Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

о зазубренный край скамьи. Ларри быстро оттёр вторую и взял у Марка мокрый скрученный комок. Расправил.

– Смотри, вот как надо. А твои где?

– Я их Мамми отдал, – Марк смотрел на отца, явно ожидая его решения.

– Хорошо, – кивнул Ларри. – Но теперь будем сами стирать. У Мамми и так много работы.

Марк кивнул. Ларри прополоскал и выкрутил портянки, вылил грязную воду в сток. Ещё раз оглядел душевую.

– Всё. Пошли вытираться.

В раздевалке он помог Марку вытереться, вытерся сам, оделся. Марк, не отрываясь, глядел на него и потому путался в завязках, надел рубашку задом наперёд. Ларри помог ему, сам затянул все узлы, застегнул курточку и нахлобучил шапку.

– Всё, пошли. Стефу тоже надо отдыхать.

Они вышли из душевой. Ларри выключил свет и запер дверь. От котельной свистнули простым свистом. Ларри ответил таким же и крикнул:

– Мы всё! Спокойной ночи!

– И вам! – откликнулся Стеф.

Ларри легко взял Марка на руки, прижал к себе.

– Давай-ка быстренько, сынок, а то ветер сильный.

Марк обхватил его за шею, прижался. Ларри шёл быстрым уверенным шагом, и Марку казалось, что какая-то сила несёт его над землёй.

Войдя в кухню, Ларри поставил Марка на пол.

– Беги в выгородку, я сейчас.

Задохнувшийся от чувства полёта, Марк молча помотал головой. Ларри не видел, но как-то ощутил его несогласие и улыбнулся. Включил свет. Кухня была уже убрана, дверцы топки на плите тщательно завинчены. Ларри повесил на место ключ от душа, прошёл за плиту в сушку. Ещё летом, устраивая сушку, помимо общих верёвок, каждый натянул ещё свою. Сейчас на его верёвке висели маленькие рубашка, штанишки и портянки Марка. Ларри повесил и расправил свои портянки, снял куртку. Отсырела, конечно, пусть посохнет до утра. Для тяжёлых рабских курток были приспособлены две жерди, где у каждого опять же было своё место. Ларри повесил куртку, расправил рукава.

– Марк, давай свою.

– Она совсем сухая.

Ларри пощупал его куртку. Ладно, сойдёт.

– Ладно. Пошли теперь спать.

Ларри выключил в сушке и на кухне свет, и по внутреннему коридору они пошли в свою выгородку. Из-за тонких дощатых дверей и перегородок доносились разноголосые храп, посапывание и бормотание. Обычный ночной шум рабского барака, нет только звяканья приковывающих цепей да всхлипываний и стонов выпоротых. Ларри тряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас воспоминания, и открыл дверь своей выгородки, включил свет.

– Ну вот, сынок, мы и дома. Давай спать ложиться.

– Ага, – кивнул Марк, сбрасывая одежду.

Ларри поставил под вешалкой сапоги, сложил на табуретку штаны и рубашку. И Марк, глядя на него, сложил и повесил всё аккуратно.

– Ну, залезай под одеяло.

– А ты?

– А куда ж я денусь? – тихо засмеялся Ларри, выключая свет. – Я рядом лягу.

После госпитального белья здешние простыни показались такими грубыми… Ларри лёг осторожно, чтобы не придавить Марка. Делая себе выгородку, он подогнал кровать по длине так, чтобы спать, вытянувшись, но в ширину никак не рассчитывал на двоих. Хотя Марк маленький… нет, всё равно надо ему отдельную кровать делать. Это же не нары в рабском бараке, где все спали вповалку, в одежде, только сапоги зимой снимали и клали под голову, а то и так… в чём ходишь, в том и спишь. Нет, надо жить нормально, по-человечески. Марк прижался, положил голову ему на плечо и всхлипнул.

– Ты что, плачешь, сынок? – шёпотом спросил Ларри.

– Я так ждал тебя, – Марк потёрся об него мокрой щекой.

Ларри погладил его свободной рукой по курчавой голове.

– Тебя не обижали тут без меня?

– Нет, – Марк задумался и убеждённо повторил: – Нет. Я только скучал по тебе.

Ларри тихо улыбнулся.

– Я тоже.

Марк вздохнул уже совсем сонно. Ларри почувствовал, как обмякло и расслабилось маленькое тельце, сглотнул стоящий в горле комок. Он дома, рядом его сын. Он силён и здоров. Правда, весь в долгах, и неизвестно, когда ему удастся расплатиться с Фредди… но… это неприятно, но не смертельно. Он будет работать. Завтра попросит у Джонатана разрешения забирать пустые жестянки и мелкие осколки. А там, если ему дадут настоящий материал, он будет рассчитываться работой. Подарки он раздаст завтра, да, за ужином. Кровать Марку и столик, чтобы рисовать и читать, а вот уже рабочий стол никак не влезет. Надо просить разрешения на ещё одну выгородку под мастерскую. Опасно, конечно: когда просишь у белого, никогда не угадаешь, чем это закончится, но другого выхода нет…

Мысли путались, уплывали. И уже засыпая, Ларри подумал: не дай Бог, приснится, как стоял на обрыве, а сверху наваливался грузовик – умрёшь ведь от страха.

Мерно не потрескивает, а как-то очень уютно шуршит огонь в камине. Верхний свет Джонатан выключил, и они сидели у живого пламени, глубоко утонув в просторных и удивительно удобных креслах. Джонатан отхлебнул из своего стакана и умиротворённо вздохнул.

– Честно, я не думал, что всё так удачно обойдётся.

– Я тоже, – хмыкнул Фредди.

Он полулежал в кресле, удобно разместив ноги на каминной решётке, и тоже со стаканом.

– Он не пострадал?

– Ты о грузовике или о Ларри? – усмехнулся Фредди.

Джонатан фыркнул в стакан.

– Уел.

Фредди только покосился на него.

– Как Монти?

– Как будто ты его сам не оглядел и не ощупал, – Джонатан допил свой стакан. – Какие новости у Майора?

– Лорд тебе перескажет.

Джонатан жестом выразил одобрение и встал, пошёл к бару.

– Сделать тебе ещё?

– Нет. Допью этот и завалюсь. Денёк был… что надо. Мастерскую будем делать с утра?

– Нет. Я уже думал. Полдня ему на обустройство, и начнём после ленча. Думаю, в одной из кладовок.

– Пойдёт, – кивнул Фредди. – В бараке будет неудобно.

– Да, жильё и работу не стоит смешивать, – назидательно сказал Джонатан.

– Я понял, – кротко согласился Фредди.

– Что именно? – насторожился Джонатан.

– И диван, и карточный стол в стойло Монти не поместятся. Иначе бы ты говорил по-другому, – Фредди допил стакан и встал. – Всё, Джонни, кончим на этом, а то загуляем.

Джонатан кивнул. Вдвоём они навели порядок в баре, и Фредди ушёл к себе. Джонатан быстро постелил, разделся и лёг. Даже не день, а сутки, двое суток напряжённой работы, но результаты… что надо. О дороге через дамбы можно благополучно забыть. Даже если они выдержат зимние дожди, то проехать там всё равно уже нельзя. В этом Фредди прав. Ладно, значит, на дамбы не рассчитываем при любом раскладе… Мысли путались. Джонатан тряхнул головой, отгоняя их, и прислушался. Да, Фредди тоже лёг. Теперь они недельки на полторы залягут здесь, затем навестят кое-кого кое-где, но это можно и по очереди,