Совьетика - Ирина Маленко

– Стресс, вы говорите?- ехидно замечает он, потирая промасленные насквозь ладони с огрубевшими черными ногтями. – Это от человека зависит. На меня это не действует. Я вот каждую ночь работаю – с 8 вечера до 8 утра. Поспал часок – и вот, пришёл на ваш курс. И ничего, прекрасно себя чувствую. А вот другие ребята у нас на верфи…У нас в связи с сокращениями увольняют всех дипломированных рабочих, настоящих специалистов – сварщиков, например. На их место набирают контрактников через агенства, неквалифицированных, которым платят на 6 фунтов 40 пенсов в час меньше, чем тем, кого уволили. Эти контрактники, в отличие от постоянных кадров, сами отвечают за свою безопасность Хозяин обязан им только прочитать лекцию на эту тему. Контрактники обязаны сами обеспечивать себя сапогами и защитным костюмом – а костюм такой стоит 140 фунтов! За него вычитают по 20 фунтов из зарплаты ежемесячно… Точно так же, как на стройку ни одного рабочего не пустят, пока он сам не обзаведется всеми необходимыми защитными средствами, за свой cчет… У нас выдают только шлем и очки – да и то, если ты их потерял или испортил, – все, плати из своего кармана.

Контрактников посылают заведомо на такие работы, выполнять которые они не имеют квалификации. Это очень опасно, но работодатель не будет ни за что отвечать, если с таким рабочим что-то случится – а отказаться выполнять задания контрактник не имеет права, его выставляют на улицу в тот же день. Поэтому он идет ко мне и говорит: “Не мог бы ты выдать мне сертификат, что это не отвечает нормам безопасности?” Зачастую так оно и есть – и я ему помогаю. За это меня не любит начальство верфи – за то, что я не даю им выгораживать менеджмент. Иногда даже угрожали: “Убери свой доклад – а то мы здорово отравим тебе жизнь!” Но они знают, что я, со своей позиции, в свою очередь, тоже здорово могу отравить им жизнь, и что со мной лучше не связываться! Я – независимый инспектор и, к счастью, не на них работаю.

Контрактников к нам привозят из Англии. Среди них много чернокожих. Их и увольняют в первую очередь – а наших, местных, стараются не трогать. Иногда даже нарочно облавы устраивают на “пришлых” – кто, например, не носит перчатки на работе (те самые, которые надо купить за свой счёт!), сразу выставляется на улицу. А наших за то же самое не трогают.

Скоро вообще всех уволят- вот выполнят последний контракт, и все. Останется на верфи 7 рабочих и … 15 менеджеров. Так уж у них устроено.

А вы знаете, почему вообще погиб “Титаник”? Из-за штурмовщины. Его никак не могли сдать в срок – а за каждую просроченную смену верфь должна платить заказчику 25.000 фунтов неустойки. А если в 2 смены работают – то и все 36.000. Даже если от второй смены всего час прошёл, когда заказ выполнили…Когда заказчик приехал принимать работу, ему вообще показали не тот корабль, говорят – просто повесили вывеску с названием на уже готовый… “Титаник”, кроме того, по рекламе должен был быть самым скоростным кораблем – вот и гнали его на средней скорости 24 узла в час, в то время, как он был рассчитан только на 16… А в момент катастрофы он вообще несся на 29 узлах…

Мы молчим, переваривая обрушенную на нас информацию, а я вспоминаю иллюзии нашей интеллигенции времен перестройки – о том, как на Западе все якобы человечно, эффективно й безбюрократно… Мда…

Дайaна, чувствуя, что наш разговор пошёл не в ту сторону, в какую надо, криво и жалко улыбается.

– Да, очевидно, что у вас не все идет, как надо,- выдавливает она из себя. – Но мы сегодня собрались здесь поговорить не об этом…

А о чем?

О пресловутом “принципе Парето”- согласно которому, все в мире подчиняется правилу “80:20”? По отношению к менеджменту времени это означает, что “вы достигаете 80% своих результатов, применяя 20% своих усилий” и “тратите 80% вашего времени на 20% ваших дел”. Но Дайaна, как бы между словом, замечает, что этот “естественный порядок вещей” был открыт Парето, когда тот заметил, что в обществе так распределены доходы: 80% принадлежит 20% населения, а 20% – принадлежат 80-и%… Естественный порядок вещей, Вы говорите, мадам?

