Уроки любви (СИ) - Тория Виктория

— Какие у тебя планы на завтра? — Подхватив одного из близнецов, Лу начала его укачивать. Кажется Луко. Но я могу и ошибаться. Дело было не во внешности, я их различала в силу наблюдательности и логики — Луко был в шапочке с буквой «Л» по центру. Родители братьев не признавались, но и тут мне подсказала логика, что эти миленькие шапочки и рубашечки с буквами «л» и «в» не столько изящное украшение, сколько возможность не путать своих сыновей.

— Поспать? — предположила я. И вздохнула. Сейчас мне хотелось больше, чем спать, только есть. Но вежливость у меня в крови, а любовь к подруге еще глубже — она сама как часть меня.

— Отлично, — закивала Лулу сыну. И просюсюкав какую-то глупость, вроде «мой масюпусик, мамуську любит, мамуська тоже любит масюпусика», переключилась на меня. — Завтра приезжает в гости Роксан, ну, помнишь? Брат брата, сестра сестры…

Она сама не знала, кем он приходится ее мужу, и, полагаю, не знал и ее супруг. Родственник десятая вода на киселе. А знала я о нем с тех пор, как моя подруга встретила свою любовь. У счастливо влюбленных есть такое нехорошее качество: как только они устраивают свою жизнь, начинают устраивать ее остальным.

— Надолго?

— О, я не знаю, Кло уверяет, что это деловая поездка, и брат не пробудет у нас долго. Но, думаю, если вы понравитесь друг другу… — Тут я очень громко и печально вздохнула. Подруга смолкла, посмотрела на меня строго, будто это я их вазу разбила или покакала плохо. — То он задержится подольше.

Припечатала она тем самым тоном, которым отчитывала Луко и Валека. Ну, или мужа, когда тот забывал выйти на связь в положенное время (перед выходом с работы Клодий всегда оповещал подругу, что скоро будет дома, что давало ей возможность из мамочки-ведьмы превратиться в принцессу-жену).

— И когда мне быть? — Не скрывая своего недовольства, я посмотрела в сторону кухни. Желудок вновь заурчал. Так громко, что услышала и Лу. И, похоже, то ли материнский инстинкт, то ли совесть, но сработало. — Ты что, не обедала? И не ужинала? А ну бегом есть! Хочешь животом потом мучится, как мой свекор? Представляешь, ему целитель прописал острую диету… Ой! Иди есть. И завтра тебя ждем к трем. Пока-пока.

И послала Луко воздушный поцелуй. Но я восприняла на свой счет, тоже послала ей воздушный чмок и отключила связь.

Дела. Не высплюсь. Клянусь рукой мертвеца из захоронения Маргуля[1], что завтра меня будут держать до полуночи, а потом пригласят переночевать. До понедельника мне домой не попасть. В лучшем случае, увижу квартиру утром. Жизнь — боль.

И я повернулась к кухне. Уже почти дошла до кладовой, когда зеркало опять бренькнуло. Пришлось возвращаться. Разобью, клянусь богами, сейчас возьму и…

Взмахнула рукой с туфлей и нечаянно включила прием. В зеркале мне улыбался гаденыш мелкий, сволочь первостепенная, паразит чистокровный…

— Леди Ива, я, надеюсь, Вас не разбудил?

Меня перекосило, а туфлю я ловко, но под пристальным взглядом, спрятала за спиной.

— Доброй ночи. Студиус Сильвий Де Марсен, чему обязана? — тоном строгой Лулу вопросила я. Что мой опыт по сравнению с опытом мамы двоих сыновей? Как бы я гневно ни смотрела на студентов, они никогда так не пугались, как муж моей подруги, когда та таким тоном спрашивала его, не забыл ли он чего. Вот и мне помогло. Студиус разом сдулся, а улыбка боженью[2] увяла прямо на моих глазах. Я даже духом воспряла. Приятно, когда тебя если не уважают, так боятся.

Марсен улыбнулся кривоватой улыбочкой и развалился в кресле не хуже ректорского. Оно и понятно, все члены их семьи, как один, славились любовью к шикарной жизни. За счет других.

— Леди Ива, я бы хотел с Вами поговорить.

Очаровательно. В самом деле. А сейчас мы делаем что?

— Слушаю.

— При личной встрече.

