Дом напротив - Алекс Хариди

Джонатан ходил в эту же самую школу, и фотография его класса должна быть в этих каталогах.

Джоэль подождал, пока утихнет сердцебиение и придёт в норму слух, и придвинул к себе первый альбом.

Он пролистал до пятого класса: три ряда улыбающихся мальчишек в галстуках-бабочках, с белыми воротничками, торчащими из школьных свитеров, три ряда улыбающихся девчонок в платьях и с волосами, заплетёнными в косы.

Джоэль посмотрел на лица, но не нашёл знакомого мальчишки с фотопортрета. Он был уверен, что обязательно его узнает.

Джоэль принялся просматривать список имён, но, дойдя до последнего, так и не обнаружил Андерссон, Джонатан.

Он начал сначала, водя пальцем по бумаге, чтобы не пропустить нужное имя по ошибке, но результат получился всё тот же.

Сбитый с толку, он посмотрел на обложку: Школа Уддвикена 1990. Это был правильный каталог. Так где же Джонатан?

Неужели он остался на второй год в четвёртом классе? Или перепрыгнул через один? Или Джоэль допустил ошибку в подсчётах?

Если Джонатану в 1992 году исполнилось тринадцать лет, то он должен был ходить в седьмой класс. В таком случае в 1990-м он учился в пятом. Если, конечно, он не родился между 19 октября, датой своей смерти, и Новым годом. Тогда в 1992-м ему следовало бы быть уже в восьмом, несмотря на то что ему было всего тринадцать лет, когда он умер.

Это, в свою очередь, означало, что он должен был ходить в шестой в тот год, когда выпустили этот каталог.

Джоэль пролистал каталоги до шестого класса и проверил список имён, но даже там не обнаружил нужного имени. Для уверенности он проверил и четвёртый класс – на тот случай, если Джонатан остался на второй год. Но там его тоже не было.

Джоэль опять вернулся к пятому классу и уставился на страницу. Джонатан должен был ходить в этот класс.

Джоэль в третий раз просмотрел список, тихо читая про себя каждое имя, чтобы быть уверенным, что ни через кого не перепрыгнул. Он прочёл даже имена девочек. И наконец он увидел то, что искал. Не среди пронумерованных имён, идущих от заднего ряда к переднему, слева направо. Нет, он заметил нужное имя внизу, под списком, выведенное тонкими крохотными буковками, так что едва можно было разобрать.

Отсутствующий: Андерссон, Джонатан.

Джоэль не ошибся в своих подсчётах. Джонатан в 1990 году ходил в пятый класс и в 1991-м должен был пойти в шестой. Всё, что оставалось сделать Джоэлю, это взять и пролистать следующий каталог.

Те же ученики, только на год постарше. Они уже не позволили своим родителям выбрать за них одежду для фотографирования: никаких галстуков-бабочек, насколько Джоэль мог видеть, больше не было. Теперь им всем исполнилось по двенадцать, и они не хотели выглядеть послушными, милыми детишками. Глядя на их сердитые взгляды исподлобья, Джоэль представил себе, как фотограф за кадром напрасно говорит им: «Сы-ы-ыр», чтобы заставить их улыбнуться.

Он опять не увидел Джонатана и обратился к списку имён. На этот раз он заметил приписку почти сразу.

Отсутствующий: Андерссон, Джонатан.

Джоэль отложил альбом за 1991 год и с неприятным, ноющим чувством придвинул к себе следующий.

Он уже наперёд знал, что там обнаружит, и не ошибся: внизу страницы под наводящими тоску взбитыми причёсками под пажа, рубашками в стиле милитари, поношенными джемперами и длинными джинсовыми юбками виднелось:

Отсутствующий: Андерссон, Джонатан.

– А у вас ещё есть? – спросил Джоэль, отдавая каталоги обратно библиотекарю.

– Да, но даже там ты его не найдёшь.

У Джоэля запылали уши. Старик рассмеялся.

– Думаешь, ты первый, кто приходит сюда и ищет Джонатана Андерссона?

Джоэль пробормотал «простите» и повернулся, чтобы уйти.

– Ты куда?

Джонатан остановился.

– То, что его нельзя найти в каталогах, не значит, что его нельзя найти где-то ещё. Нужно только знать, где искать.

Это смахивало больше на коридор, чем на комнату: длинное узкое помещение без окон со шкафом, забитым учебными материалами, и люминесцентными лампами на потолке, которые никак не могли решить, гореть им или погаснуть. Джоэль стоял в их мигающем свете и ждал, пока библиотекарь открывал ящики, недовольно бурча себе под нос. На четвёртом ящике бормотание сменилось довольным похмыкиванием. Старик вытащил целую стопку газет и плюхнул