Иллюзия вечности - Роман Медведев

Я, более пространственно поведал ей все наши домыслы, основанные на наблюдениях за поведением власти. Не хватало более весомых доказательств того, что они нашли какой-то способ противостоять эпидемии, но мне казалось, что очень скоро мы это узнаем.

– Мне кажется, что тем, кто держит руку на кнопке, порядок нужен для собственного спокойствия. Им не нужны ни твои, ни мои и ни Астафьева вопросы. Когда они защитят себя, вероятно и нам чего-нибудь обломится. Не исключено, что оставшихся в живых могут всерьез рассматривать как лекарственный материал. Доноров. Ничего с этим не поделаешь.

– Глупость какая-то… Наверняка есть люди, которые не работают на государство, а занимаются всякими исследованиями и всё такое? Ребята, я не хочу умирать… давайте что-то делать, – Оля промахнулась мимо пепельницы и затушила сигарету об колбасу.

– Да мы и не планировали ждать. Я уж сколько твержу, что надо искать единомышленников самим, либо примкнуть к какой-нибудь сложившейся группе. И чем она больше – тем лучше. Но ты видишь, как всё поворачивается. Несколько минут назад видела же… Кто даст гарантию, что военные не запретили вообще любые сборища? Народ то дурной у нас. Ещё с дедовых рассказов про Смерш и НКВД помню. За свои привилегии мать родную сдадут на плаценту, не то что нас. У них порох и свинец, у нас в попе огурец. Прости, что не смешно.

– Теоретик классовой борьбы! – проснулся Саша.

– Стаф, ты бесполезное существо в классовой борьбе. Предрекаю тебе роль тушёнки на столах оппонентов… Оль, очевидно же, что современной власти невыгодно иметь у себя под носом какие-то непонятные группировки, живущие по своим правилам. Ведущие тем более медицинскую деятельность. Опасная альтернатива. Ладно, когда полсотни людей вместе чего-то химичат, а когда их тысяча?! С ними не договоришься. Согласен с поведением правительства. Они всё правильно понимают – лучше придушить это сразу, ещё в зародыше.

– И?

– Поживём – увидим… Когда палку перегибают, она ломается. Надеюсь, у них хватит благоразумия поменять тактику. Ну а нам, как повезёт. Может, и познакомимся с кем-то. – Я сунул в рот соленый огурец и, как-то некстати, вдруг подумал о запахе изо рта. Все-таки водка действовала на меня растлевающим образом, и я, глядя на Олю, всё больше и больше желал её здесь и немедленно.

– Дурдом, одним словом! Лучше уж быть в неведении вместе с мамой, чем знать всё это… – Её щечки зарделись симпатичным румянцем. Скорее от водки, чем от негодования. Я её знал. Оля дурой не была. Просто таким образом она закончила с обсуждением темы.

Тем временем, девушка немногим старше нас продолжала вести передачу: «-… удалось получить запись состоявшегося заседания. Мы предлагаем ее вашему вниманию».

Камера показала обширный план центра ЕС в Брюсселе и собравшихся в нём за огромным круглым столом людей в костюмах. Комментарий корреспондента за кадром представил оных как ведущих деятелей науки мировых держав, представлявших позицию оценки возникшего феномена. Собрание учёных мужей началось с тезисов различных теорий и со временем переросло в крайне эмоциональное их обсуждение. Мы, разумеется, все это видели лишь в сжатом виде формата репортажа.

Нашедшая наибольший положительный отклик и подтверждение, канва причин катастрофы обнаруживалась учёными в поведении планет. Проведённые за прошедший короткий период наблюдения и исследования вроде бы доказывали аномалии в передвижении небесных светил в недавнем прошлом. Подтверждением происшедшего кратковременного нарушения в орбите Земли служил и температурный скачок в августе сего года. Однако бородатый датчанин астрофизик эмоционально доказывал, что такие изменения наблюдались и раньше, даже не один раз за историю цивилизации. С его слов температурный перепад был бесспорен, но в траекториях движения планет нашей галактики непоследовательность почти как норма! Микроскопические в масштабе карт, отклонения за последний десяток лет превышали, бывало, и диаметр Солнца. По рассуждениям его группы, в которую входили климатологи, определение температурного скачка, что имел место, это прямая реакция одномоментного снижения солнечной активности и, как следствие, уменьшения магнитного поля Солнца, защищающего Землю от космического излучения. Заряженные космические частицы проникли в краткий период в атмосферу Земли, создав как аэрозольные частицы, так и излучения существенно пониженной температуры.

У датчанина нашлись сторонники из числа гелиофизиков, присутствовавших на заседании, также представивших свое видение причин коллапса, связанное с солнечной активностью и образованием нового пятна на Солнце.

Я слабо смыслил в астрологии, климатологии и прочем, но, тем не менее, соглашался с большинством, хоть их доводы для меня были лесом дремучим. Докладчики переходили к частностям, обсуждая возможные изменения в атмосфере и природной воде. Где источник происходящего? Наша галактика, Солнце, сама Земля? Но все же, как бы нам этого не хотелось, загадка природы не могла быть решена окончательно за столь короткий период.

