Любимая помощница инквизитора (СИ) - Алёна Рю

А заодно напомнить, что она вообще-то обещала мне ужин и сбежала.

Глубоко вдохнув, я сжал пальцами переносицу.

Лау, ты ее начальник, а не любовник. Почему-то в последнее время приходилось напоминать себе об этом чаще.

Нет, надо сосредоточиться на деле.

— Пришел отчет капитана шартонской стражи, — сказал я.

Было бы интересно посмотреть, как капитан объяснял освобождение торговца двихтом. И я знал, что Леа тоже ждала этот отчет с нетерпением.

— Я сразу возьмусь за перевод! — воскликнула она.

Я заметил в ее глазах задорные огоньки и выдохнул.

Моя девочка никуда не делась.

Илеана

Инквизитор выглядел напряженным, даже злым. И я сразу вспомнила обо всем, что случилось вчера. Только думала больше не о крови, а о том, как шеф держал меня в руках. А я не сопротивлялась. Почему я не сопротивлялась?

И больше того, почему я думаю об этом сейчас? Это все Эрик настроил меня не на тот лад. Впрочем, конечно, о свиданиях и мужчинах думать приятнее, чем о подполье и шантаже Жиены.

Не зная, что делать, я избегала взгляда Реннголда. Но когда он сообщил, что пришел отчет капитана шартонской стражи, я чуть не подпрыгнула. Работа была спасительной соломинкой, за которую я изо всех сил схватилась.

Мы вместе пошли в здание инквизиции, и здесь на первом этаже нас встретил Уилмор.

— Ваше Милосердие, мы перехватили большую партию двихта, — сообщил он.

— Дай угадаю, — проговорил Реннголд. — Место назначения — Лортон.

— На крышке снаружи — да, но внутри товар поинтереснее. Ящики на складе у ярмарки. Их пока не трогали, ждут вашего прибытия.

Инквизитор повернулся ко мне.

— Леа, я пойду с Уилмором, а ты займись переводом, как договаривались.

— Да, шеф, — я кивнула.

Было, конечно, любопытно, что там за товар, в котором прятали наркотики. Но я понимала, что толку от меня на складе не будет. А вот с переводом — другое дело.

— Юрти, — позвала я фамильяра и отправилась к себе на третий этаж.

— Он тебе нравится, — внезапно заметил уже на лестнице волчонок.

— Кто? — я остановилась.

— Твой шеф. Нравится куда больше, чем тот другой мужчина.

Ну вот и появился у меня фамильяр! Думала, он скрасит мое одиночество, а не будет поднимать острые темы.

— Я его боюсь.

— И все равно он тебе нравится, — упрямился волчонок.

— Так, Юрти, — я уперла руки в боки. — Мы сейчас идем работать. Или веди себя тихо, или отправлю домой.

Иярд поднял на меня свои ясные голубые глаза, понимавшие неожиданно больше, чем хотелось бы, и промолчал.

— Ну вот и славно.

Оказавшись на втором этаже, я покосилась на дверь архива. Сразу вспомнился список, который мне сунула Жиена. Может, всё же посмотреть, что стало с этими людьми?

Я глянула на иярда, но волчонок продолжал молчать.

Так, ладно, сначала работа, а потом все остальное.

Когда я вернулась в кабинет, меня ждал сюрприз.

Фиолетовый ирис, тоненький и изящный, лежал на середине стола. Я поднесла его к носу и, прикрыв глаза, вдохнула. Сладкий аромат цветка смешивался с отдаленными нотками цитруса и морского ветра. Реннголд…

Это было так мило и неожиданно, что я не знала, как реагировать. До произошедшего с Джоном я и не знала, что у Великого Инквизитора есть и такая сторона. Как это в нем сочеталось?

Почему-то, в отличие от всех букетов Джона, этот ирис не казался мне обязывающим. Он не давил на меня, не требовал, чтобы я шла к его владельцу и что-то объясняла. От цветка исходила нежность. Он казался таким деликатным, словно окутанным магией. Не хотелось разрушать ее разговорами.

Поставив ирис в стакан с водой, я вернулась к столу. И только сейчас заметила здоровенную пачку желтых листов, исписанных убористым почерком и прошитых издевательской алой ленточкой. Да тут переводить придется целую ночь! И что капитан стражи такого написал, что вышла целая книга?

Еще немного поворчав, я устроилась за столом и принялась листать отчет. От капитана было письмо, прикрепленное в начале пачки, а дальше шли отчеты всех его людей. В нем подробно описывались задержания и изъятые улики, затем шло расписание смен караула, прилагались едва ли не дневники стражников и даже заметки о погоде. И всё это за три месяца!

Неужели капитан не понимает, что нам столько не нужно? Мы всего лишь спрашивали, почему отпустили владельца борделя Кирана Свифта и еще парочку задержанных за торговлю двихтом. А тут подборка как для архива. И поди найди в ней нужные сведения!

Проскрежетав зубами, я принялась читать письмо от капитана. Он учтиво сообщал, что собрал для инквизиции всю самую важную информацию. И очень старался ничего не упустить. Но вот о главном, а именно о Свифте, в письме ничего не было. Интересно, капитан надеялся, что его похвалят? Как мне теперь все это переводить?

— А может, все не надо? — предположил Юрти, устраиваясь на диване для посетителей.

— Может, и не надо.

Потому что если я потерялась в этих бумагах, то Реннголд тем более не станет все читать. Пусть и переведенное.

Я шумно выдохнула.

Ладно, письмо надо перевести точно. А дальше выборочно.

За окном стемнело, и пришлось зажигать свечи. Хотя я копалась в отчетах стражников добрые несколько часов, ближе к ответам так и не стала. Нашла день, когда арестовали Свифта, узнала, что он был солнечный. А из «Распутной ферийки» вынесли несколько бочонков вина, ящики с вяленым мясом, сушеными фруктами и специями и почему-то вазы. Все это обыскали, но внутри ничего не нашли.

Тогда непонятно, за что Свифта в принципе арестовали. В изначальном отчете говорилось, что за торговлю именно наркотиками. Но среди более подробных бумаг ничего о двихте не писали. Очень странно.

Замучившись, я потерла усталые глаза и встала из-за стола. Юрти спал, свернувшись калачиком. Не став его будить, я вышла в коридор. Хотелось пройтись и размять ноги.

Сама не знаю как, но я вдруг оказалась этажом ниже в архиве. Здесь уже никого не было, и дверь была заперта. Но выданный Реннголдом браслет работал как ключ на случай, если мне придется вот так засиживаться допоздна.

Оказавшись внутри, я зажгла свечи и, вытащив из-за пазухи листок Жиены, посмотрела на имена. В списке было девять фамилий, рядом с которыми значился год, видимо, ареста. Никого из перечисленных я не знала. Впрочем, я редко покидала наш