Дом напротив - Алекс Хариди

– ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ, ЧЁРТОВ УБЛЮДОК!!! Я ТОЛЬКО СЕГОДНЯ УТРОМ ГОЛОВУ ВЫМЫЛА!

– Не реагируй на него. Ему только это и надо, – посоветовала Дженнифер и тронула Молли за плечо.

– Пошли его к чёрту! – поддержала сестру Натали и тронула Молли за другое плечо.

Молли нехотя отвернулась.

Калле тихонько засмеялся и быстренько сгрёб все бумажные шарики. Потом лёг на пол и пополз вперёд, активно работая локтями.

Джоэль вопросительно посмотрел на него, но сейчас Калле пребывал в своём мире.

«Do I have permission to attack? – пробормотал он и ответил сам себе, понизив голос: – Okay soldier, permission granted. Commencing attack in five-fi-fi. Four-fo-fo. Three-ee-ee. Two-oo-oo – GO!» [2]

Он вскочил на ноги и осыпал Молли дождём из бумажных шариков, одновременно воспроизводя свист летящей в воздухе бомбы:

– Ти-и-и-иу-у-у-у – БУМ!!!

Молли взвилась со стула. Калле бросился в проход между книжными стеллажами. Одноклассники радостно кричали им вслед и хлопали в ладоши.

Джоэль посмотрел на матовое стекло приоткрытой двери, за которой сидел библиотекарь. В щель виднелась фигура пожилого мужчины, склонившегося над стопкой книг, и Джоэль подумал, почему тот никак не реагирует на шум. Не то чтобы это удивило его – многие учителя, кто постарше, смотрели на ссорящихся учеников, как он сам смотрел на неубранную кровать: зачем аккуратно застилать её утром, если вечером опять ложиться в неё спать?

А этот мужчина действительно казался очень старым. Джоэль, наверное, никогда ещё не видел учителей столь преклонного возраста. Казалось, старику было лет сто, не меньше.

Подумав, он вдруг сообразил, что вообще никогда раньше его не видел.

– Я УБЬЮ ТЕБЯ! – взревела Молли, перекрывая грохот летящих на пол книг. Это Калле, убегая, сдвигал за собой стеллажи, чтобы создавать пробки в проходах.

Внезапно Калле резко затормозил, и Молли со всего маху врезалась ему в спину – в проходе стояла Ева.

Она как-то странно посмотрела на Калле. Потом обратилась ко всем:

– Здесь вы больше заниматься не будете. Калле, ты идёшь со мной. Остальные могут отправляться на ланч.

Ученики начали собираться, Ева повернулась к Калле с немым вопросом в глазах.

– Чего? – спросил он.

– Не юли.

– Да что я сделал-то? Ничего. Раз я парень, значит, сразу виноват? А почему вы с Молли тоже не поговорите?

– Иди собери свои вещи.

– Это несправедливо, – пробурчал Калле достаточно громко, чтобы она услышала. Но когда она повернулась к нему спиной, он скорчил Джоэлю виноватую рожицу: «Не поминай лихом, старик».

И заржал. Для Калле получить очередной втык было всё равно что за хлебом сбегать.

– Увидимся на ланче? – подмигнул он и поднял с пола свой рюкзак.

– Я, наверно, ещё задержусь тут немного, – ответил Джоэль.

– Зачем?

Прежде чем Джоэль придумал, что бы такое соврать, Ева со вздохом сказала:

– Пойдём, Калле.

Джоэль стоял у матовой стеклянной двери и пытался привлечь внимание библиотекаря, но тот как ни в чём не бывало продолжал возиться с книгами, орудуя стёркой, корректирующей жидкостью, клеем и липкой лентой. Джоэль раза два повторил «простите», но старик не отреагировал. Наконец мальчик встал прямо перед библиотекарем, и тогда тот наконец-то посмотрел на него, потом поднял руку и что-то тронул за левым ухом. Там был слуховой аппарат.

– У меня нет привычки надолго выключать его, но, когда становится слишком шумно, как было только что… да уж, легче выключить аппарат, чем заткнуть тридцать глоток, – и старик дружелюбно улыбнулся. – Я могу вам чем-нибудь помочь, юноша?

Джоэль почувствовал, что мужество покидает его, и поторопился скорее задать вопрос:

– У вас есть старые школьные каталоги?

– А который ты ищешь?

«19 октября 1992 года Джонатан Андерссон вернулся домой из школы на велосипеде».

– Девяносто второй год… И раньше… Девяностый и девяносто первый тоже.

Библиотекарь кивнул и исчез в лабиринте стеллажей. Когда он вернулся, в руках у него было три альбома.

Сердце так стучало, что Джоэль слышал, как кровь пульсирует в ушах. Каждый толчок отдавался в барабанных перепонках, и на секунду все другие звуки исчезали. Мир словно осветили стробоскопами: свет и мрак чередовались друг с другом, дробя реальность на части, но не давая ей исчезнуть полностью. В одну секунду он был единственным учеником в пустой школьной библиотеке, но уже в следующую – в вакууме, где продолжал жить Джонатан.

Где у Джонатана были парта в классе и шкафчик для одежды.

Где он вешал свою одежду на крючок в раздевалке для мальчишек, когда переодевался в спортивную форму, чтобы поиграть в