В нужное время в нужном месте - Андрей Богданов

– Да.

– Но тогда рано или поздно всю сцену заполнят люди Дьявола.

– Не всю. Но довольно значительную ее часть.

– А что же произойдет, когда таких актеров станет большинство?

– Я думаю, Бог даст команду закрывать занавес. И театр заодно. Короче говоря, настанет конец света.

– А мы, которые не продали душ? Что с нами будет?

– На вот, Бонифаций. Перечитай. «Откровение». Автор – Иоанн Богослов. Там все подробно и четко сказано. И про них, и про нас…

А пока, давай, по двадцать капель водочки под маринованные грибочки!

– Давай, Бонифаций, устраивайся поудобней. Бери пиво, доставай сигареты. Начинаем урок. Тема: инквизиция. Начнем же лекцию с берсерков. Ты не против?

– Нет. Пока. А кто это? – спросил я, откупоривая бутылочку холодненького пивка.

– Звероподобные воины скандинавского происхождения. Но, справедливости ради, отметим, что подобные бойцы водились не только в Скандинавии.

«Озверевшие» солдаты воевали в армиях практически всех стран. И в Европе, и в Африке, и в России, и в Азии… Назывались они просто по-разному. Сейчас официально берсерков не существует. Но это, скажу тебе по большому секрету, чушь. Любая более-менее стоящая армия мира имеет подразделения, при подготовке которых используется усовершенствованная методика древних берсерков.

– Это спецназ, что ли?

– В том числе… Итак, Бонифаций, как гласят легенды, во время битвы берсерк входил в состояние дикой ярости. Он становился неукротим и неуязвим. С горсткой берсерков не могли сладить несколько сотен профессиональных бойцов, закованных в броню и вооруженных самым совершенным по тем временам оружием. Сами же берсерки дрались, как правило, без кольчуг и шлемов, иногда просто голышом, а в качестве оружия употребляли лишь здоровенные дубины.

Во время боя берсерк рычал, изо рта шла пена, глаза горели огнем!.. Врагам было страшно. Согласись, Бонифаций, трудно сохранять нормальное состояние духа, когда перед тобой завывающий психопат с дубиной. Сами же берсерки были уверены, что они на самом деле обращаются в зверей во время боя, что бьют не дубинами, а лапами. Эта истерика частенько повергала в ужас не только противника, но и ребят, которые сражались заодно с берсерками.

– Надо думать, – хмыкнул я. – Не очень-то уютно воевать бок о бок с буйнопомешанным. Даже если он на твоей стороне.

– Для входа в состояние ярости, – продолжал Маэстро, – древние скандинавские берсерки пред битвой лопали специально приготовленные мухоморы, затем с помощью местных колдунов погружались в транс.

Как я уже сказал, берсерки были практически неуязвимы. Особое состояние сознания обеспечивало феноменальную реакцию, обостряло периферийное зрение и, самое главное, – давало возможность предвидеть любую выходку противника. Но после боя берсерки частенько умирали. Не от ран, нет. От нервного перенапряжения. Это называлось «бессилие берсерка».

– Очень занятная лекция о жизни доисторических придурков, спасибо, Маэстро. Не пойму только одного – при чем тут инквизиция?

– Не спеши. Дойдем и до инквизиции.

Я смиренно глотнул пива.

– Берсерки бывают прирожденными и обученными. Которые, в свою очередь, делятся на варварских и благородных, – Маэстро отхлебнул мадеры. – Нас интересуют лишь благородные. Ибо только они способны нормально воевать в современных условиях.

В реальной схватке нет равных прирожденным благородным берсеркам. Но таких уникумов так мало, что в каждой армии они на вес золота. Этим бойцам практически не нужны особые тренировки. Вход в «боевой режим» у них происходит моментально. Тигр по сравнению с прирожденным благородным берсерком в состоянии ярости – просто полосатая мягкая игрушка из «Детского мира».

Но у прирожденных благородных берсерков есть свои проблемы.

Они появляются на свет чахлыми, часто хворают. Только годам к восемнадцати (если, конечно, дотянут) прирожденные благородные берсерки забывают о болезнях, входят в силу, приобретают мощь и выносливость.

Еще они крайне мечтательны и рассеянны. Частенько «витают в облаках». Их многие считают растяпами. У них ярче выражено «бессилие берсерка». На Руси сегодня есть только один прирожденный благородный берсерк. Это ты, Бонифаций.

Поэтому Капитолина Карловна и я избрали тебя на роль Фехтовальщика. И теперь… Бонифаций! Тьфу ты! Че ты ржешь? Прекрати! Перестань хохотать! Родина в опасности, а он ржет, как полоумный!

– Не обижайся, Добрый Эльф, – ответил я, утирая выступившие от смеха слезы. – Но это же бред сивой кобылы. Представляю, как я голый, обожравшийся мухоморов, размахивая дубиной, выпучив глаза, с пеной на губах пойду по Великому Новгороду. Меня спрашивают: «Вы куда это, молодой человек, без трусов направляетесь?» А я отвечаю: «Русь иду спасать, не отвлекайте, а то укушу… Р-р-р!»

– Сценка и в самом деле забавная, – глотнув мадеры, ответил Маэстро. – Но, говоря о тебе, я имею в виду вовсе не классического берсерка.

– А кого?

– Фехтовальщика.

– А это что еще за фрукт?

– Идеальный истребитель нечисти всех мастей. Эдакая «помесь» инквизитора и благородного берсерка.

Фехтовальщик – это разведчик, диверсант, штурмовик и ликвидатор в одном лице.

Его дух и волю невозможно сломить.

Противники всегда стараются перетянуть Фехтовальщика на свою сторону, заключить с ним союз.

Но главное качество, основа успеха Фехтовальщика – он всегда находится в нужное время в нужном месте.

Фехтовальщик постоянно контролирует себя. Его погружение в боевое состояние, происходит незаметно и мгновенно. В качестве второго «я» он инстинктивно выбирает любое животное, духу которого выгоднее следовать.

– Мы что, на экскурсию в зоопарк пойдем, дух животных изучать?

– В этом нет необходимости. Как ты помнишь из школьного курса биологии, эмбрион человека проходит все так называемые эволюционные стадии. Человек – сам по себе совершенное животное. Внутри тебя уже заложены все навыки божьих тварей. Это богатство просто дремлет. Но наступит день – и оно проснется.

Ведь уникальные гены деда – прирожденного благородного берсерка и талантливейшего Фехтовальщика – живут в тебе. Это – редкий дар и большая ответственность.

– По-моему, у меня никакие не гены, а Чебурашки ушастые, – грустно сказал я. – Может, вы ошиблись насчет меня, а?

– Мы не ошиблись. И, если можно, будь хоть чуточку серьезнее.

– Ладно, давай серьезно, – вздохнул я и закурил. – Причем тут инквизиция? Она же давно кончилась…