Таким образом, – делает вывод Сергеевский, – …юридическое исследование, с одной стороны, биологическое и социологическое, с другой – различны и по целям, и по методу, а посему не могут входить в состав одной системы; такое соединение может быть лишь механическим, но отнюдь не внутренним. Наука уголовного права в качестве науки юридической в тесном смысле не может дать в своей системе места ни биологическому, ни социологическому исследованию о преступном деянии и наказании» 34.