Любовь и ненависть в наследство - Татьяна Аксинина

– Кто погиб? Я никого не убивал.

– Все, Костя, все! Больше не подходи ко мне. Я не буду с тобой разговаривать.

– Конечно, где уж, нам до Вас, рукой не достать. Вы теперь мать хозяйки дома! А Полина Александровна – вылитый папочка. Если бы он даже и сомневался, а его ли она дочка, то достаточно было взгляд бросить на ее личико.

– Да, она его дочь, нет сомнений: экспертиза установила факт их родства.

– Ты смотри, значит, Александр Георгиевич сомневались, экспертизу потребовали.

– А это не твое дело.

– На мое место указываете, Татьяна Владимировна, ступай, мол, прочь! Как надоевшему коту «Брысь» сказали.

– Все, уходи, Полина идет. Не стоит тебе со мной таким тоном при дочери разговаривать.

– Ну, вы еще попомните меня! – Донеслись до Татьяны слова Кости, и на душе стало тревожно.

Зачем он пытается вмешаться в ее жизнь? Если бы он тридцать лет назад, когда увидел ее с ребенком, сказал ей: «Таня, я помогу тебе. Я подставлю свое плечо и возьму на себя заботы о вас». Неважно, что и как сказал, но помог бы ей, протянул ей руку, когда она отчаялась. Да она бы за ним хоть на край земли бы пошла! И не было бы на свете женщины верней и преданней ему, чем она. И Лиля была бы жива. А ведь он косвенно виноват, что Лиля погибла. Такое она не сможет забыть. Пусть хоть с ног до головы он осыпает ее розами, не забудет!

Как же некстати встретила она Константина, до чего же тесен мир! Теперь не хочется лететь в Турцию на встречу с Луиджи. Всю зиму мечтала, планы строила, и когда все устроилось, хоть отказывайся от поездки. Нет, Полинка не поймет, а объяснить ничего нельзя. Придется ехать, хоть и настроения нет.

***

Назавтра мама улетела в Турцию, на встречу с Луиджи. Грустная, я бродила по опустевшему дому. Но долго погрустить мне не дали. Приехала Наталья. Она внесла в дом приторный запах незнакомых духов. Сразу стало шумно, и всё завертелось вокруг нее.

– Милочка, так Вы всю прислугу разбалуете. Почему сегодня обед не готовят?

Я как-то не привыкла считать работающих в доме людей «прислугой». Они для меня были как персонал санатория, а я – нечто среднее между заведующей и отдыхающей.

– Я не собиралась обедать, меня родители Гарри на обед пригласили.

Я из осторожности не уточнила, что обед будет в честь подачи заявления в ЗАГС.

– А мы, что, тоже к Сломинским поедем обедать? Кристина обещала подъехать, и Виктор, возможно, вернется. С Вашего разрешения, я распоряжусь насчет обеда и ужина. Вы не возражаете?

– Нет, конечно, не возражаю.

– Прекрасно! Посмотрите, милая, что я Вам привезла! Увидела в бутике такое миленькое платьице! Сердце чуть не выпрыгнуло, какое хорошенькое. Но куда на меня такое! И Кристине с ее задницей не подойдет. И тут меня осенило: да оно же на Полину сшито! Но не знаю, понравится ли? – Наталья вытряхнула содержимое пакетов на диван. – Вот же оно! Натуральный шелк! Пойдемте скорее в Вашу комнату, мне не терпится посмотреть его на Вас!

Платьице действительно было великолепное. Тонкий шелк приятно холодил тело. Я вертелась перед зеркалом, а Наталья хлопала от восхищения в ладоши:

– У меня глаз – алмаз, смотрите, как точно я угадала! На Вас сшито! В нем на обед к Сломинским и поедете! Гарри сойдет с ума! Вы такая красавица в этом платье, а фигурка! – Наталья не смолкая, осыпала меня комплиментами.

– Не слишком ли большой вырез сзади? Я еду на семейный обед, прилично ли мне так оголяться перед родителями жениха?

– Конечно, прилично! С такой фигурой, как у Вас, я бы до самой попы спину открыла. К платью нужны изумруды. Да, да, только изумруды! Я сейчас принесу Вам свои изумруды, «травяные» сейчас в моде.

– Может, не надо?

– Ничего, милочка, Вы в украшениях не понимаете! Но это пройдет быстро, научитесь. Уж, Гарри об этом позаботится, да и старый Сломинский в цацках толк знает. А без изумрудов я Вас из дома не выпущу! И волосы надо вверх поднять, я сама Вас причешу.

Я во все глаза смотрела на себя в зеркало. Таинственно сияли светло-зеленые камни на шее и в ушах. Затейливый браслет обвивал руку. Я ли это? Наталья по-новому подколола мои волосы. Почему я не додумалась сама, как мне хорошо, если приподнять волосы у висков и распустить их сзади? Мои глаза казались зелеными от камней и нового платья. Я себе, определенно, нравилась.

– Дорогая, ты сегодня выглядишь великолепно, я сражен наповал! – Гарри смотрел на меня из зеркала.

Я смутилась и отвернулась. Я чувствовала, как краска заливает мне лицо. Гарри обнял меня и поцеловал в шею. Он шепнул мне на ушко: «А ты очаровательна, когда краснеешь». Всю дорогу я нервничала, как-то все пройдет в ЗАГС-е? Ведь я впервые подавала заявление. Надо было, конечно, Наташку расспросить, да сейчас уже поздно. Вдруг до жути, до тошноты стало страшно: что же я делаю? Может, выскочить из машины пока не поздно. Но Гарри вел машину на приличной скорости, и я все сидела в оцепенении. Так мы и приехали в Москву. В ЗАГС-е мы не пробыли и 10 минут. Гарри завел меня прямо в кабинет заведующей, которая расцвела приветливой улыбкой. Я под диктовку что-то заполнила, где-то расписалась. Вопрос о дне свадьбы привел меня в шок, но Гарри небрежно ответил, что в сентябре мы выберем подходящий день. Заведующая проводила нас до двери и передала привет Маргарите Владиславовне. Вот так: «хозяева жизни» везде проходят без очередей.

После ЗАГС-а я сразу повеселела, начала отзываться на шутки Гарри, с интересом осматривала московские улице, по которым м проезжали.. За обедом Лев Моисеевич и Маргарита Владиславовна на два голоса пели мне дифирамбы. Умом я понимала, что это все ненатуральное, но мне было приятно. Мать Гарри приготовила сама лично мои любимые голубцы и испекла тортик с фруктами и взбитыми сливками. Я умилилась. Они потчевали меня наперебой. Всем видом они демонстрировали радушие и благоприятное отношение ко мне. Как все-таки здорово, что войду в эту прекрасную семью!

Но вдруг поняла, почему они переглянулись, когда увидели меня. Я догадалась, что эти украшения им уже знакомы. Вот, дурочка, вырядилась в чужие «цацки»! Это еще полбеды, но я же влезла в чуждый мне круг людей. И ничего не значат их улыбки и приветливые слова. Я вдруг остро осознала, что их расположение