После репортажа началась вторая серия шедевра киностудии М. Горького «Семнадцать мгновений весны».

– Ого! Шпионская сага. Посмотрим? Может новая версия? Штирлиц летит на Марс и разоблачает там Бормана, распыляющего в космос вирусы, – Саша подошёл к телевизору.

– Ну конечно. Вместе с бетменом, человеком-пауком и черепашками ниндзя. Там они встретят Люка Скайвокера, который и станет потом нашим президентом. Не, Саш, с меня хватит, – я махнул рукой, и друг выключил телевизор.

Оля оставила нас и ушла на кухню. Я бы предпочел наоборот, чтоб Саша прогулялся по району часок, пока его сестра спит. Потенциал мой потяжелел в тазобедренном суставе и ставил передо мной закономерные вопросы. Но я договорился с ним стерпеть до ночи. Раньше никак не выйдет.

– Шурик, у тебя же доступ в сеть был? – я посмотрел на компьютер, стоящий у окна.

– Был.

– Давай в интернет залезем. Наверняка работает. Посмотрим, понюхаем, чем народ развлекается.

– Легко, – Сашка сел за компьютер.

Сеть работала. Появилось окошко браузера. В правом углу экрана замигал баннер «ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЖИТЬ, ТЫ ДОЛЖЕН ЭТО ЗНАТЬ». Сашка ткнул на нём, и мы стали ждать. Передача данных шла очень медленно, и, наконец, на мониторе появился следующий текст:

БРАТЬЯ И СЕСТРЫ!

ВСЕМ, КТО ХОЧЕТ ПРОДОЛЖАТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ ПОСВЯЩАЕТСЯ.

ЧУМА НЕ ТОЛЬКО ЛЕТАЕТ В ВОЗДУХЕ, КОТОРЫМ МЫ ДЫШИМ, ОНА СТОИТ У ТВОЕГО ПОРОГА В ЛИЦЕ ЧЕЛОВЕКА С АВТОМАТОМ.

МЫ СЛЫШИМ ГОЛОСА В ЭФИРЕ, НО НЕ СЛЫШИМ ГЛАВНОГО. МЫ СЛЫШИМ ЛОЖЬ, НО НЕ ЗНАЕМ ПРАВДЫ.

ТЫ ХОЧЕШЬ ЗНАТЬ ПРАВДУ? ТЫ ХОЧЕШЬ ЖИТЬ ДАЛЬШЕ? ЕСЛИ ТЫ СКАЖЕШЬ ДА, ТО УЗНАЕШЬ ВСЁ НА НАШЕЙ ВОЛНЕ.

СЛУШАЙ КАЖДЫЙ ДЕНЬ С 11 ДО 12 РАДИО «ЖИЗНЬ» НА КОРОТКИХ ВОЛНАХ НА ЧАСТОТЕ 65. (На иностранных приёмниках: обозначение AM)

Сашка записал на бумажке координаты станции и пошёл по ссылкам дальше. Но, как только мы стали получать на экран текст, вырубили электричество. Я, краем глаза, заметил, как в доме напротив разом погасли все горевшие окна. На моих электронных часах светили круглые глаза – 00:00. На кухне вскрикнула от неожиданности Оля.

– Вот блин! – Сашка поджег фитиль свечи и встал из-за стола.

– Ноутбук нужен с хорошей батареей, либо к этому ящику бесперебойник. А на сегодня отбой.

– Санек, мы спать то где будем? Нам с Олей приват нужен.

– Законно, старик! А как же ещё. Здесь и… это самое… За меня не волнуйся. Я лягу в родительской спальне.

– Спасибо.

Я поджёг высокую спираль свечи и пошёл к Оле. Она сидела на кухне, опёршись локтями на подоконник, и с грустью смотрела в окно.

– Ты хочешь ещё посидеть? – я поставил свечу в кружку на столе и обнял её за плечи.

– Не знаю. Мне не по себе из-за мамы. Человечество исчезает, но мой круг, как и прежде, узок. Быть может, тебе это покажется странным, но все эти вещи из телевизора меня заботят, конечно, но… не так как вас. Я не знаю и не хочу знать этих людей. Сильно жаль умерших. Но из тех, кто близок – сегодня все живы. А значит всё не так уж и плохо. Ведь так? – она положила щёку на мою ладонь.

– Я счастлив, что ты со мной.

Наш поцелуй протянулся на весь потерянный год разлуки, сменяя весну первого восторга на лето страсти и осень зрелости за ними. Ради такого стоило бы выжить любой ценой.

– Саша любезно предоставил нам на ночь гостиную. И если диван не пал жертвой эпидемии, мы запросто могли бы воспользоваться его номенклатурным назначением. Впрочем, если ты хочешь остаться…

Она не дала мне договорить и прикрыла рот поцелуем.

– Идем уже. Филин – ночная птица.

Через минуту мы предались любви. Ни как прежде. Совсем по-другому. По-новому. Будто в брачную ночь, опьянённые друг другом куда больше, чем вином. Я не мог заблуждаться в том, что любовь этой ночи была не только желанной для нас обоих, но и долгожданной.