Невезучие - Гарольд Денвер

Тем не менее, ему не в чем себя упрекнуть. Он с самого начала утверждал, что все эти поиски, основанные на безумных идеях свихнувшегося психолога, — бесполезная трата времени и денег. И разве он не оказался прав?

Да, надо признать, что были моменты, когда ему, Жерару Компане, казалось, что еще шаг, еще одно усилие — и они отыщут дочь г-на президента. Он даже сам начал строить какие-то теории. Но это надо отнести на счет непривычной обстановки, опьянения тропической природой, на счет романтического духа этой страны и ее обитателей. Духа, который совершенно выветрился в старушке Европе.

Утро, несмотря на то что оно мудренее вечера, ничего не изменило в положении Перена и Компаны. Все так же оставались они в сердце мексиканской сельвы, на расстоянии десятков километров от ближайшего населенного пункта. Только фонари мигали вполнакала — подсел аккумулятор. За всю ночь по шоссе не проехало ни одной машины.

— Доброе утро! — приветствовал Перен своего товарища по несчастью.

— Доброе утро!

— Что делать будем?

— Ничего, — Компана пожал плечами. — Сейчас перекусим что-нибудь и будем ждать, пока кто-нибудь не проедет.

— И долго вы так предлагаете ждать?

— Не знаю. Может, день, может, неделю. Я думаю, если мы через несколько дней не вернемся, полиция начнет поиски. Сержанту известно, куда мы направились. Да и комиссар Куско, я полагаю, будет каждый день звонить ему и требовать отчета. Но, надеюсь до этого не дойдет. Кто-нибудь подберет нас раньше.

Перен с сомнением поглядел на пустынную дорогу.

— Что-то не похоже, чтобы здесь было оживленное движение!

— А что вы предлагаете?

— Я предлагаю позавтракать и отправиться в путь пешком.

— Это же совершеннейшее безумие! Я служил в спецвойсках и знаю, что в подобных случаях нельзя удаляться от машины. Ведь обнаружить вездеход проще, чем человека. Он большой. К тому же, здесь у нас запас продуктов и, худо-бедно, защита от хищников!

— Но нельзя же вот так сутками сидеть сложа руки! — вскричал Франсуа.

— Не забывайте, что основное достоинство сыщика — это терпение, терпение и еще раз терпение, — усмехнулся Компана.

Перен задумался. Похоже, аргументы Компаны его не убедили.

— Ну, хватит рассуждать, пошли! — решил он.

— И речи об этом быть не может, — сказал Компана потягиваясь.

— Я здесь главный, и я говорю пошли! — повысил голос Франсуа.

— А я говорю: садитесь в машину и не приставайте ко мне, — парировал Жерар. — Это приказ!

— Ах, так вы уже начинаете мне приказывать? — усмехнулся Перен. Его усмешка не предвещала Компане ничего хорошего. — Кажется, вы забыли, кто глава экспедиции. Придется вам напомнить!

— Я должен привезти вас назад живым, — сказал детектив. — И я привезу вас живым, чего бы вы о себе не вообразили! Садитесь в машину!

— Я главный в этой экспедиции! — закричал Франсуа, чувствуя, что почва уходит у него из-под ног. — Так сказал господин президент!

— Да вы — никто! — махнул рукой Компана.

— Что-о-о?!!

— Да-да, никто! Вы знаете, почему для этой экспедиции выбрали именно вас? Нет? Так я вам объясню! Я не хотел этого говорить, но, видно, придется! Вас выбрали потому, что вы, как и дочь президента, не можете шагу ступить, чтобы не вызвать какую-нибудь катастрофу или что-нибудь себе не сломать! Вот так!

Франсуа потрясенно молчал. Он пытался что-то сказать, но мысли путались, а трясущиеся губы издавали лишь какие-то нечленораздельные звуки.

— Не-не-не может быть! — пролепетал он наконец.

Понурив голову, Компана отошел в сторону. На душе у него было мерзко. Он чувствовал себя так, как будто обидел беззащитного ребенка. Франсуа провожал его потерянным взглядом, в его глазах блестели слезы.

— Может, черт побери! — заорал Компана. Казалось, что криком он пытается убедить себя, что поступает правильно. — Может! И мы здесь застряли из-за того, что ваш «друг», Мийярд, решил испробовать свою теорию о невезении. И мы с вами — подопытные кролики. Вернее, вы — кролик, а я — лаборант. Это все бред, насчет вашей проницательности. И я не хочу, чтобы вас нашли мертвым где-нибудь километрах в десяти отсюда! Садитесь в машину!

— Идите к черту, Компана! — в голосе Перена были слышны не только обида, но и гнев.

