Мужчина в колготках - Александр Валерьянович Песков

возраст был. Я ему сказала: «Саша, если ты думаешь потом куда-то поступать, ты должен уметь понемножку всего».

И он всерьез занялся танцами. Так и получилось — научился всему. Учителя за него натурально дрались, переманивали друг у друга: был случай, когда педагог из Дома культуры приходила во Дворец пионеров — уговаривала Сашиных преподавателей отдать его туда. Но он остался во Дворце пионеров».

* * *

Когда мне исполнилось 14, мы с родителями поехали на новогодние каникулы в Ленинград, в гости к нашей очаровательной тетушке. Тогда этот город впервые появился в моем сознании. Естественно, ледовый дворец «Юбилейный», где я сегодня выступаю. Естественно, знаменитый цирк на Фонтанке (цирк Чинизелли, первый стационарный цирк в России. — Прим. ред.). Смотрели мы не что-нибудь — новогоднюю программу с участием Михаила Шуйдина и Юрия Никулина. Тогда я впервые увидел этих артистов живьем.

Конечно, я тогда уже смотрел «Самогонщиков», «Пес Барбос и необычный кросс», «Кавказскую пленницу» — я был воспитан на этих фильмах. И вдруг передо мной живой Никулин. Но я тогда не понимал, почему он в цирке, почему он клоун, если он такой талантливый актер в кино. Это я позже уже осознал, что великий человек может проявлять свой талант в разных сферах искусства. О Юрии Владимировиче Никулине мы будем говорить еще не раз в этой книге, я даже посвящу ему отдельную главу.

У меня осталась фотография с того представления. Ее сделал мой папа. Он был фотографом и снимал все на свой «Зенит». Потом мы эти снимки проявляли с ним в ванной, но это немножко другая история…

* * *

8-й класс я заканчиваю на «4» и «5». И… объявляю родителям, что собираюсь не в девятый, а в театральное училище в Ярославле, учиться на актера театра и кино.

Мама, конечно, против. Настолько против, что спрятала все мои документы. Но папа меня поддержал. Тайком от мамы сделал дубликаты. Он ведь очень хотел, чтобы я был артистом.

Когда выяснилось, что я все-таки поступил, разразился жуткий скандал. Мама кричала: «Пошто?! Единственный ребенок! Куда?!» Конечно, отпустить в чужой город свое чадо она еще была не готова. Но я, при папиной поддержке, стоял на своем. Уперся. И мама сдалась.

И вот я в Ярославле. Новый город, новые увлечения. Единственный контроль за 14-летним пацаном осуществлял папин друг — кинорежиссер Рэм Юстинов. Он руководил тогда Ярославской киностудией. Совершенно потрясающий человек. Я пропадал у него в киностудии (в те годы это был филиал Мосфильма) все свободное от учебы время. Что я там только не видел! Все рабочие материалы к картинам, которые снимались в Ярославле, все старые и новые фильмы… Там я впервые увидел вживую потрясающего актера Петра Вельяминова. А еще давал «концерты». Приезжали кинематографисты, актеры, театральные режиссеры, Рэм объявлял меня как студента первого курса театрального училища, и я выдавал, что только мог…

Случалось, что прямо на киностудии я и ночевал — меня оставляли как дежурного. Правда, без зарплаты.

В Ярославском театральном училище первокурсникам не полагалось общежития. Мы вдвоем с моим однокурсником нашли себе малюсенькую комнатушку, два на два метра. Это была даже не комната, а какой-то отгороженный кусок коридора, где стояла кровать и мой чемодан, а на нем лежали книжки. Еще была печка. И две двери, через которые мимо нас ходил хозяин-алкоголик.

Как-то мама с папой решили поехать в отпуск в Алушту и по пути заехать в Ярославль, посмотреть, как живет их самостоятельный ребенок. Для меня это была трагедия. Я был, что называется, ни жив ни мертв. Как смог, навел порядок в своей комнатке. Но в остальном квартира была мрачная.

И вот идет моя мама. Мы поднимаемся на второй этаж, проходим мимо печки. Она пытается идти дальше, а я ей говорю: «Стой, мы пришли!» Она не понимает: «Куда пришли?»

— Мам, вот!

— Что «вот»?

— Ну тут я живу.

Она чуть на пол не села от неожиданности.

— Так, быстро домой!!!

Ну у меня слезы-сопли… «Нет, я буду учиться…» Мама тоже рыдает, папа ее успокаивает, в общем, семейная драма. Кое-как нам с папой удалось убедить ее, что надо дать мне еще один шанс. Что все не так страшно, и жизнь на этом кошмарном коридорчике не заканчивается. Порешили так: они поедут отдыхать, а на обратном пути навестят меня еще раз и уже окончательно решат, что со мной делать. А пока — учись, сын! И уехали.

А я продолжил учиться. И почти сразу получил двойку по ИЗО. Влепила мне ее очаровательный педагог, этакая аристократка, дама лет 70, которая приходила на занятия с неизменной беломориной во рту и таким же неизменным экстравагантно повязанным платком на голове. Она знала свое дело, и мне безумно нравилась. Уж не помню, что стало причиной такой оценки моих способностей. Но обидно было ужасно.

С расстройства я решил пойти в цирк. Тогда студентам по удостоверению можно было ходить бесплатно. И вот сижу я в ложе Ярославского цирка, смотрю программу «Озорные чудеса» под руководством заслуженной артистки РСФСР Альбины Зотовой. Великолепный аттракцион, мирового масштаба. Это я уже тогда понимал. На сцене белый рояль, выходит невероятной красоты женщина, в ослепительном платье, со страусовыми перьями… Потом появляется ее супруг — Анатолий Ширман, клоун, представитель великой цирковой династии…

И вдруг до меня доходит, что я не на своем месте. И двойка еще эта по ИЗО… На следующее утро я забрал документы из училища. И, уж конечно, не поехал обратно в Коряжму, нет. У меня же мама с папой в отпуске. Почему бы мне не поехать к ним, отдохнуть?

Бегу к Рэму:

— Отправьте меня в Алушту!

Он опешил.

— Сань, но как?! Это надо ехать до Москвы, там пересадка… и в Алуште — я даже не знаю, где они там живут!

— Я найду.

Видимо, я был очень убедителен. Рэм выписал мне справку, что я еду в Алушту на сьемки. И это, кстати, оказалось практически правдой! В это время там действительно снимался фильм — «Поцелуй Чаниты», а мой папа решил провести отпуск с пользой и пошел в массовку! И даже получил за это «бешеные» деньги — 3 рубля (себе на пиво).

Но тогда я ничего об этом не знал, просто сел на поезд до Москвы, потом пересел на другой, до Симферополя, там на автобус… Деловой такой, с чемоданчиком. Родители, между прочим, были не в курсе, Рэм им ничего не сказал.

Приезжаю в Алушту. Знаю, что родители мои живут в каком-то доме отдыха, название которого связано с севером. Ну я встал у