Правила эксплуатации, или Как не влюбиться в демона (СИ) - Орлова Марина

— Ты понял, о чем я, — упорствовала я, насупившись. — Не увиливай. Ты обещал отвечать честно, — припомнила я его слова, но вызвала какую-то слишком широкую улыбку.

— Вариант с тем, что ты не в моем вкусе, не рассматривается? — склонил он голову к плечу, и посмотрел с такой иронией, что мне неуютно стало. А еще обидно.

— Совсем недавно ты заявлял, что даже такая, как я, сойдет для утехи. У тебя же, насколько я понимаю, большой резон склонить меня к грехопадению. Перетерпеть такому, как ты, с такой, как я — раз плюнуть! — важно задрала я нос, едва сдерживая ехидные и обиженные слова, что кое-кто привередничает. Всех прошлых «жертв» я более чем устраивала, учитывая количество укусов Велеса на различных местах, куда друг дотягивался, ловя рогатых за активными попытками меня зажать. Ничего серьезного не предпринималось, разумеется, и даже сила не применялась, потому что, как я уже говорила, без моего согласия никаких активных действий демоны себе позволить не могли. А вот томно вздыхать, смотреть, думать и заваливать обещаниями неземного блаженства — это, пожалуйста, всегда готовы и в ассортименте! А тут посмотрите на эту рогатую привереду! Не в его вкусе! Тоже мне, неженка!

Поймав себя на подобных возмутительных и, чего уж таить, малодушных мыслях, я призвала себя к порядку. Дуться не перестала, но внутренне больше не перечисляла, где и в каких местах я видела предпочтения Володьки.

— И от своих слов не отказываюсь. Потому на будущее настоятельно советую не провоцировать мужчин. Особенно демонов. Договор — договором, но ты по тонкой грани ходишь.

— Вот! — ткнула я в него пальцем. — Вот об этом я и говорю! Вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией, ты меня предостерегаешь!

— Как я понимаю, до меня было шесть попыток совратить тебя на грехопадение подобной схемой. И как, у них получилось? — задал он риторический вопрос, на который я даже не сразу опомнилась. — У меня свои мотивы и свои методы. Ко всему прочему, за тобой постоянно приглядывают. Я слишком дорожу теми редкими пожитками, которыми ты меня снабдила, чтобы рисковать и нарваться на пасть Велеса. В наше с ним общение он не стесняется и даже смакует воспоминания о том, как часто и как метко кусал моих предшественников. Ты знала, что у него даже есть градация по степени мягкости и удобства для укусов в анатомии демонов? Он отметил, что большая реакция на прищемленный хвост. То ли проверял на себе, то ли на демонах, но рисковать и прочувствовать на собственном хвосте не хочу. Хватает и личного опыта с твоими дверьми, — ворчливо отозвался демон, отчего я невольно возгордилась своим другом и защитником. И даже зауважала Володьку за сознательность. Доводы, чтобы меня не провоцировать кажутся вполне убедительными. — Моя очередь. Кто тебе тот мужчина с деревни? — задал он еще более странный вопрос. Я уж думала, Володька станет выяснять, что люблю, к чему душа лежит и о чем мечтала, а тут…

— Странный вопрос… — заметила я растерянно, но демон не смутился.

— Какой есть. И я жду ответа. Честного. Правильно я понимаю, что прежде вас что-то связывало?

— Мы росли вместе, — передернула я плечами. — Каждое лето проводили втроем…

— А кто третий? — сильно изумился демон, не ожидавший такого поворота событий. — Ты Велеса имеешь в виду?

— Третья, — вздохнула я и помедлила. — Дарья — жена Василия. Дарья была третьей в нашей компании…

— То есть, это дочь той бабы с рынка? — задумчиво нахмурившись, задал вопрос мужчина и неторопливо поскреб знатно заросший темной щетиной подбородок. Эх, он у меня так скоро совсем зарастет. Где-то была у меня бритва, надо бы предложить.

— Верно. В детстве мы все дружили. Я приезжала из города сюда на все лето. Порой помогала маме с весны до поздней осени. В деревню почти не ходила, матушка очень не хотела, чтобы о моем приезде знали деревенские. Тем не менее, так получилось, что я подружилась с Дарьей. Мы с ней ровесницы, встретились в лесу, когда мне было лет семь. Она заплутала, отбившись от подруг, а я собирала травы по просьбе матушки неподалеку с тем местом, где она звала на помощь. Помогла Дарье выйти из леса, а она предложила на следующий день пойти в лес вместе по ягоды. Мама этого не одобрила, но и не сильно противилась. Видела, что я тоскую, почти все время проводя в одиночестве. Велес и Липа, конечно, почти всегда были рядом, но они не могли заменить настоящего общения, хоть и сильно старались, — слегка сконфуженно пожала я плечами, только сейчас осознавая, что Велеса тогда, вероятно, сильно обидела. Он был моим единственным другом и всегда с нетерпением ждал моих приездов. Но из-за моего эгоистичного желания пообщаться с другими детьми, а не с волком… ему пришлось скрываться, ведь никто не должен был знать, что у моей матери живет магический зверь. Тогда я считала это глупостью и спорила с мамой, теперь… Теперь понимаю и осознаю ее опасения.

