Сёрфер. Вкус холода (СИ) - Востро Анна

– А нафига, ты вообще его сюда притащила?! – взрываюсь я, повышая голос.

– Тише, не ори! Это не я притащила. Я ему ещё вчера сказала, до того, как он мне предложил фотосессию, что у тебя замечательный муж и крепкий брак. И упомянула, что встречаюсь с вами обоими сегодня. Он это запомнил. Ну и … – тут она запинается и хмурит лоб.

– Что «ну и»?

– Да не смотри ты на меня как на идиотку! Есть в нём что-то такое. … Подчиняющее. До мурашек. Ему очень сложно отказать, когда он о чём-то просит!

Да уж! Мне ли это не знать! И если это можно назвать словом «просит».

Маша как-то странно смотрит на меня. На её лице мелькает замешательство, вроде как раздумывает: сказать – не сказать. В итоге всё же говорит.

– Тихонравова, если тебе это не надо, и ты так любишь мужа, может, не будешь обижаться, если я перетяну его внимание на себя? А? Я вот пообщалась с ним и мне, ну очень хочется узнать его поближе!

– Здрааасти, приехали! – морщусь я.

– Ну не будь ты собакой на сене! А я уж постараюсь, чтобы он тебя забыл и перестал пытаться вернуть.

«Чтобы он меня забыл и перестал пытаться вернуть?»

– Что он тебе про меня сказал?

– Да какая разница! Тебе же это не интересно.

– Твою мать, Беляева! Не испытывай моё терпение! Отвечай – что он тебе про меня сказал?

– Нуу…. Сказал, что совершил ошибку, когда уехал, … ну, там, … в Крыму. Вроде как не надо было тараканов своих в голове слушать. И очень жалеет об этом!

Услышав это, я прислоняюсь к стене, потому что чувствую, как земля начинает уходить из-под ног. Трагедия в трёх действиях! – бурчит где-то на периферии сознания мой внутренний циничный критик. Но я ничего не могу с собой поделать – такой мощный и болезненный отклик вызывают у меня эти слова.

Видимо я так меняюсь в лице, что Маша удивлённо качает головой.

– Эк тебя зацепило! Не думала, что так серьёзно! … В общем, вот такие дела, Оль. Ты моя близкая подруга, и я действительно не хочу портить наши отношения. Но ты уж определись, что тебе надо, а что нет!

Господи, перестань взрывать мне мозг! И мы никогда с тобой не были близкими подругами!

Мы познакомились через общих друзей года четыре назад. Сначала общались как приятельницы. Потом вместе делили съёмную квартиру и в этот период неизбежно стали общаться ближе. Но, я её никогда не посвящала в подробности своих отношений с мужчинами. Разве что, по возвращении из Крыма на эмоциях про Кира упомянула. На свою голову. Тогда мы с ней обе переживали непростые периоды в личной жизни, и она, как человек кардинальных действий, действующий по принципу «клин клином вышибают» активно устраивала наш досуг на выходные. Именно с её подачи я пошла в тот клуб, где познакомилась с Дэном и при её же участии переключилась после него на Рому. Вот она и стала свидетельницей двух моих коротких «заменителей». Наверное, после этого и сделала выводы, что я любительница таких авантюр. А потом появился Вадим, я к нему переехала и всё – дружба стала постепенно сходить на «нет».

И сейчас я не могу по итогам этого странного разговора понять – её действительно так сильно зацепил Кир? Если да, то зачем она рассказала про его намерения меня вернуть и сожаления? И вообще всячески советует «вспомнить старое». Где, чёрт возьми, логика?

– Тут не с чем определяться, Маш. Я определилась два года назад, когда вышла замуж. А если тебе так приспичило связаться именно с этим, как ты говоришь «Волшебным» – вперёд. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. И давай закончим этот идиотский разговор!

***

Когда мы, наконец, возвращаемся в бильярдный зал, выясняется, что мужчины только что закончили партию.

– Там такая длинная очередь в туалет, или вы решили посидеть в ресторане и поделиться новостями «между вами девочками»? Мы уж собрались сходить проверить куда вы там запропастились. – весело подтрунивает над нами Вадим.

– Там нет очереди. Но мы, девочки, умеем совмещать приятное с полезным. – фыркает Маша.

