Перевертыши - Стюарт Вудс

Поздно ночью, когда она спала в своей постели, ее разбудил Кейр. Сонная, она повернулась к нему, а он прижался к ней покрепче, нежно поглаживая ее затылок.

— Где ты был? — пробормотала она.

— Здесь, недалеко, — ответил он, целуя ее.

— Я скучала по тебе, — сказала она, закидывая на него свою ногу.

— Не больше, чем я по тебе, — прошептал он, ложась на нее сверху.

Глава 22

Несмотря на то, что Бак и Джеймс находились совершенно одни в бывшем поселении рабов, они говорили на местном диалекте, который не понимал ни один белый. Эта речь содержала элементы гулахского и гичского диалектов, на которых говорили обитатели отдаленных северных областей Джорджии и Южной Каролины. Язык, на котором говорили рабы и их потомки на Камберленде, был теперь в обиходе лишь у Бака Моусеса и его внука Джеймса.

— Надвигаются большие перемены, — сказал Бак.

— Какие перемены, дедушка?

— Над Камберлендом собираются грозовые тучи. Тут многое изменится. Хорошо, что я не доживу до этого дня.

— Ты что, собираешься умереть, дедушка? Ты пережил своих четырех жен и всех старожилов этого острова. Мне кажется, ты будешь жить вечно.

Улыбнувшись беззубым ртом, Бак Моусес заметил:

— Признаться, я и сам до недавнего времени думал так же. — Затем лицо его снова стало серьезным, и он продолжил: — Но я все-таки умру так же, как умирают все люди. Только отца твоего я все равно переживу.

На минуту сосредоточившись, чтобы понять, о каком отце идет речь, Джеймс оторопел. Бак никогда раньше не говорил ему о таких вещах.

— Ты ведь догадывался? — спросил Бак.

— Возможно, — ответил Джеймс, по-прежнему осторожничая распространяться на такую щепетильную тему.

— Он никогда не признается тебе в этом, — сказал Бак, мелкими глотками отпивая настоенный на травах чай. — Я имею в виду то, что он никогда не скажет об этом прямо. Но намекнуть он тебе все равно намекнет. Такого случая он не пропустит. Я ведь знаю его с грудного возраста. Но то обстоятельство, что ты его сын, может принести тебе много неприятностей.

— Каких неприятностей?

— Ангес богатый человек. У него огромная семья, члены которой не захотят легко расстаться со своим куском наследства. Поэтому ни один человек на острове не поможет тебе.

— Они подумают, что я зарюсь на их деньги?

— Было бы очень глупо с твоей стороны отказываться от них, — фыркнул в ответ Бак. — Ты такой же, как все, человек, которому надо есть и иметь крышу над головой. Деньги могли бы очень пригодиться тебе.

— Я могу сам зарабатывать деньги, — обидевшись, возразил Джеймс. — Ты же всю жизнь обучал меня, как выжить на этом острове. Если я не преуспею на материке, я буду заниматься собственным промыслом здесь, на острове.

— Может, у тебя это получится, а может, и нет, — ответил Бак. — Ведь они, узнав, что ты сын Ангеса, могут выгнать тебя с острова.

— Пусть попробуют сперва найти меня, — ответил Джеймс.

Бак громко рассмеялся:

— Да, действительно, им придется потрудиться, чтобы найти тебя. Ты долго будешь водить их за нос.

— Да, конечно, — Джеймс минуту помолчал. — Дедушка, а кто-нибудь еще знает об этом?

— У людей есть глаза. Жермен наверняка догадывается, не говоря уж о Хэмише и Кейре.

— Но ведь они меня любят?

— Конечно, любят. Только ты не знаешь, в кого превращаются люди, когда начинают делить наследство. Кейр никогда не обидит тебя. А вот как обойдутся с тобой Жермен и Хэмиш, я не знаю. Иногда Хэмиш очень забавен.

— А что же произошло между двумя братьями? — поинтересовался Джеймс. — Как случилось, что они так не любят друг друга?

— Да они любят друг друга, именно поэтому они так себя ведут.

— Но стоит тебе одному из них сказать хоть слово о другом, как он тут же выходит вон. Люди не ведут себя так, когда они любят друг друга.

— Резонно замечено, — ответил Бак.

— Какой уж тут резон, если они даже знать друг друга не хотят?

— Я знаю. Один только я разбираюсь во всем происходящем. Иногда мне кажется, я больше понимаю причину таких отношений, чем они сами.

— Тогда расскажи мне.

— Я не собираюсь ничего рассказывать, — горячо возразил Бак. — Я унесу эту тайну с собой в могилу. Но в скором времени им все же придется встретиться лицом к лицу. И я надеюсь, что… — И тут он притих.

— Надеешься на что, дедушка?

— Я не хочу больше говорить на эту тему, — ответил Бак. Он допил свой чай. — Вот что я тебе скажу. Сразу после смерти Ангеса сходи повидайся с мисс Элизабет.

