Истинная история шайки Келли - Питер Кэри

Пока Гарри направился утолить свою жажду я стоял у открытой двери где воздух был почище и мне был виден ревущий Тамбо с водой до того красной от размытой земли что на каждом галлоне можно было завести ферму. На этом берегу реки был небольшой загон полный лошадьми посетителей толкающими + кусающими + бесящими друг друга под дождем.

И вот когда я был так далеко от Элевен-Майл-Крика как только можно вообразить вижу по дороге трюхается всадник а лошадь у него серая кобыла и шаг у нее чуть развалистый. А на нем широкополая надвинутая на глаза шляпа и длинный заляпанный грязью клеенчатый плащ английского покроя и вид у него как и у его лошади порядком измученный. Он расседлал свою лошадь будто намерен был остаться тут подольше потом завел ее в загон на истоптанную в грязь землю без единой травинки. До чего же странно знакомой была эта развалка пока он устало шагал к крыльцу.

А Гарри тем временем председательствовал у стойки медвежья куртка расстегнута пистолеты выставлены напоказ. Быстрей шепнул я быстрей иди. Когда он увидел мое взволнованное лицо у него наверно возникло предчувствие потому как он тут же спрятался за свои краденые часы поправил цепочку открыл крышку и давай смотреть на циферблат.

Это он сказал я.

Гарри защелкнул крышку сунул часы в часовой кармашек и пригладил цепочку поперек своего грязного жилета.

Я сейчас сынок Джим.

Но тут в открытую дверь входит Билл Фрост и уже никуда от него не денешься.

Да не может быть вскричал Гарри Пауэр.

Билл Фрост увидел нас обоих цвет лица у него побледнел в цвет его голой английской задницы и он сунул руку за своим пистолетом.

Мы слышали ты умер быстро сказал Гарри.

По какой такой причине? Фрост не сводил с меня глаз.

От пули сказал я. Руки Гарри упирались в пояс по соседству с его американским револьвером.

Это какая же дворняга тебе сказала спросил Фрост все еще следя за мной.

Гарри слышал что ты умер сказал я он слышал что ты истек кровью от моего выстрела.

Гарри Пауэр врун сказал Билл Фрост и даже ты мог бы это сообразить черт дери. Я 2 раза видел его в прилагательной больнице и один раз у твоей матери когда я приехал за моим кнутом ты только погляди на него как он ядрено мне подмигивает.

Я обернулся к Гарри он скалил зубы как пес. Возьми за шутку.

Он обслуживал твою мать сказал Билл Фрост. Возьми за шутку.

Ты вскричал я грязный врун я был вне себя никогда меня так не обманывали и не морочили за всю мою жизнь ты грязный ядреный лгун мне было все равно что я ему говорил.

Но Гарри Пауэр не мог позволить чтоб мальчишка так с ним разговаривал и потому он выдернул свой револьвер кольт-31 и прижал к моей голове над ухом.

Теперь вокруг меня воцарилась тишина я поглядел в глаза Гарри они были мертвые и белесые как занавеска. Лучше извинись прошептал он. Я извиняюсь Гарри. Громче.

Извиняюсь мистер Пауэр. Ты ошибся. Да я ошибся.

Он забрал дуло от моей черепушки спустил курок с боевого взвода и теперь посмел ухмыльнуться и стукнуть меня по затылку дурак он меня не знал.

Я ответил на его ухмылку положив ладонь на его левое плечо он был дюжий крепкий мужчина я ощущал его силу но больше я не боялся и ударил его в брюхо. Когда он согнулся пополам я вмазал кулак в его горло и из него тогда вырвался жуткий звук и я забрал у него его револьвер и приставил к затылку его квадратной головы мне была видна его грязная кожа под редеющими волосами. Руки у меня дрожали я спросил его хочет он жить или умереть.

Вместо ответа прославленный Гарри Пауэр рухнул в наспиртованную слякоть разевая рот будто огромная жирная мурреевская треска я сорвал с него золотые часы с лоскутом жилетки и он все еще болтался на цепочке когда я швырнул часы на пол.

Я тебя убью заорал я.

Кровь у меня кипела но убить его я не мог и взамен прострелил богатые золотые часы и они подпрыгнули завертелись и срыгнули все свое нутро колесики и пружинки вывалились а пьяницы толкаясь прыснули укрыться в тенях этой грязной комнаты. Засунув оружие за свой пояс я повернулся и вышел под дождь.

В эту ночь я приснился моей дорогой матери она могла верно описать лошадь на которую я вскочил перед кабаком Макфарли она знала что лошадь была серой в яблоках она знала что я в опасности но не знала что опасностью был Гарри Пауэр. Шагая к загону я оглянулся на строение и увидел что Пауэр уже снова на ногах и его правая рука лежит на его большом американском револьвере. Я не прикоснулся к Кольту-31 а перелез через изгородь там где знаменитый День допекал кобылок он был очень красивым конем с длинной сильной шеей и я решил забрать его в уплату за мои услуги мистеру Пауэру. Теперь кобылы отогнали его от кобылок и по его окровавленным бокам я понял что они уже кусали и лягали его в наказание но для меня это не было признаком дурного нрава. Когда я подошел к нему с его уздечкой он повернул ко мне свой зад но если собирался брыкнуть меня то тут же передумал и примерился вместо этого укусить меня за ногу.

