Город богов - Ольга Крючкова

На окраине города ютились бедные индейские хижины, ибо город должен жить, развиваться, производить товары. В конце концов, испанцам нужна была прислуга и рабочие руки.

Рядом с рекой раскинулись ремесленные мастерские, кожевенные, лесопильные, склады и даже небольшая верфь, производившая лёгкие речные суда. Индейцы, проживавшие на территории города, прикреплялись к энкомендеро, поручителю (часто в их роли выступали зажиточные горожане-испанцы), и обязаны были платить определённый налог.

Энкомьенда[58] также распространилась и на сельскохозяйственное производство, когда индейцы-гуарани выплачивали налоги своему землевладельцу.

В последние годы, когда эмиссаром Парагвая был назначен дон Карлос де Сапатега, в Парагвае получило распространение репартимьенто, распределение земли между мелкими колонистами, потому, как их становилось всё больше, выделение им рабов и орудий труда для обработки, полученных в аренду земель.

Небольшие фермы-репартимьенто всё чаще встречались в предместьях Асунсьона, отвоёвывая новые пахотные земли у непроходимых лесов, раскинувшихся на берегах реки.

В черте города и его окрестностях обитали многочисленные виды тропических птиц, в том числе попугаи, туканы, ибисы и нанду, из млекопитающих здесь встречались капибара, водные свинки, а также летучие мыши и броненосцы. Среди деревьев и кустарников виднелись жилища термитов. В жаркие дни жители Асунсьона страдали от нашествий огромных полчищ вредных насекомых: москитов, клещей, саранчи.

Диего де Торрес, в ипостаси духовного коадъютора, и его подопечные вошли в город, за ними следовали носильщики с немногочисленным скарбом монахов. Иезуиты огляделись… В этот момент церковные колокола возвестили нону, девятый час после восхода солнца.

Мимо вновь прибывших монахов проследовал небольшой отряд городских стражников. Де Торрес без труда узнал у них, где находится странноприимный дом ордена францисканцев.

С этим орденом коадъютора связывало давнее сотрудничество. Ещё будучи в Перу, в Лиме он познакомился с Педро де Агуадо[59], миссионером-францисканцем.

Де Агуадо происходил из влиятельной испанской семьи, и после окончания Мадридского университета, где изучал теологию и математику, решил отправиться миссионером в Новый Свет. Перед Педро стоял выбор: к какому монашескому ордену примкнуть? И после некоторых раздумий он остановился на ордене францисканцев. Монахи-францисканцы являлись духовниками многих государей, пользовались огромным влиянием в светских и государственных делах, но затем были вытеснены иезуитами.

Орден францисканцев, основанный Франциском Ассизским почти триста лет тому назад, проповедовал апостольскую бедность, аскетизм, любовь к ближнему, уход за больными и строгое послушание Папе. И все эти идеи импонировали молодому пылкому Агуадо, мечтавшему нести людям добро.

Он, как многие образованные люди того времени, ненавидели доминиканцев, считая их кровожадными религиозными фанатиками, цепными псами Ватикана[60]. Францисканцы же часто вступали с доминиканцами в полемику по вопросам теологии и философии, часто выходили победителями.

Наряду с доминиканцами, францисканцы также участвовали в инквизиционных процессах. Однако, прежде, чем вынести приговор осуждённому, они тщательно изучали все детали дела, и неоднократно выносили оправдательный приговор.

Все эти факторы, безусловно, повлияли на решение Агуадо в выборе ордена. К тому же в Мадридском университете некоторые дисциплины преподавали францисканцы, в том числе и теологию, к которой Педро проявлял повышенный интерес.

Специальной буллой, утверждённой понтификов в 1256 году, францисканцы получили право преподавания во всех европейских университетах. И они не преминули этим воспользоваться, создав свою систему богословского образования, породившую целую плеяду мыслителей. В тоже время орден активно развивал миссионерскую деятельность. И как только испанцы проникли в Новый Свет, орден тотчас провозгласил заокеанские земли сферой своих интересов. В 1561 году отрядил туда пятьдесят монахов-миссионеров, в их числе и был молодой Педро де Агуадо.

Молодой францисканец отправился в Лиму, где познакомился с Хосе де Акостой, а затем, будучи в зрелом возрасте, – с Диего де Торресом. За годы, проведённые в Перу, Педро де Агуадо проникся симпатией и доверием к иезуитам.

Он покинул Лиму вслед за профессором Акостой, направившись в Парагвай, где организовал миссию Сан-Хавьер. Долгое время он вёл переписку с Диего де Торресом, пока тот не отправился в Рим.

Теперь же предстояла встреча давних знакомых…

Иезуиты расположились в странноприимном доме братьев-францисканцев. Управитель дома, пожилой францисканец, вот уже в течение тридцати лет пребывавший в Асунсьоне и помнивший его худшие времена, при виде целого «отряда» молодых иезуитов тотчас же смекнул: орден иезуитов идёт в наступление. Скоро он подчинит весь Парагвай своему влиянию. Однако, эти мысли он оставил при себе…

На вопросы де Торреса о Педро Агуаде, францисканец отвечал с подчёркнутой вежливостью, ибо ему было известно о симпатиях собрата к ордену иезуитов.

Удовлетворённый удачным завершением длительного путешествия и гостеприимным приёмом францисканцев, де Торрес, немного отдохнув и утолив голод, поспешил нанести визит эмиссару Его величества, дону Карлосу де Сапатега. Ибо иезуит рассчитывал на его помощь.

Де Торрес без труда дошёл до резиденции эмиссара и сообщил секретарю о своём прибытии.

Появление духовного коадъютора ордена иезуитов отнюдь не вызвало у дона Карлоса удивления. Он уже знал, что понтифик подписал буллу, наделявшую орден иезуитов специальными полномочиями в Парагвае, а также отношение к этому документу короля Филиппа III, советовавшего в своём послании эмиссару проводить политику невмешательства и оказывать иезуитом всяческую поддержку.

Такое положение дел дона Карлоса не устраивало. За годы пребывания в Асунсьоне он привык, что все беспрекословно выполняют его распоряжения, даже монахи-миссионеры. С иезуитами же всё обстояло иначе…

Дон Карлос расхаживал по своему кабинету, медля с приёмом иезуита. Он размышлял: какой линии поведения придерживаться? Сказать, что он знает о папской булле, и ожидал прибытия миссионеров? Или всё же сделать вид, что не в курсе последних событий, касающихся ордена иезуитов и его непомерных аппетитов?..

Дон Карлос решил избрать последнее. Он не стал переодеваться к приёму гостя, намереваясь встретить его в обыденной обстановке. Костюм эмиссара выглядел просто, но в то же время роскошно: приталенный колет из золотистого бархата, украшенный серебряными пуговицами и кружевными манжетами; шею обрамляла горгера, гофрированный воротник; модные брагетты, короткие штаны набитые ватой, были сшиты из такой же ткани, что и колет; стройные ноги обтягивали молочного цвета чулки; остроконечные туфли из бежевой мягчайшей кожи, украшенные серебряными пряжками, были выше всяческих похвал. Модный гардероб эмиссар предпочитал выписывать из Мадрида, откровенно брезгуя носить одежду, изготовленную местными мастерами.