Стресс, по её мнению, – это “естественная реакция организма, которая ведет своё происхождение из первобытных времен, когда первобытный человек представал перед первобытным медведем. У него было два выхода – бежать или бороться, В любом случае, если он спасался, то от радости исполнял дикий танец (Дайaна энергично-фальшиво прыгает вокруг стола), и при этом избавлялся от выработанного в организме под влиянием стрессовой ситуации адреналина. А сейчас у нас стрессовых ситуаций гораздо больше, чем. в первобытные времена, – ведь не каждый же день первобытный человек встречался с медведем (интересно, а почему она так уверена, что не каждый?), – а выплеснуть свой адреналин нам некуда, в связи с неподвижным образом жизни… Вот мы и страдаем.

Естественная, с первобытных времен, ситуация. Надо просто лучше питаться (меньше соли, сахара, жира), больше двигаться, глубоко дышать, хорошо спать и вовремя выражать свою агрессию (например, записаться в спортклуб на уроки кикбоксинга – да, это будет несколько сотен фунтов, но ведь мы же -“успешные менеджеры”, и нам это должно быть по карману). А при чем. тут какая-то потовыжимальная система и какие-то гонящиеся за прибылью любой ценой работодатели? Да вовсе ни при чем.!

… Я сижу и рассматриваю выложенную передо мной табличку – так называемый “тест Холмса и Рейхи”, 1968 года. Перечисленным на ней стрессовым событиям присвоены очки. Если за прошедший год вы набрали больше 300 очков, то ваш шанс серьезно заболеть от стресса составляет почти 80%. Самым стрессовым событием Холмc считает “смерть супруга” – 100 очков (почему не ребёнка, не родителей? Наверно, потому, что супруг в этом обществе традиционно обеспечивает тебя материально, в отличие от этих “бесполезных” кровных родственников! Конечно, какой стресс – остаться без источника дохода и жить на мизерную вдовью пенсию!). За ними следуют развод (73), тюремное заключение (63) и увольнение (47). В список западных стрессовых событий жизни включены также “новый ипотечный займ на сумму более чем. 80.000 фунтов” (31 очко), “подготовка к заключению договора о займе” (30), “отпуск” (!!)(13) и “Рождество” (!!) (как же, конечно, надо лихорадочно думать, где взять денег, чтобы накупить всем таких подарков, чтобы пустить пыль в глаза всем соседям, родственникам и коллегам!) – 12 очков, на одно очко больше “малого нарушения закона”…

Какой была бы такая табличка для жителей стран, за чей счёт живет этот зажравшийся западный мир?

Сколько очков можно дать за то, как ты страдаешь, не имея возможности накормить своих детей? За то, что ты побираешься на улице? За то, что ты ездишь за шмотками на перепродажу в соседние страны? За то, что тебя сократили на работе, выбросили на улицу как ненужную тряпку, а на новую работу не берут потому, что тебе уже (какой ужас!) за 35? За то, что ты вынужден торговать собой? За то, что ты стал бомжом? За то, что тебе нечем платить за лечение или учёбу? За то, что ты помнишь – и мысль эта продолжает жечь твой мозг каждую секунду твоей жизни! --, что другая жизнь, безо всех этих страданий и унижений, вполне возможна, что это не сказка, и что мы жили такой жизнью?

В тест Холмса не входит самый страшный из всех стрессов, который может выпасть на долю человека – смерть его страны. Смерть его образа жизни. Глумление надо его системой ценностей. Последствия этого стресса не ограничиваются одним годом, как отпуск или “Кристмас” нашего западного собрата по человечеству. Они оставляют шрамы в душе на всю жизнь. Не все способны справиться с таким душевным потрясением: свидетельство тому – глубокая душевная болезнь нашего современного российского общества.

… Я просыпаюсь по ночам от глубоких, первобытных, подсознательных кошмаров. Вспоминаю слова Тамары Макаровой – о том, что в советское время она каждый день просыпалась с ощущением счасться, со светлым ожиданием нового дня. С тех пор я так ни разу и не испытывала больше этого чувства – как бы “успешно” не шли мои “карьерные” дела здесь. Это чувство вряд ли знакомо здешним людям – и я от души жалею их из-за этого.

Я просыпаюсь глубокой ночью – и сразу вспоминаю, в какие первобытные нравы, как далеко отборошены мы назад в средневековую тьму сегодня – от той жизни, которой мы не так давно ещё жили.

Как пережить такой стресс, как справиться с ним, как не заболеть, как не согнуться под тяжестью мыслей о том кошмаре, который творится наяву вокруг нас? И я мысленно крепко сжимаю руку Ойшина, который перенес, и не один раз, “стресс номер 3” по графе Холмса, – потому что совесть не позволяет ему мириться с такой собачьeй жизнью, которую Дайaны всех мастей предcтавляют нам как “цивилизованную” и “единственно естественную”.

Это единственное, что сейчас помогает мне обуздать свой стресс. Вот почему Ойшин так дорог мне и так мне нужен. Но вот поймет ли это он сам?