– О, да! Вы это умеете! – смеётся мой муж.

Терновский окидывает нас обеих внимательным взглядом, пытаясь определить до чего мы обе договорились – ему то ведь совершенно ясно какими новостями мы делились всё это время. Но сделать это непросто – мы обе сохраняем нейтрально-закрытое выражение лиц.

– Кто выиграл? – интересуюсь я, чтобы перевести тему разговора.

– Ничья. Один-один. Мы уже успели две партии сыграть, пока вас не было.

– Продолжите? Мы тогда с Олей второй стол возьмём, пока он не занят. – говорит Маша, останавливаясь рядом с «Волшебным», – Или есть предложение сыграть по парам – двое на двое. Я так понимаю уровень игры примерно одинаковый у вас двоих и у нас с Олей? Так что силы будут равны.

– Давайте попробуем. Три партии?

Вадим обнимает меня и перемещает на Кира вопросительный взгляд, адресуя вопрос именно ему.

– Да, три, – отвечает тот, приобнимая Машу, – Только надо придумать на что играть, чтобы был азарт и интерес. Не на деньги – это слишком банально.

– Согласен. Играть на что-то увлекательней. Что же, по-твоему, не банально? – уточняет Вадим.

– Не банально? Хмм. … Ну, например, выигравшая пара придумывает культурную программу для всех четверых на ближайшие выходные, а проигравшая полностью её оплачивает. Как вам такое предложение? – быстро находится тот.

– Если только эта культурная программа не будет поездкой на дорогостоящий курорт в пятизвёздочный отель и номера категории люкс, – улыбается мой муж.

– Естественно, всё в пределах разумного! – откликается Кир.

– Но только не в ближайшие выходные – нас на новогодние праздники не будет в Москве, едем погреться на солнышке в Тай. Тогда уже после них. Вы согласны, девочки?

Нет, я не согласна! Лихо придумал! Кто бы ни выиграл, в любом случае у него будет законный повод встретиться со мной ещё раз и продолжить мозолить мне глаза.

Но Маша уже спешит согласиться за нас обеих.

– Отличная идея! Конечно, согласны! Правда, Оль?

Я пожимаю плечами, всеми силами пытаясь сохранить нейтральное выражение лица. Высказать протест – значит обратить внимание мужа на эмоции, которые я пытаюсь скрыть.

Мы договариваемся о правилах игры в наших парах-командах. Основные правила остаются неизменными. Игроки одной пары сами по обоюдному согласию решают, кто из них совершает первый и последующие удары за одну серию. Однако больше двух раз подряд один и тот же игрок вести игру не имеет права. Также игроки одной команды могут совещаться и давать советы друг другу до объявления заказа прицельного шара и играемой лузы. Но не могут изменить своего решения о выборе ведущего игрока на конкретный ход, а также корректировать действия партнёра по команде после заказа.

Пока мужчины разыгрывают право первого удара и, не спеша, готовят стол к новой партии, попутно продолжая разговор о чём-то начатом до нашего возвращения, Маша заговорщически шепчет мне на ухо.

– Кстати, Оль. Насчет твоего совета про «грубо к жёстко» той блондинистой девице вчера. Она им воспользовалась, представляешь? Забавно было! Рассказать?

Мне становится интересно.

– Ну?

Она берёт меня под руку и отводит за столик.

– В общем, я сначала думала, что не станет она это говорить – тупизм же полнейший. Но, оказалось, нет – сказала! Ну, не сразу, конечно. Сначала, что-то там нейтральное ему загоняла. Я от них отошла взять себе ещё бокальчик. Иду обратно и вижу, он уже заскучал и явно собрался покинуть её общество. И тут она положила руку ему на грудь и что-то сказала на ухо. У него брови поползли вверх, лицо стало каменное. Потом он усмехнулся, что-то ей ответил, а она сразу напряглась и ушла. Я подхожу и спрашиваю (интересно же!): «Неужели она всё-таки это сказала?» Он такой: «Что именно?» Я говорю: «Ну, как что? Что ей нравится «когда грубо и жёстко». Он посмотрел на меня, знаешь, так – скептически – и говорит: «Это у вас какой-то местный прикол?»