Легионы огня: долгая ночь Примы Центавры - Питер Дэвид

— Я… не понимаю, о чем вы говорите.

— Хорошо, — сказал Кейн, по-видимому, довольный реакцией Вира. — Меня послали загадывать загадки.

— В этом вы преуспели.

— Наконец-то. Наконец-то мне удалось найти что-то новое. Теперь мне нужно поработать над магией. А… ваш приятель проснулся гораздо раньше, чем я предполагал.

Вир повернулся и взглянул на Рема Ланаса.

Тот уже достаточно уверенно сидел, держась рукой за голову, как будто испытывал серьезную головную боль.

— Что… случилось? — спросил он.

— Я сейчас вам все расскажу, — сказал Вир и оглянулся на Кейна.

Но тот исчез. Как будто его здесь и не было. Лишь на полу осталось кровавое месиво от раздавленной им твари.

— Ну, ему неплохо удается и магическая часть, — пробормотал Вир.

Глава 12

Лондо знал, что это была проверка. Он ни секунды в этом не сомневался.

— Знаете, Шеридан умрет, — сказал дракх.

Это высказывание мгновенно вывело Лондо из состояния глубокой задумчивости. Услышав раздавшийся из тени, этот знакомый до боли голос здесь, в тронном зале — месте, являвшемся символом его власти, хотя для него оно, скорее, было символом обмана, в который превратилась его жизнь, — он непроизвольно вздрогнул. Но это было не самое ужасное. Самое ужасное заключалось в том, что хотя Лондо знал о том, что Шив'кала следит за ним, по крайней мере, подсознательно ощущал, это его совершенно не беспокоило.

А вот одна только мысль о том, что он сможет привыкнуть к такой, половинчатой жизни, которую его вынудили вести, — и даже получать от нее удовольствие, — приводила Лондо в ужас.

Прошло некоторое время, прежде чем до него дошел смысл фразы.

— Что? — сказал Лондо.

Дракх выложил ему все. Посвятил в детали плана, рассказал о Реме Ланасе и о твари, что жила внутри него. Он был выбран на эту роль случайно, они просто схватили первого встречного. В случайном выборе, считали они, таится величайшая сила. Ланас не испытывал особой ненависти ни по отношению к.

Шеридану лично, ни к Межзвездному Альянсу в целом. Он был никем. Не обладал ни силой воли, ни развитым интеллектом. Но все, что он собой представлял, в итоге, можно было неплохо использовать.

Когда дракх, наконец, замолчал, Лондо покосился в его сторону. Шив'кала неподвижно стоял там, во тьме, и глядел на него, не мигая, со своей неизменной пугающей улыбочкой на лице.

— Зачем… вы мне все это сказали?

— Он был вашим другом. Мне хочется, чтобы вы знали о том, что его ожидает… на случай, если вам захочется с ним попрощаться… что ж, даю вам такую возможность.

Проверка. Нет… не просто проверка.

Ловушка.

Лондо знал это, и не просто знал, а был в этом уверен.

С такой же легкостью дракх мог сказать: «Шеридан скоро умрет. Пошлите ему миленькую записку» и покончить с этим. Нет, он сообщил Лондо все, что ему было известно, потому что хотел, чтобы Лондо узнал об этом…, чтобы посмотреть, что он предпримет.

Лондо не мог заснуть. Он не спал двое суток. Он все время думал, пытаясь представить Шеридана своим величайшим врагом, лидером Межзвездного Альянса, который безжалостно разгромил его любимую Приму Центавра. Тем, кто отвернулся от них. А Деленн, его жена…, с какой оскорбительной жалостью она смотрела на него.

Но, как Лондо ни пытался, он не мог стереть память о том времени, когда.

Шеридан помогал ему. Те годы, проведенные на Вавилоне 5, были лучшими годами его жизни. Тогда он этого не понимал. Тогда он считал, что это просто период медленного, но неумолимого падения во тьму. На самом деле, Шеридан и Деленн много раз выручали его. Более того, он не сомневался, что по-своему они были ему опорой, надеясь, что когда-нибудь с ним все станет хорошо. В том, что все завершилось так ужасно, что он стал одновременно самой могущественной и самой беспомощной личностью на Приме Центавра, явно не было их вины. Он сам вершил свою судьбу.

Он пытался уснуть, но забывался лишь на мгновение, после чего снова приходил в себя. В течение этого времени он чувствовал, что Страж недовольно шевелится. Очевидно, создание тоже нуждалось в отдыхе, и подстраивало свой сон под биоритм Лондо. Поэтому, когда Лондо уставал, Страж тоже испытывал дискомфорт. Мысль об этом принесла Лондо хоть какое-то удовлетворение.