— Послушайте, Франсуа, я не виноват. Это была не моя идея. Я с самого начала был против этого!

Перен уже весь клокотал как перегретый чайник. Не найдя подходящих слов, он с размаху стукнул Компану ребром ладони по шее. Жерар даже не шелохнулся. Для него это было не более, чем комариный укус.

Франсуа замахнулся снова. Если бы ярость можно было перевести в силу и точность удара, голова Жерара каталась бы сейчас по траве, отсеченная от туловища. Но Компана инстинктивно сделал полшага назад, и страшный удар Перена пришелся на капот вездехода. Капот при этом пострадал существенно меньше, чем ладонь Франсуа.

— Франсуа, осторожней! — воскликнул детектив, но было уже поздно.

— Уй-уй-уй! — застонал Перен, но, похоже, боль не остудила его решимости стереть обидчика в порошок.

Наклонив голову, с налитыми кровью глазами, как бык на матадора, бросился Франсуа на Компану.

Компана поймал его за плечи, развернул градусов на тридцать и вернул на исходный рубеж.

— Ну разве можно так? — ласково выговаривал он при этом разжалованному главе экспедиции. — Что же вы не смотрите, куда кидаетесь? Ведь там же дерево!

Действительно, за его спиной красовался нежно-розовыми цветами джакаранда в два обхвата толщиной.

Перен предпринял вторую попытку забодать бывшего друга.

— Подождите секундочку! — попросил Жерар. Франсуа замер на бегу. Компана наклонился и убрал с дороги большой камень, о который его подопечный мог споткнуться.

— Спасибо! — машинально произнес Перен.

— Пожалуйста!

И Франсуа снова бросился на сыщика.

Чему быть, того не миновать! Зацепившись ногой за корень, Перен описал в воздухе красивую параболу и с размаху врезался головой в лебедку, установленную на переднем бампере вездехода.

Курчавая шевелюра — вот что спасло Перена от неминуемой гибели. Но сотрясение мозга он, кажется, получил основательное.

Компана был в отчаянии. Он поднял почти бездыханное тело Франсуа и поудобнее уложил его на траве, подложив под голову спинку сиденья. Затем он достал аптечку и обработал рану по всем правилам первой помощи. Но это было все, что можно было сделать для раненого в полевых условиях. Нужна была срочная медицинская помощь, а где ее возьмешь в тропических джунглях?

Жерар был готов локти себе кусать от бессилия, чувствуя, что теряет друга.

Вдруг до слуха Компаны донеслось урчание автомобильного мотора. Похоже, невезение Перена действовало, только когда он находился в здравом уме и твердой памяти.

Через пару минут на шоссе со стороны Сьюдад-Реаля показался грузовик, за рулем которого восседал крестьянин в сомбреро, с сигарой в зубах и большими висячими усами. Рядом с ним сидела его жена, а в кузове мычало и блеяло несколько голов крупного и мелкого скота.

Компана выбежал на дорогу, размахивая руками.

Грузовик остановился. Оказалось, что крестьянское семейство возвращалось из Сьюдад-Реаля, где они продали часть урожая и купили несколько голов скота.

Добрые люди немедленно согласились помочь. Они даже были готовы развернуть машину и ехать обратно в город, но жене крестьянина пришла в голову более разумная мысль. С женами так иногда бывает. Она предложила отвезти раненого в деревню, до которой было километров на двадцать ближе, чем до Сьюдад-Реаля, и там тоже была больница. Естественно, при католической миссии. Пусть врач осмотрит Перена, а потом, если потребуется, можно будет вызвать вертолет и перевезти Франсуа туда, где ему смогут оказать более квалифицированную помощь. Очень разумное предложение!

Компана устроился в кузове, положив голову Франсуа себе на колени, чтобы уберечь его от тряски, и грузовичок тронулся в путь.

Минут через сорок они без всяких приключений добрались до деревни и въехали в ворота миссии.

«Черт побери! — подумал Компана. — А ведь если бы я дал Перену себя уговорить, мы могли добраться сюда часа за три. И он был бы сейчас жив и здоров. Правда, идти надо было в обратную сторону!»

К грузовику подбежали санитары с носилками. За ними, в черном одеянии и белом чепце, шествовала пожилая монахиня. Очевидно, она была здесь главной. Крестьянин стянул с головы сомбреро и перекрестился.

— Не беспокойтесь, сеньоры! — сказала она. — Больному будет оказана вся необходимая помощь.

— Ваше, ваше… — пробормотал Жерар, пытаясь подобрать нужное слово.

— Можете называть меня сестра Моника, — подсказала монахиня.

— Так вы — француженка! — обрадовался Компана.