Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
… — Ты сегодня задумчивый, — сказал Арсалан на выходе из душевой, толкнув сармата в бок. Наверху, вдали от подземных теней, он успокоился и даже слегка повеселел. Гедимин слабо улыбнулся в ответ. Ему было не по себе.
— У него были какие-нибудь вещи? — негромко спросил он, остановившись в стороне от посадочной платформы; филки уже столпились там, переговаривались, пытаясь перекричать гул и лязг механизмов, — подслушивать чужие разговоры было некому. — Что-то, кроме того, что выдают в гетто? Может, свои цацки?
Арсалан удивлённо посмотрел на него и на секунду задумался.
— Было, — уверенно сказал он. — Кольцо из проволоки. Сложное плетение, тугое, прямо врастало в кожу. Он говорил ещё, что его без кусачек не снимешь. Чей-то подарок, ещё оттуда, с Марса…
Он замолчал. Гедимин огляделся — всем, включая охрану, сейчас было не до них.
— Говоришь, он прямо отсюда отошёл — и пропал? — он пристально посмотрел шахтёру в глаза; тот озадаченно хмыкнул, но всё же кивнул. — Не покажешь, где точно это было?
— Да вон там, — Арсалан, развернувшись, сделал пару шагов в сторону колонны и длинного ряда закрытых ворот за ней. — Он уходил вот так, медленно, будто просто прохаживается. А вот отсюда его стало не видно…
Арсалан остановился. Гедимин оглянулся на платформы — их закрыли, наложившись друг на друга, широкие опоры. Створки ворот в нескольких шагах от него смыкались неплотно, их можно было поддеть пальцами — и сармат, приглядевшись, понял, что проход сквозной.
— Да, отсюда не видно, — пробормотал он, глядя на Арсалана. «По-хорошему не отпустит,» — быстро щёлкало в мозгу. Сармату уже было тошно, но отступать было некуда. «Уговаривать — поднимет шум. Жаль, но делать нечего…»
— Чего мы тут стоим? — зашевелился Арсалан, разворачиваясь к Гедимину. — Давай…
Договорить он не успел — ладонь Гедимина тяжело, но мягко, без замаха опустилась на его затылок. Сармат, виновато щурясь, уложил обмякшее тело у стены и, легко подцепив пальцем створку ворот, выбрался в тёмный ангар.
Сирена взвыла, когда Гедимин уже отошёл от здания на десяток шагов и решил оглядеться. «Дрон!» — мысленно назвав себя идиотом, он накинул на спину защитное поле и побежал к темнеющим невдалеке расселинам. Вокруг шахты на много километров простиралась каменистая равнина. Древний гранитный щит, обнажившийся из-под съеденного леса и размытых ледниковых наносов, был изрезан крупными и мелкими трещинами; те, что впереди, за пологим уступом, могли спрятать в себе целый отряд. Сирена не умолкала, по камням заметались лучи прожекторов, сверху донёсся стрёкот снижающегося дрона, сзади — чей-то сердитый голос, многократно усиленный динамиками. Гедимин метнулся в сторону, бросил на шум шар защитного поля, надеясь сбить автомат с толку, и перемахнул через округлый гребень. До расселин, скрытых сумерками, было три прыжка, но он не успел сделать и одного — под ногами внезапно не оказалось опоры, и сармат ухнул куда-то вниз.
Метра три он проехал на когтях, прежде чем удалось затормозить и поставить ногу на уступ. Шлем гудел от удара — голова при падении нелепо откинулась, и сармат врезался затылком в гранит. Расщелина, сужаясь, уходила ещё на три метра вниз, на дне бурлила быстро бегущая вода — какой-то лесной ручей нашёл новое русло. Сирена ещё заливалась, но как-то неуверенно; стрёкот затих — то ли Гедимин сбил дрон-разведчик, то ли его отозвали на базу. Сармат, приподняв гудящую голову, посмотрел на небо, тяжело вздохнул и снова выпустил когти — надо было выбираться. «А вот был бы я без шлема…» — он поморщился, опустил на секунду взгляд к воде — и замер на месте: парой метров ниже, там, куда не пролезла бы и рука, на камни налип белый скирлин.
Протискиваться в щель Гедимин не стал — включил сканер и смотрел издалека, болезненно морщась. Тут было почти всё снаряжение погибшего сармата, не хватало только сапог, — видимо, они упали в воду, когда тело разложилось и перестало их удерживать. В кармане просматривалась тонкая стопка плотных карточек. Светло-серая ткань скомкалась и смялась, но прорех в ней не было — ни живого, ни мёртвого сармата никто не тронул. Гедимин поискал следы оплавления и радиоактивную грязь, — их тоже не было. «Вот тебе и жертва радиофагов…» — он невесело хмыкнул, выключая сканер, и снова посмотрел на небо. Несколько секунд он думал, как вынуть одежду из расщелины и не застрять там самому, но потом резко качнул головой — «Здесь ничего нельзя трогать. Оставлю всё как есть.»
Пока он рассматривал останки, дрон так и не появился, и даже сирена смолкла. Гедимин недовольно сощурился. «Похоже, обо мне забыли. Придётся их позвать. Надеюсь, радиофаги не слетятся на сигнал…»
Он включил передатчик, развернулся лицом к шахте и прислонился спиной к скале. Было тихо, только бурлила вода. Небо постепенно светлело.
17 октября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Этот карцер рассчитан на филка,» — Гедимин, досадливо щурясь, перевернулся набок. Он бы давно поднялся, но двухметровый потолок мешал выпрямиться. Некуда было и вытянуть ноги — в любом положении сармату приходилось сворачиваться в клубок или частично перебираться на стену. Подсунутая под дверь порция Би-плазмы тоже предназначалась филку — Гедимин проглотил эти четыреста граммов, не наполнив и половины желудка. «Ну, хоть ток не подключили,» — сармат подозрительно покосился на гладкий пол, частично прикрытый узким матрасом. «Бывало и хуже…»
Ушибленные колени и макушка уже не ныли — с того момента, когда Гедимина поставили на пороге камеры и выстрелили из станнера в затылок, прошло уже больше суток. Лицо он тогда не повредил — упал щекой на матрас, а вот расстояние до стены рассчитать не успел. Потрогав пальцем макушку и досадливо сощурившись — голову следовало беречь — сармат перевернулся и сел лицом к закрытой двери. Из коридора доносились шаги и знакомый голос. Гедимин подался к стене, настороженно глядя на прикрытый проём. Через несколько секунд