— Зачем?

— Ангес влюблен в нее. Он ей даст кое-что такое, что она затем передаст тебе.

— Но, дедушка, ведь Ангес на шестьдесят или семьдесят лет старше мисс Элизабет.

— Какое это имеет значение? Я знаю Ангеса с самых пеленок. Он обожает красивых женщин. Здесь давно уже не появлялись прелестные дамы, а его душа истосковалась по ним.

— И все равно мне ничего не понятно, — вздохнул Джеймс.

— Ты слушай меня, мальчик. Когда умрет Ангес, обязательно встреться с мисс Элизабет. Она тебе поможет.

Бак Моусес встал и подошел к окну.

— Да, над Камберлендом собираются грозовые тучи.

Глава 23

Лиз остановилась у гостиницы, чтобы оставить заказ на продукты. Было позднее утро, и гости отправились — кто пешком, кто на велосипеде, а кто и на автобусе — в разные части острова, прихватив с собой провизию на день. Поэтому не было видно никого, кроме работников кухни и Рона, подметавшего каменный пол в столовой для персонала гостиницы. Оставив заказ на столе Жермен, Лиз пошла поискать хозяйку. У нее вошло в привычку заглядывать сюда на чашку кофе или чая.

Устало волоча ноги вверх по лестнице, Лиз, заглянув в опустевшие библиотеку и гостиную, добралась до веранды.

— Доброе утро, — раздался голос.

Лиз обернулась и увидела Ханну Драммонд, бывшую жену Хэмиша, сидевшую в большом гамаке с книжкой на коленях.

— Выпейте со мной кофе, — предложила женщина. На столе стоял кофейник и две чашки. — Я приготовила кофе и для Хэмиша, но они вместе с Элфредом уехали куда-то в джунгли.

— С удовольствием, — ответила Лиз, присаживаясь на гамак. Вот так близко Ханна Драммонд выглядела еще лучше. Лицо ее было очень тщательно, но не сильно подкрашено. На ней были брюки «хаки» и рубашка, а волосы были так сильно стянуты сзади, что Лиз даже подумала, что, наверное, Ханне больно закрывать глаза.

— Как только Хэмиш оказывается рядом с Элфредом, он как будто снова становится маленьким мальчиком, — призналась Ханна, наливая кофе. — Мне иногда кажется, что именно таким образом он возвращается в детство. Только здесь, наверное, в эту пору очень много змей?

— Ни одна змея не посмеет укусить Драммонда на этом острове, — сказала Лиз.

— Пожалуй, вы правы, — засмеялась Ханна, протянув Лиз чашку с кофе. — Я слышала, вы встречаетесь с Драммондом.

— Ангесом?

— Нет, Кейром.

— Да, это верно.

— А какой он, Кейр?

— Вы разве не были знакомы с Кейром?

— Нет. По крайней мере, близко не была. Я видела его только один раз.

— На острове?

— Нет, в Нью-Йорке. Я пошла за покупками на Пятую Авеню и по дороге остановилась позавтракать у катка в Рокфеллеровском Центре. Это было несколько лет назад, когда мы с Хэмишем еще были женаты и я была беременна Элфредом. Не успела я оплатить счет, как увидела на льду Хэмиша, катавшегося с какой-то девушкой. Я пришла в такое замешательство: ведь Хэмиш никогда не ухаживал за другими женщинами, ну, по крайней мере, я этого никогда не замечала. А они, между тем, очень грациозно катались, взявшись за руки. Я смотрела на них во все глаза, все сильнее приходя в бешенство.

Наконец я встала из-за столика, подошла к железному ограждению катка. Мне очень хотелось посмотреть на его реакцию при виде меня. Они снова подъехали, но, к моему великому удивлению, он, глядя мне прямо в лицо, совершенно спокойно проехал мимо.

Затем они сделали передышку, и он, оставив девушку, по-видимому, отправился в туалет. В этот момент я подошла к ней и спросила, как зовут ее спутника.

— Его зовут Кейр Драммонд, — ответила она мне.

— И вы даже не поговорили с ним? — поинтересовалась Лиз.

— Нет, — ответила Ханна, — я просто пошла домой. Я была абсолютно сбита с толку. Я постоянно думала, было ли это обычным розыгрышем или я действительно застукала своего мужа с другой женщиной. В ту же ночь я поделилась с Хэмишем своим любопытным открытием, но он, отмахнувшись, ответил мне, что я, по-видимому, галлюцинирую.

— А почему так случилось, что вы ничего не знали о существовании Кейра?

— Да потому, что мне никто никогда о нем не рассказывал. Только через месяц после того случая, когда Жермен гостила у нас в Нью-Йорке, я от нее узнала, что у Хэмиша есть родной брат. Я была, как черт, зла на Хэмиша и даже устроила скандал по этому поводу.