Я прикрыла глаза. Терпение, мне надо бездну терпения. Иначе я его придушу собственными руками! Этот паршивец уже второй раз мне говорит о встрече. Притом что на первую он не явился. Я просидела на кафедре, как дура, лишний час. А могла бы быть дома, вкусно поесть, почитать книжку и лечь спать пораньше. Надо узнать, что говорят наши законы об убийстве в состоянии аффекта.

— В понедельник у нас занятия, после урока Вы вполне можете подойти и сказать то, что не в силах сказать мне по протосвязи[3].

Помимо воли улыбнулась. Не зря я заработала кличку Снежной королевы. Не зря.

Но студиус это воспринял как-то неправильно. Чарующе улыбнулся в ответ, как тем своим подружкам, и сказал:

— Скоро буду, леди.

И отключил связь. Он что, издевается?!

В бешенстве я ринулась на кухню, бросила по дороге туфлю, вгрызлась в кусок сухого хлеба, не пытаясь его разогреть, чтобы умять с джемом. Хрустела сухарем, как бешеная белка. Или крыса. Или кто там хрустит сухарями.

С разгону плюхнулась в кресло. То застонало под моим не таким уж и большим весом. До представителя трольих мне было далеко. Даже гномы, и те кажутся полнее[4] Не эльфийка, правда, но у меня в роду одни люди, откуда же взяться этой худосочности? Эх, бабуля, как же ты мне нужна, ты и твоя уверенность, что я милая девушка с чуть округлыми формами?

В дверь постучались. Серьезно? Он..… он не шутил? Все. Мое терпение лопнуло. Выплюнув остатки хлеба в мусорное ведро, вытерла рукавом губы и, сжав руки в кулаки, отправилась отпирать обнаглевшему, потерявшему остатки совести студиусу. Надеюсь, срок за непреднамеренное убийство не такой уж большой. Судья наверняка сжалится, когда услышит мою историю. Мне и самой стало себя жаль. Боги, за что мне это, за что?!

Глава 3. Незваный гость

Молодой человек стоял у моего порога, все так же чарующе улыбаясь. Неужели еще не понял, что на меня это не действует?

— Леди Ива, доброй ночи, — с легким поклоном, но не спуская с меня насмешливого взгляда. Смерил сверху донизу, и обратно. Почувствовала себя голой. Разозлилась еще больше. Меня даже не порадовало то, что он вспомнил о манерах и поприветствовал меня как полагается.

— Студиус Де Марсен, я, кажется, сказала, чтобы Вы подошли в понедельник.

— О, леди Ива, я…

— Профессор Ива-Нова, студиус.

— Да-да, можно?

Он будто снова мне разрешил что-то. А не пытался протиснуться в мою квартирку. То, что я стояла в дверном проеме, ему никак не помешало. И я еще жирная? О боги. Не думать, не вспоминать. Убийство этого паршивца благо, но моя карьера и жизнь дороже.

— Студиус Де Марсен!

Я поспешила следом. А парень по-хозяйски осматривал мою прихожую и гостиную. Оглянулся. Улыбнулся. И как у него только лицо не болит столько зубоскалить?

Прошел к диванчику у окна, сел, закинув ногу на ногу. Я закрыла глаза. Не хочу это видеть. Не хочу и не могу.

— Леди Ива, может, присядете?

«Не убий», — гласит заповедь Всевидящего. Иначе стать мне фениксом в новом воплощении жизни и сто раз сгореть, пока не отработаю свой грех.

Подошла к нему. Села (сесть у меня в гостиной можно только на диванчик). Скрестив на груди руки. От греха подальше. Шея вон как близко. Я даже подалась вперед, приглядываясь к жилке, где, согласно урокам боевой магии, находится точка смертельного сна[5].

Студиус меня неверно понял, и опять смерил взглядом, не знаю как, все же я сижу рядом с ним. Но опять с головы до пят. Поежилась. Действительно, будто голая. Даже невидимый ветерок почувствовала, вроде скользнул по спине и обнял за талию, прижимаясь поближе. А потом улыбнулся. Студиус, а не ветер. Но улыбнулся уже с каким-то намеком, прищурившись, его рука легла на спинку дивана позади меня, а сам мерзкий обольститель слегка наклонился вперед. Это он чего?

— Студиус, — мой голос прозвучал сипло и взволнованно, вроде как у тех его дурочек, что терялись, когда он им говорил: «Привет!».