С веранды строения за мной наблюдала толпа посетителей я увидел как Билл Фрост ухватил Гарри за плечо но тот его отпихнул. Не скажу будто сердце у меня не колотилось но я заслужил этого коня я знал это я вскочил на него под дождем и когда он пофыркал и поупирался немножко я дал ему понять что не держу на него зла. И все это время Гарри Пауэр + Билл Фрост продолжали меня изучать а каждый похитрее крысы в нужнике и мне следовало бы следить за ними не отрываясь но это было невозможно а потому я нес тяжесть их злобных глаз на моей спине. Привязав Дня к изгороди я нашел нашу вьючную лошадь она все еще была нагружена и я позаимствовал лучшую непромокаемую накидку Гарри Пауэра а также немного чаю несколько картофелин и кусок сыра. Эту провизию я уложил в мешок более или менее заслоненный лошадьми.

Я перелез через изгородь со свернутой попоной под мышкой и мешком за плечами и увидел что Гарри поднял свой американский револьвер на опасную позицию то есть наполовину справа над своей ширинкой. Я приторочил попону к седлу Дня и тогда наконец сел в седло.

Стрелять в меня никакого смысла не имело но Гарри Пауэр был жуткий гордец и из-за рева реки не могу утверждать что он не выстрелил в меня когда я тронулся в путь а только что я все еще был жив когда обогнул холм. Чистый прозрачный дождь скатывался с полей моей шляпы пока я рысил вдоль бушующего Тамбо и вот теперь я мог сполна насладиться моим прекрасным новым товарищем. Вид его подергивающихся ушей серая в крапинах покачивающаяся передо мной шея грива взметывающаяся в такт его рыси все это вместе привело меня в отличное расположение духа.

Поднажми сказал я и Бог ты мой как он поднажал сердце у него было как дом и он переплыл разлившуюся реку и взобрался на осыпающийся берег и тут сама дорога полетела под нами могучий он был конь фыркал бока у него дымились и был готов к чему угодно. Мы оба освободились от Гарри Пауэра и теперь могли отправиться куда захотим домой через горы в Харриетвиль а то и в Сиам повидать короля не было ничего чего бы мы не смогли.

Вверху на Докторс-Флэт дождь наконец унялся и я поговорил с 2 старыми старателями схожими между собой как две немытые фарфоровые кружки у обоих бороды лопатой и росточком не выше 5 футов разбойнички эдакие. Посасывая рыжие трубки они сказали что я свихнулся если думаю добраться до Харриетвиля ведь мне же надо будет спуститься с отрога Фейнтер. Когда они поняли что меня не переубедить они посоветовали мне написать завещание на подкладке моего плаща потому как после дождя поднимаются очень скверные туманы и там полно сланцев и они предсказали что День сорвется с Файнтера и мне будет каюк. Я не боялся я попросил их показать мне дорогу и они засмеялись и сказали что мне надо следовать тем же путем какой выбрал Богонг Джек когда перегонял угнанные гурты в Новый Южный Уэльс они начертили мне карту в грязи. Получив такое образование я затрусил дальше по дороге.

К ночи я вернулся на величавые высоты и воздух обжигал мне ноздри но боль эта была приятной небо вновь было о. ясным и я нашел местечко среди снежных эвкалиптов и разжег душистый огонь в упавшем стволе. Было очень холодно даже очень и очень и я уступил попону Дню но ночь выдалась до того ледяная что я забрал ее обратно и может поэтому он решил мне отплатить. Утром он отсутствовал без разрешения.

Я его стреножил навесил колокольчик а потому знал что далеко он забрести не мог и потратил время чтоб испечь 2 картошки и заварить чая на завтрак. Умыв лицо в ледяном ручье я начал поиски но только под конец утра так и не услышав позвякивания его колокольчика я сообразил что положение мое о. серьезно съестного при мне было всего ничего а впереди предстояла очень длинная пешая прогулка по незнакомым местам. Где-то около полудня взобравшись на длинный скалистый гребень я оказался в широкой плоской чаше прорезанной каменистым ложем узкого ручья трава была зеленой и сочной совсем не похожей на спекшуюся землю вокруг Элевен-Майл. В поисках мерина я пошел по течению ручья и наткнулся на пастушью хижину среди снежных эвкалиптов. Крыша у нее была очень крутой против зимних снегов и каменный очаг большая редкость в буше. Я крикнул КУИ но она была давно заброшена стены сложены из грубо отесанных камней но внутри какой-то хозяйственный пастух обмазал их глиной а потом обклеил страницами ИЛЛЮСТРЕЙТЕД АВСТРАЛИАН НЬЮЗ и не налепленных кое-как а о. аккуратно. Будто в книгу входишь остановиться почитать времени у меня не было но на них было много картинок войны которую янки вели между собой корабли с пушками карты сражений и на каждой странице число 8 и 9-летней давности. Хижина была о. большой сухой и аккуратной нары на 6 человек и я подумал как бы мне хотелось жить в таком уединении но еды не было никакой а теперь было ясно что мне идти пешком до самого Харриетвиля.