Наконец, его состояние сделалось совершенно невыносимым. Но он понимал, что должен действовать хитростью. Он не мог просто взять и заняться спасательной миссией, или поставить Шеридана в известность. Подобная попытка, скорей всего, была бы прервана Стражем. Если Страж не сможет его остановить, то он наверняка известит об этом дракхов, и те смогут изменить свои планы…, а потом выразить Лондо свое недовольство самым прямым и неприятным способом.

Лондо хотелось спасти Шеридана, но не ценой своей шкуры. Он не был настолько великодушен.

Поэтому он вызвал Вира. Время было выбрано верно, потому что идея устроить во дворце праздник на самом деле принадлежала Дурле. Он организовал его для того, чтобы собрать вместе всех своих союзников и сторонников и продемонстрировать им, насколько велико его влияние при дворе. Поскольку идея исходила от Дурлы, марионетки дракхов, который, возможно, даже не догадывался о том, кто действительно дергает его за веревочки, дракхи не станут задавать лишних вопросов или подозревать Лондо в ведении двойной игры. И приглашение.

Вира выглядело вполне уместным.

Так что он позвал своего старого союзника, своего давнего друга — возможно, единственного друга во всей галактике, — в гости. Приглашение, как.

Лондо и надеялся, не привлекло внимания.

Затем настала очередь следующего шага: как только начался праздник, Лондо приналег на выпивку. Трудность заключалась в том, чтобы сохранить способность держаться на ногах. Надо было выпить ровно столько, чтобы отключить Стража, но, в то же время, самому сохранить способность действовать. Если это удастся, то он сможет более-менее свободно разговаривать с Виром без Стража, следовательно, и без дракха на том конце провода. Тогда они не узнают, что он затеял. Но, если он выпьет слишком много, то опьянеет настолько, что проку от него не будет ни Виру, ни Шеридану, ни ему самому.

Так что, когда прибыл Вир, и Лондо увел его в сторонку, ему приходилось прилагать усилия, чтобы держаться на ногах, потому что к этому времени выпитое уже ударило ему в голову и все окружающее тонуло в приятном легком тумане. Но.

Лондо, тем не менее, действовал необычайно осторожно. И правильно сделал.

Потому что когда он стал вводить Вира в суть дела, начав по частям излагать план…, он почувствовал, что Страж пытается проснуться. Он погрузил эту тварь в бессознательное состояние, но она старалась протрезветь со скоростью, которая одновременно тревожила и забавляла его. Очевидно, Страж начинал привыкать к определенному количеству алкоголя. Отныне Лондо придется увеличивать дозу спиртного, чтобы поддерживать опьянение Стража.

Лондо пришлось пойти обходным путем. Он пытался намекнуть Виру на грозящую Шеридану опасность, приведя похожий пример из истории. Лондо нутром чуял, что Страж счел их разговор подозрительным. Тварь чувствовала, что-то происходит, но не могла понять, что именно. Не последовало ни жутких приступов головной боли, ни властных мысленных приказов. Но тварь была более насторожена, чем обычно, и Лондо тоже приходилось держать ухо востро.

Он был жутко расстроен. Как ему хотелось просто опустить все эти осторожно подобранные фразы и исторические аллюзии, и прямо сказать Виру о том, что надо сделать. Но он знал, что за этим последует — немедленные действия Стража. Кто знает, насколько силен монстр, сидящий у него на плече?

Он знал, что Страж может причинить боль, что он следит за его действиями, но вряд ли стоило полагать, что его возможности ограничиваются только этим.

Возможно, Страж мог превратить его мозги в кашу легким усилием мысли. Вдруг он мог вызвать у него припадок, или остановить его сердца, или… сделать все, что угодно.

Ему так хотелось хоть что-нибудь сделать, дабы предотвратить гибель.

Шеридана от чешуйчатых лап этих отвратительных дракхов, но дело было в том, что он не собирался жертвовать собой ради этого. Он все еще ставил целостность собственной шкурой выше шкуры Шеридана.

Когда Вир уехал, Лондо стал внимательно следить за новостями. Страж не находил ничего предосудительного в этом занятии Лондо. Все-таки, он был императором. Этот только хорошо, что он старается быть в курсе событий. И, когда появились подробности о широко разрекламированной миссии большой группы официальных лиц во главе с Шериданом в Трущобах, Лондо воспрянул духом. Он изо всех сил сдерживал свое ликование.

Затем его энтузиазм испарился. Он почти физически ощутил тьму, источаемую.