Французы на Северном полюсе - Луи Буссенар

Когда нет самого необходимого, бессмысленно мечтать об излишествах. Так вот, слава, которую приносят экспедиции, для нас сейчас излишество, и мы не можем себе его позволить, к великому огорчению господина Эбермана. Прежде всего нам следует заботиться о своей безопасности.

В наше время, время Тройственного союза, древний лозунг «Хочешь мира — готовься к войне!» превращает Европу в огромный укрепленный лагерь, забота о безопасности поглощает все наши средства. Мы не вправе идти на расходы, не связанные с восстановлением страны. И не двинемся с места впредь до нового приказа. Наш Северный полюс — это Эльзас-Лотарингия!

— Браво! — воскликнул русский. — Браво, мой мужественный друг!

— Дорогой д’Амбрие, — поддержал француза и сэр Артур Лесли, — вы истинный джентльмен и патриот. Поверьте, я вас глубоко уважаю и сочувствую вам.

Прегелю ничего не оставалось, как вежливо поклониться.

Д’Амбрие между тем продолжал взволнованным голосом:

— Но если правительство в настоящее время не в силах субсидировать экспедиции, это могут взять на себя частные лица и тем самым помочь родине. В случае возникновения конфликта страна не пострадает, если одним добровольцем окажется меньше. Согласны ли вы, господин Прегель, принять мой вызов?

— Согласен, господин д’Амбрие, — ответил немец, — независимо от чувств ваших соотечественников, которые я понимаю и уважаю. Одно лишь условие — затеянное не должно вызвать осложнения отношений между нашими правительствами.

— Разумеется! Деньги у меня есть, да и у вас, надеюсь, тоже. Впрочем, последнее не имеет значения. Пример «Германики» и «Ганзы» показал, что вы можете рассчитывать на помощь соотечественников, тем более что речь идет о состязаниях с французами.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я собираюсь снарядить экспедицию к Северному полюсу на собственные средства и назначаю вам встречу посреди ледового ада… Вместо того чтобы путешествовать в кабинете, мы будем исследовать неизведанные просторы и попытаемся пройти на этом тяжелом пути дальше наших предшественников, во славу родины… Итак, принимаете вы мой вызов?

— Принимаю, месье, — решительно ответил Прегель. — Его нельзя не принять. Клянусь сделать все, чтобы немцы первыми водрузили свой флаг на полюсе.

— В свою очередь и я клянусь не посрамить Франции! Чем острее будет борьба, тем больше славы она принесет победителю.

— Итак, месье, договорились?

— Договорились!

— Когда собираетесь уехать?

— Незамедлительно, если вы не возражаете.

— Конечно, не возражаю!

— В таком случае до свиданья, месье! Благодарю за гостеприимство, сэр Артур Лесли! А вас, дорогой мой Серяков, за то, что подтолкнули нас к этой идее.

— Надеюсь, вы возьмете меня с собой, д’Амбрие? Русские среди льдов в своей стихии.

— К моему великому сожалению, это невозможно. В состав экспедиции должны входить только французы.

— Какая досада! Я был бы счастлив оказать посильную помощь победе французского флага!

— Еще раз до свиданья, — сказал д’Амбрие. — Уже май месяц, и время не терпит.

— Он далеко пойдет, господа! — сказал Артур Лесли, когда д’Амбрие удалился.

— Не он один! — ответил Прегель, тоже прощаясь.

ГЛАВА 2

Перед отплытием. — Капитан д’Амбрие. — Ради славы отечества. — Отважный потомок галлов. — Постройка «Галлии». — Оборудование корабля. — Снаряжение полярной экспедиции. — Тщательный отбор провизии и одежды. — Команда пестрая, но хорошо подобранная. — Только французы. — Торжественная минута отплытия.

«Дорогие родители!

Через два часа мы отплываем, и известий от меня в скором времени не ждите. Ни почтальонов, ни почтовых ящиков на нашем пути не будет. Условиями наймая доволен. Не государство посылает меня в плавание, так как срок службы окончен, и не пароходство вроде трансатлантического или грузового, и не судовладелец, занимающийся торговлей или рыболовством. Нанялся я на корабль к одному богатому человеку, который собирается плыть на Северный полюс, да еще в место, малоизвестное не только матросам, но даже адмиралам. Владелец корабля не жалеет ни денег, ни времени.

Нанялся я к нему на три года, за восемьдесят франков в месяц в первый год, сто франков — во второй и сто двадцать — в третий. Что и говорить, деньги немалые. Кроме того, каждый получит десятую часть своего жалованья сверх положенного, когда судно зайдет за Полярный круг (Вы, отец, должно быть, знаете, что это за круг такой, потому что плавали в ледяных морях). Наверное, это черта, за которой начинаются холодные страны, но я, признаться, понял одно: что за кругом буду получать на сотню-другую франков в год больше. А по возвращении всем выдадут премию в тысячу франков, если, конечно, мы дойдем до этого полюса. В общем, работка прибыльная, разбогатею — вернусь, и тогда можно будет неплохо устроиться.

Еще раз прошу, не удивляйтесь и не тревожьтесь, если от меня долго не будет весточки.

Засим сообщаю, что нахожусь в добром здравии, чего и вам желаю.

Обнимаю и целую всех: отца, матушку и младшеньких, обещаю служить честно, как и подобает нормандскому моряку.

Ваш сын и брат по гроб жизни Констан Гиньяр, матрос корабля «Галлия».

Еще два часа буду в порту Белло».

Написав письмо старательно, словно школьник, матрос вложил его в конверт, запечатал и кликнул слонявшегося по пирсу мальчишку:

— Эй, малый!

— Я здесь!

— Возьми письмо и десять су[11], сбегай на почту, купи марку, наклей на конверт и опусти его в ящик. На сдачу выпьешь кружку сидра.

— Погоди, мой мальчик! — сказал матросу высокий красивый мужчина благородной наружности, стоявший на палубе. Это был капитан.

— Слушаюсь, месье!.. Я хотел послать письмо своим старикам!..

— Сейчас боцман пойдет на почту и отправит твое письмо вместе с остальными, — произнес капитан и обратился к матросу, который осматривал снасти: — Геник, собери команду!

По свистку боцмана моряки вышли на палубу и построились у грот-мачты.

— Друзья мои! — сказал капитан. — При найме на работу я не скрывал от вас, что экспедиция будет опасной и трудной. И хотя уже подписаны контракты, я счел своим долгом дать каждому возможность еще раз все хорошенько обдумать, прежде чем пуститься в неведомые края, откуда многие храбрые моряки не вернулись… Через два часа корабль покинет Францию на два-три года, а может быть, навсегда. Наступил решительный момент. Отбросьте ложный стыд. Если кто-нибудь боится страданий, лишений и смерти, пусть скажет об этом прямо. Я расторгну с ним договор без возражений, мало того, уплачу двести франков за отличную работу по оснащению корабля. И хотя времени на раздумья было достаточно, даю вам еще пять минут. Посоветуйтесь друг с другом и дайте окончательный ответ боцману Генику, он сообщит его мне.