Нежность по принуждению - Джулс Пленти

сейчас, и каждый получит то, чего хочет, не таясь. Но ты должна понимать, что это не сойдет нам с рук так просто.

Я замолкаю, и пространство наполняется гнетущей тишиной, которую время от времени прорезают ее горькие всхлипы.

— Русик, я люблю тебя и не хочу отпускать. Я очень хочу все наладить, — наконец проговаривает она гнусаво.

— Молодец, Кристюш, — целую ее в макушку и чуть ослабляю хватку. — Все будет хорошо, обещаю.

Я выпускаю ее из рук, и Крис тут же бросается мне на шею. Тихо плачет, прижавшись щекой к моей груди. Я глажу ее по спине и стараюсь не думать о собственном малодушии. Лучше убедить себя в том, что я просто поберег чувства близкого мне человека.

Словно в режиме слоу-мо вижу, как резко распахивается дверь и ураганом влетает Арина. Она, раскрасневшаяся, растрепанная и счастливо улыбающаяся, прижимает к себе большого плюшевого медведя.

Вот уголочки манящих губ стекают вниз, а в глазах вспыхивает ревнивый огонек. Ее взгляд мечется между мной и Крис.

Глава 14. Арина

Поудобнее перехватываю громоздкого медведя, который так и норовит выскользнуть из рук, и вхожу в его приемную. Будто мне мало неудобств от штуковины внутри, о которой невозможно забыть и на секунду, так еще и эту плюшевую хламиду с собой таскать.

Да уж, офис у Данилевского шикарный, как он сам. Здесь пахнет так же вкусно и дорого, как от пакетов из ЦУМа, стоят шикарные кожаные кресла, а на столах — крафтовые букеты из белых лилий.

Вот только в царстве шика и строгости совершенно пусто. На столе, за котором должна сидеть его секретарша, лежит позабытый журнал, и все. Интересно, какая она? Наверное, секс-бомба в белой блузке с глубоким декольте, откуда рвется пышная грудь, поднятая балконетом. И она не чета моей крошечной.

Я сделала так, как он сказал: вернулась сразу после занятий. Вот только поехала не домой, да из-за отключения света пары кончились, так и не начавшись. Гипнотизирую дверь его кабинета и медленно, словно во мне тикает бомба, усаживаюсь в мягкое кресло. В голову лезут отрывки из «Пятидесяти оттенков», и я начинаю представлять Руслана в образе настоящего дьявола, освещенного тусклым красным светом.

Гоню от себя эти мысли, потому что от них начинаю возбуждаться. Возбуждение заставляет меня ерзать на мягком сиденье. Лоб покрывается испариной, а пальцы скребут подлокотники, потому что стоит только напрячь низ живота, и все…ты корчишься на глазах у всех, испытывая убийственно постыдный оргазм. Мамочки, как же я боюсь, что это может случиться в любой момент. И ему даже не нужно будет использовать для этого приложение.

Я аккуратненько встаю и решаюсь все же сделать ему сюрприз-сюрприз, ведь мне запрещено только опаздывать. Подхватываю медведя и делаю несколько бесшумных шагов по мягкому ковру.

Я подхожу к двери и как зачарованная смотрю на стильную черную табличку с его именем: "Данилевский Руслан Максимович. Генеральный директор".

Он такой контрастный. Вроде бы холодный как лед, который жжет и мучит твое тело, но в любую секунду может стать солнцем, которое греет тебя рассказами о прекрасной Тоскане. И этот свет поселяется в тебе, проливается слезами по щекам, сочится с кончиков пальцев и заставляет хотеть еще тепла.

Плавно поворачиваю приятную на ощупь металлическую ручку и мягко толкаю дверь. Не заперто. Я вновь перехватываю поудобнее медведя, которого мне вручили в торговом центре, и вхожу.

Дыхание перехватывает, а виски начинает распирать — еще немного, и у меня лопнет голова, а сердце взорвется. Как же больно.

Я стою как вкопанная, с дурацким медведем в руках и тихо умираю, глядя на них. Его руки на ее талии, затянутой развратным красным платьем. Крис облизывает губы, на которых, должно быть, осталась его слюна, и смотрит на меня с удивлением и недовольством. Разумеется, я же ворвалась в самый разгар их обеденных игр.

Руслан не развлекается с секретаршами на рабочем месте. Он предпочитает полировать стол подтянутой попкой своей невесты. Примерный жених, если не считать того, что происходит в том доме.

Данилевский не спешит убирать руки с ее тела, но смотрит на меня — словно его взгляд прибит к моему лицу гвоздями. Наконец, он выпускает невесту из жарких объятий и собирается что-то мне сказать. Вероятно, соврет что-нибудь и выставит за дверь, а потом посмеется над глупой девчонкой на пару с этой Крис.

Эти двое заодно. Он забавляется с живыми игрушками, а она закрывает на это глаза. Конечно, таких шикарных женщин не бросают ради веснушчатых мотыльков-однодневок. Какой же надо было быть дурой, чтобы не только согласиться на сомнительное предложение, но еще и втюриться во взрослого мужика, который решил позабавиться перед свадьбой.

Я не позволю ему вышнырнуть себя из кабинета, и из своей жизни заодно. Сама уйду. И сцен устраивать не стану.

— Вы Руслан Данилевский? — спрашиваю я с самой наигранной на свете беззаботной улыбкой.

— Да, верно, — кивает Рус, и его глаза становятся васильковыми от беспокойства.

— Вы заказывали доставку на сегодня, — продолжаю я нести несусветную чушь.

— Неужели? Я, наверное, забыл, что вы должны были прийти сегодня, — продолжает он подыгрывать мне, и от его возбуждающего тона я чувствую, что несмотря на злость и обиду, низ живота начинает характерно тянуть.

— Именно так, — давлю я уверенно и подхожу к Крис, которая никак не может определиться, как реагировать на мою клоунаду.

Что ж, теперь только я, она и медведь.

Приблизившись к ней, я замечаю, что всегда идеальный на видео макияж испорчен слезными дорожками. Вероятно, не одна я хнычу, когда он проделывает свои будуарные фокусы. Протягиваю ей белого медведя с большим красным сердечком в лапах со злорадной ухмылочкой.

— Вот, это вам. У вас очень заботливый и любящий жених, Крис.

— Мы знакомы? — прищуривается она, машинально ухватившись за медведя.

О да, в каком-то смысле знакомы. Мы спим с одним и тем же мужчиной, и, вероятно, обе не хотим