Были еще и берегини, но старались держать дистанцию. С мамой они хорошо ладили, а вот меня принимали за «пришлую» только за то, что я не жила здесь постоянно. Берегини, хоть и доброжелательные, но людей не привечали. Могли помочь, спасти, даже защитить от русалок и мавок, но не любили общаться с людьми. Особенно, с неместными. Но все изменилось, стоило мне занять дом после маминого ухода. Берегини — одни из первых водных духов, что пришли оказать помощь и поддержку. Я не злоупотребляла, но оценила.

С лесными я также была знакома давно, Велес и мама постарались, но лишь после маминой смерти была удостоена личного знакомства с Лешим. С его слов я знаю, что и Лесовик обо мне теперь ведает и позаботится, чтобы лесные сильно не докучали мне. Признаться, я на такую поддержку не рассчитывала, но искренне и преданно благодарна и никогда не забуду той доброты, что выказали те, от кого совсем не ожидала. В противовес другим. Тем, кого считала более близкими, даже родными…

— Я научила Дарью, как лучше всего искать ягоды, за которыми ее посылала Агафья. Я знала как лучше. Меня мама научила хитростям, потому я в лесу никогда не блуждала и всегда могла распознать ягодные и грибные места. После почти каждый день ходили в лес вместе. Однажды к нам прибился и Василий. Ему тоже стало интересно, откуда всегда незадачливая Дарья возвращается с полными корзинками, да и старосте не нравилось, что Дарья ходит в лес одна. Тихон хоть и ворчливый, но за деревенских всегда горой был и очень переживал за детей, особенно в лесу и на реке, потому всегда требовал, чтобы все ходили группами и хотя бы с одним относительно взрослым. Василий и оказался этим «относительно взрослым» на пять лет старше нас с Дашей. Так и познакомились. После еще много лет мы тесно дружили.

— Почему перестали? — продолжил демон забрасывать меня наводящими вопросами, разливая новую порцию кипятка по чашкам.

Я помедлила с ответом, в который раз окунаясь в размышления «как же так вышло?». Как можно было бы этого избежать? И могло ли так вообще случиться? Едва ли. Слишком много причин, почему нашим отношениям был предрешен конец.

— Мы выросли. Взамен дружбы пришли другие чувства. Дарья давно была влюблена в Василия… а Вася… в какой-то момент отказал ей в чувствах, сообщив, что любит другую. Меня, — опустила взгляд и почувствовала укол вины, стоило только вспомнить взгляд подруги, полный обиды, боли и ненависти, которым она посмотрела на меня, словно я предала ее и воткнула нож ей в спину. — Это стало двойным ударом, так как Агафья и Тихон — староста и отец Василия уже договорились о свадьбе. А вот Вася… он сказал, что хочет жениться лишь на мне. Вся деревня была просто в шоке.

— А ты? — сквозь хоровод неприятных воспоминаний услышала вопрос. Я пожала плечами.

— Я не смогла согласиться. Тогда не могла, после того, как из-за меня расстроилась чужая свадьба, на меня ополчились Агафья и Тихон, а Василий и вовсе пригрозил уйти из дома, если его принудят жениться против воли. И Дарья… Вася сказал, что подождет окончательного решения до весны, — покачала я головой и тяжело вздохнула. — Я по-прежнему приезжала к маме лишь на каникулы, чтобы осенью вернуться в город и закончить обучение. Мне нравилось в деревне, но тогда я не воспринимала это место как дом. Меня, как и раньше, деревенские не привечали здесь по непонятной мне тогда причине, мама не одобряла мою дружбу с деревенскими ребятами, и я по большей части жила затворницей, в то время как в городе были друзья, учеба, родственники и перспективы не удачного замужества, как хотелось бы дяде, а возможность стать кем-то, быть может, открыть свою собственную аптеку… — поморщилась я, вспоминая дядюшку, который не чаял женить на мне — своей подопечной — сына местного купца. Замуж я не хотела, и мама меня в этом поддержала, даже ругалась с родственником за его помыслы. Она категорически запретила даже думать выдавать меня замуж, пока я не получу образование и не вырасту достаточно, чтобы самой решать… А после этой возможности у меня уже не было.