Обнимая Возлюбленного. Отношения в паре как путь пробуждения - Стивен Левин

реальнее!» Он только и занимается тем, что выдумывает себя. Он с угрюмым видом ожидает аплодисментов.

Нарцисс не был до безумия влюблён в себя, он просто утратил чувство гармонии. Нарцисс – это наш страх смерти, жизни, следующего мига, который мы не можем контролировать. Это качество самолюбования, которое постоянно демонстрирует Нарцисс, затрудняет взаимодействие с ним – из-за него он кажется нам «пафосным чужаком». Немилосердное отношение к боли Нарцисса не позволяет нам усвоить тайный урок, который хранится у стражника в броне из стыда, стоящего у входа в сердце этого мифа. Это турок, конечно, заключается в любви к себе, на которую Нарцисс был не способен.

Когда мы впервые замечаем своего Нарцисса, нам хочется отвернуться от него. Мы смеёмся над его эгоистическим стремлением видеть собственное отражение. Однако постепенно милосердие начинает проникать в наше сердце, ум успокаивается и замечает собственное отражение. Тогда приоритеты меняются. Мы снова идём к пруду, в котором так долго отражалась наша печаль, и ныряем в него. Мы бросаемся в неизвестность. Мгновение страха – и мы разрушаем своё отражение, погружаясь в целительные воды, в Возлюбленного, и ощущаем покой, в котором гаснет наше стремление к контролю, наше стремление быть Богом для других – в желании видеть мир так, как видит Бог. Мы ощущаем покой – он возникает, когда мы перестаём творить мир по своему образу и подобию или настаивать, чтобы нас признали его творцом.

Когда малый ум начинает ясно себя сознавать, признавать свои иллюзорные отражения, за которые он с таким трепетом и страхом держался, он становится большим умом. Когда Нарцисс проникает в глубину своего отражения, ныряет в игру теней и света на поверхности воды, он делает первый настоящий вдох. Преодолев границы своего стремления, он становится священным пространством, где это желание присутствует.

Пора перестать стыдиться Нарцисса. Он – побочный продукт ментального процесса, который воображает себя отделённым от Великого процесса, но, конечно, является лишь его выражением. Нарцисс смотрит в зеркальный пруд, чтобы подтвердить своё существование. То, что мы принимаем за нарциссическое самолюбование, – в сущности, всего лишь проверка реальности, мы пытаемся убедиться, что наши мечты воплощаются во внешнем мире. Когда Нарцисс смотрит на своё отражение, он уже не может понять, спит он или бодрствует. Мысли и мечты образуют скелет воображаемой самости.

Тем не менее мы не сможем обнять Возлюбленного, пока не обнимем Нарцисса. Стоит перестать относиться к своей самовлюблённости слишком пристрастно. С открытым сердцем наблюдайте за происходящим. Исследуйте убеждённость ума в том, что, если существует восприятие, должен существовать и воспринимающий – нечто или некто отдельный от воспринимаемого, так ум создаёт пропасть между раем и адом, между двумя людьми, сидящими за одним столом, – Я и другим.

Когда мы принимаем Нарцисса как естественное проявление существования ума, наличие Я и другого больше не усиливает страх и недоверие, а становится предметом взаимного сосредоточения – сосредоточения на тех взаимоисключающих чертах Я и другого. Нарцисс часто предпочтёт играть с самим собой, чем с другими.

Когда мы принимаем Нарцисса, мы прекращаем войну. Мы кладём конец самоосуждению и гневному неодобрению, которые следуют за нами, словно скулящий зверь. Нарцисс не противостоит Возлюбленному. У него на это не хватит смелости. Нарцисс сражается только со своим собственным образом. Это борьба с тенью. Танец во сне.

В духовных и психологических кругах давно бытует следующая фраза: «Прежде, чем освободиться от себя, нужно кем-то стать». Речь идёт о том, что невозможно сразу же, пропустив необходимые процессы психологической интеграции, пережить беспредельность своего истинного бытия. Это несомненная истина: действительно, не имея определённого уровня психологической целостности, мы не сможем интегрировать возникающие у нас духовные озарения. По этой причине некоторые восторженно рассказывают о своём просветлении, а другие просто открываются ему. Эту идею – что нужно стать кем-то, прежде чем становиться никем, – мы выражаем другими словами: нельзя обнять Возлюбленного, пока не обнимешь Нарцисса.

Исследование этого элемента ума требует доброты. Применение силы здесь неуместно. Если встречать Нарцисса без осуждения или ужаса, с понимающей улыбкой и олимпийским спокойствием человека, готового ко всему, то со временем вас перестанут удивлять его привычные проявления. Какая неожиданность, ум обладает собственным умом! Нарцисс – совсем не такой, каким мы его себе представляли. Вот это да. Наблюдая за Нарциссом с милосердным вниманием, бесстрастно и невовлечённо, мы наконец позволим ему просто присутствовать. Являться ещё одним отражением на поверхности ума.

Однако Нарцисс не ограничивается теми поверхностными отражениями, которые нам удалось обнаружить. Эгоизм – одно из его проявлений, но другое его проявление – интерес к себе. Эгоизм – это изоляция, гордость, высокомерие, притворство и тысяча других недолговечных масок. Интерес к себе – почти полная противоположность эгоизму. Он срывает маски. Он побуждает изучать природу того, кто зовёт себя Нарциссом. Им движет исследовательский дух. Из-за эгоизма мы остаёмся погружёнными в малый ум, остаёмся под его неумелой защитой. Интерес к себе обращает ограничения малого ума в целительную силу большого ума.

Пришло время обнять Нарцисса. Открыться ему всем сердцем. Принять его таким, какой он есть. Более милосердно и игриво взглянуть на природу обусловленного ума – на эту «полную катастрофу», по выражению грека Зорбы[5]. Нарцисс нам не враг. Страдание порождает лишь наша привязанность, наши защиты, наше нежелание исследовать его природу.

Взаимодействуйте с этой болью, как с любой другой: принимайте её с милосердием и сознаванием – они исцеляют, а не отстраняйтесь от неё со страхом и ненавистью к себе, ведь они способны лишь породить новую боль. Нарцисс является врагом лишь для самого себя. Лишь наше хрупкое представление о себе чувствует угрозу и оскорбляется, когда его называют «Нарциссом». Малый ум осуждает себя за свою ничтожность.

Нарцисс – это призрак, стремящийся воплотиться в мире. Он является случайным порождением непрерывного Большого Взрыва сознания – процесса, который очень часто истолковывают неверно; порождением миров и бездн, вспыхивающих в этом Взрыве, чтобы индивидуальный ум смог взрастить в себе вселенское сердце. Нарцисс может воображать, будто является зрителем этого «фильма», но, в сущности, он лишь очередной персонаж на экране. Приглядевшись поближе, можно заметить, что этот «я», который будто бы наблюдает за потоком сознания – всего лишь воображаемый момент в потоке образов. Сама идея о том, что есть нечто или некто, отличный от сознания, сознающего себя, – очередной дешёвый фокус в безграничном потоке состояний. Сознание сознаёт себя. Мысли возникают спонтанно из глубин внимания.

Да, Нарцисс снова и снова пытается доказать, что является центром Вселенной, и терпит крах; тогда мы замечаем, как он рыдает у