Правила эксплуатации, или Как не влюбиться в демона (СИ) - Орлова Марина

И все же, несмотря на безбедную жизнь, для многих даже завидную, старая вдова не могла совладать с давней злостью. Ведь вместо свахи она могла быть и женой старосты. И тогда не просто была бытещей будущего старосты, а матерью!

А этот сопляк, как и его отец в прошлом, смеет пренебрегать ее мнением относительно этого бесовского отродья. Что с Людмилой, что с этой Дариной. Ничего не меняется! Только сейчас-то староста все осознал, и Даринку недолюбливает, но пока Людмила была жива, привечал девчонку, даже позволял своему сыну водиться с ней. Правда, до тех пор, пока тот не решил жениться на бесовке. Вот тогда-то Тихон и осознал степень своей ошибки. Если прежде он относился к девчонке нейтрально, недолюбливая только ее мать, то в тот день осознал все. И Агафья ему в этом помогла. В тот же день состоялись договоренности, и Василия сосватали с Дарьей.

Вот только теперь молодой Василий набрался наглости препираться и защищать ведьму, позоря ее, Агафью, на всю базарную площадь. Да где это видано?

Поход к Тихону не принес результатов. Стар он уже стал и повлиять на своего молодого и сильного сына не мог. Более того, еще и согласился, что Агафья перегибает палку!

А это уже ни в какие ворота!

— Эта дрянь мне еще ответит… — пообещала себе Агафья, хотя в тот момент не могла точно понять, к кому именно относится ее угроза: к Дарине, Василию, Тихону, или соседям, что стали свидетелями ее позора.

— Не обещай того, чего не можешь выполнить, дорогуша. Иначе обещания становятся ложью, — донесся тихий, пугающий голос из потемок пустующего дома, заставив пожилую женщину замереть и испуганно пискнуть.

— Хто тута? — слегка истерично вопросила женщина у пустоты.

— А тут никого нет! — сообщили женщине, во что она не сильно-то и поверила.

— А хто же говорит? Я же слышу голос! — вполне справедливо заметила хозяйка дома.

— А это твоя совесть, — просветили женщину, чего она испугалась даже сильнее, чем чудища из-под печи. — Не стыдно на невинных наговаривать? Лгать, обманывать, обвинять почем зря?

— Так ведьма же! Так ей и надо! — насупилась баба, но предательски затрясшиеся колени и голос как бы намекали, что прежней уверенности нет.

— А ты уверена, что она — ведьма?

— Так мать ведьмой была. Значица и Даринка в нее уродилась.

— Доказательств того, что Людмила была ведьмой, тоже нет. Кроме слухов. Не ты ли их распускала?

— Ведьма она была! Ведьма! — разозлилась баба. — Мужиков из семей отваживала, жила в лесу и никогда не болела! Еще и сгрешила до свадьбы! Распутница! Вот ее черные силы и сманили!

— Может, она в лесу жила, потому что вы, деревенские, ханжи, ей житья не давали? Как сейчас с Дариной происходит? — уже заметно тише, даже угрожающе, предположил голос совести. — Не думала, что с вами, деревенскими, произойдет, если изморите единственную ведунью, что по странной причине все еще не озлобилась на вас, юродивых? Ты сама себе простишь? Муки совести, они бывают очень страшными и болезненными, особенно, когда этой совестью на протяжении многихлет пренебрегают.

— Брехня! — взвилась баба, которая не терпела споров с ней, даже своей совести.

Вот только совесть не стерпела, и решила материализоваться. Так сказать, для большей наглядности и убедительности, отчего неподготовленная к размерам своей неиспользуемой совести женщина осела, наблюдая рогатое чудовище с клыками и красными глазами, чье лицо показалось из потемок, в районе потолка. Лицо было мужским, что, почему-то, Агафью не смутило, ибо она была занята тем, что старалась вспомнить, как кричать. Опускать глаза ниже женщина боялась.

— Решила обмануть свою совесть? — вкрадчиво поинтересовался мон… совесть, оскалив страшные клыки. Женщина хотела ответить, но из перехваченного горла вырвался лишь очередной писк. Потому за неимением возможностей, она отрицательно затрясла головой, стараясь незаметно отползать в сторону сеней. — Отлично! Потому что знаешь, что будет, если ты не прекратишь врать и клеветать? — задала «совесть» провокационный вопрос, когда испуганная баба схватилась за ручку двери и толкнула ее, чтобы выбежать из горницы в попытках спрятаться от своей совести. Но тут ее ждало не менее страшное чудовище с ощеренной пастью на мохнатой морде, где ярко светились желтые глаза. — От совести не сбежать. Совесть многогранна и многолика. Я занимаюсь муками, а мой побратим сжирает языки лжецов… — донеслось женщине в спину, прежде чем она зажмурилась и выкрикнула:

— ПОняла, пОняла, я больше так не буду!

Некоторое время ничего не происходило, и женщина рискнула приоткрыть глаза, обнаружив себя в полном одиночестве. Ни чудовищ, ни следов их присутствия она не видела и, схватившись за сердце, облегченно выдохнула.

— Ну и померещится же такое… — промямлила она, перекрестившись, а после взвизгнула, когда совесть заговорила вновь, давая понять, что ничего ей не померещилось и все с ней произошло наяву:

— И это, — уже другим тоном заметил голос. — Извиниться нужно. Учти, я за тобой слежу.

— Да-да, все сделаю! — клятвенно пообещала женщина, готовая пообещать и не такое, лишь бы ее совесть утихомирилась.

— И подарок не забудь! За твои проступки с пустыми руками нельзя! Так что принесешь платок. Такой розовый, шерстяной, его еще Дарина примеряла. Ей к глазам очень подходило… — увлекся голос, но быстро оборвал мысль, словно опомнился. И прочистил горло. — Чего рот раззявила?! — рявкнула невидимая совесть, отчего женщина подорвалась на месте и вытянулась по струнке, как новобранец перед воеводой. — Задачу уяснила?

— Так точно!

— И чтоб без прощения не возвращалась! Надо будет, в ноги падай, руки целуй! Поняла?

— А это обязательно? — осторожно уточнила баба.

— Обязателен подарок! Все остальное — по обстоятельствам. Главное — результат!

После этого Агафья уже не видела и не слышала ни совесть, ни любителя лживых языков с внешностью не иначе оборотня.

Затем совесть показалась лишь раз, когда Агафья хотела отказаться от предложенной Дариной помощи. Вот тогда-то женщина и заприметила страшно улыбающуюся пасть рогатого монстра, что смотрел на нее с осуждением и предостережением из-за угла дома. Видение мелькнуло лишь на секунду, но женщина осознала, что от своей совести ей действительно не скрыться. Даже у дочери ведьмы…

Глава 6

Заварка для веников получилась славная! Горьковатый запах трав витал в сильно распаренном помещении, отчего одежда моментально стала липнуть к коже, а волосы завивались в кудри. Голова слегка кружилась, но мысли мои оставались ясными. Идеально. И так, по моим подсчетам, должно было оставаться еще минут двадцать.

Володьке, из-за его реальных габаритов, моя парная оказалась не по размеру, потому он нехотя принял человеческую личину, вызвав мою улыбку, которую я постаралась от него скрыть. Помня о том, что в человеческом обличье демоны становятся подвержены человеческим слабостям, я едва не возликовала, когда он, в портках и замотанный в простыню, не скрывая скепсиса и немного опаски, смотрел на радостную меня с двумя вениками из березы и дуба в руках.

Полагаю, в тот момент я выглядела слегка пугающей, потому улыбаться перестала, рассчитывая, что густой пар все же сможет скрыть коварный блеск в моих глазах.

Несмотря на опаску и напряженный взгляд, которым он с подозрением следил за каждым моим движением, демон послушно лег на жалобно скрипнувшие нары, позволил похлестать его вениками, перемежая с обливанием холодной водой, прежде чем Володя вконец расслабился. Тогда я и позволила разомлевшему Володьке побыть наедине и помыться, а сама опрометью выбежала из парной, которая прогрелась настолько, что мою рубашку от пота можно было просто выжимать. Воспользовавшись заминкой, переоделась в сухое, повесила на выходе из парной новую простынку для демона и стала ждать, усевшись за стол, где заранее заготовила самовар, травяные отвары, домашнее варенье и блины, над которыми трудилась с особым усердием.