ЭКСПО-58 - Джонатан Коу

Томас взглянул на своих собеседников, ища у них поддержки:

— Ну что, я прав?

Редфорд повернулся к Уэйну:

— Что скажете, коллега?

— Ну, похвальная попытка попасть в цель. Два балла из десяти.

— И еще один — за богатое воображение.

— Ладно, три балла. Мы не жадные.

— Как? — удивился Томас. — Вы хотите сказать, что я не прав?

— Абсолютно.

— Промахнулись по полной.

Томас сердито засопел:

— Тогда — какого черта?! Зачем меня сюда притащили?

— Ну… — сказал Уэйн, стряхивая в траву пепел от сигареты, — во-первых, ваш друг Тони, то есть мистер Баттресс со своим аппаратом. Давайте начнем с него. Он наверняка рассказывал вам, или вы могли прочитать это в прессе, что несколько недель назад руководитель проекта ZETA сэр Джон Кокрофт объявил громогласную новость. Я, конечно, не ученый, не шибко разбираюсь в тонкостях. Может мистер Редфорд нам поможет?

— И мне слабо, — сказал Редфорд, грустно покачав головой. — Я вообще в этом не секу.

— Ну, во всяком случае, в январе этого года сэр Джон объявил, что его команда ученых добилась эффекта нейтронных вспышек, причем в таком количестве, что можно было уже говорить о получении термоядерной реакции. Я правильно формулирую?

— Без понятия. У меня нет научной степени.

— Ну, тогда я продолжу своими словами. Эта штука называется ядерный синтез. И с этой сенсацией сэр Джон вышел к прессе. Первый раз с незапамятных времен британская наука могла позволить себе гордо распустить свой павлиний хвост. Трижды ура, как говорится, сэру Джону, и козья морда — русским, потому что мы молодцы! Ну, и тогда ваши ребятки с Бейкер-стрит предлагают изготовить копию аппарата для демонстрации на Брюссельской ярмарке. Все это было проделано с полным соблюдением секретности, но только копия не раскрывала принципиальных моментов — как все это работает. Вы следите за моей мыслью?

Томас молча кивнул.

— Чудненько. И вот мы все в Брюсселе, отлично проводим время, все сливаются в экстазе, мы прославляем наши достижения перед лицом всего мира… А между тем сэр Джон со своими умниками продолжают корпеть над своим аппаратом, проводя все новые и новые испытания. И вот, как раз на днях — представляете? — еще одно открытие! Прорыв. Правда, не такой революционный по сравнению с прежним. Вдруг их аппарат ZETA выдает нечто неожиданное, не думали не гадали!..

— Так что же это было? — спросил Томас.

— Увы. Аппарат — не работает.

Мистер Уэйн сделал паузу и закурил вторую сигарету. Томас переваривал информацию. Мистер Редфорд просто молчал.

— Похоже, что сэр Джон поспешил объявить о своем открытии, — продолжил, наконец, Уэйн. — Так называемые нейтронные вспышки оказались результатом обычных технических неполадок. И сэра Джона остается только забросать тухлыми яйцами. А между тем копия аппарата — наш позор — стоит на самом видном месте среди наших других экспонатов в Брюсселе, а ваш приятель мистер Баттресс рассказывает всем направо и налево об этом чудесном изобретении, обещающем решить все проблемы человечества, связанные с получением энергии, на несколько веков вперед. Ну, понятно, что Лондон не мог долго мириться с таким положением вещей. И вот, вчера утром позвонили из Уайт-холла и велели быстренько паковать чемоданы, а Тони Баттресс вынужден был подчиниться приказу.

— Так он что, вернулся обратно в Лондон? И больше сюда не приедет?

— Боюсь, что нет, — сказал мистер Уэйн. — Ну, не грустите. Зато теперь вся комната в вашем распоряжении.

— У каждой тучи есть серебряная прокладка и все такое, — поддакнул мистер Редфорд.

Томас смущенно умолк. Он совершенно запутался.

— Но… в таком случае… Если Тони тут ни при чем, тогда при чем тут я?

— Все дело в мистере Черском, — сказал Редфорд. — В нем и в мисс Паркер.

— Вы про Эмили? — удивленно переспросил Томас.

— Именно.

— О девушке из Висконсина.

Мистер Редфорд наклонился поближе к Томасу и спросил:

— Что конкретно вы знаете об этой особе?

— Ваши впечатления? — проидвинулся с другой стороны его товарищ.

— Как она вам?

— Что скажете?

Томас надул щеки, прикидывая:

— Ну, даже не знаю. Очень милая и привлекательная девушка. Я как-то не задумывался на эту тему.

— А следовало бы.

— Вам непременно стоит побольше думать об Эмили, и поменьше — об Аннеке Хоскенс.

Томас сидел совершенно обескураженный.

— Эмили Паркер, — с нажимом произнес мистер Уэйн, — влюблена в Андрея Черского.

— Да откуда вы знаете?

— Я вас умоляю. Вы же видели, какое у нас оборудование. Мы знаем обо всем происходящем на выставке.

— Но она девушка Тони, по крайней мере, была ею последние пару месяцев, — возразил Томас.

— Это вы так думаете. И он так думает. Но мы-то знаем. Все это время она тайно встречалась с Черским, гораздо чаще, чем с мистером Баттрессом.

— Допустим, — сказал Томас, не успевая за мыслью своих собеседников. — И что такого, если молодая американская девушка влюбилась в русского журналиста? Здесь в Брюсселе многие заводят романы. Что в этом необычного?

— Андрей Черский — никакой не журналист, — пояснил мистер Редфорд, — а высокопоставленный чин из КГБ.

— А Эмили Паркер, — продолжил мистер Уэйн, не дав Томасу опомниться, — не простая американская девушка, а дочь профессора Фредерика Паркера, который является светилом в области ядерных исследований.

— Если быть точнее: он разрабатывает ядерное оружие.

Томас не выдержал и встал со скамейки. Какое-то время он нервно вышагивал по аллее, попыхивая сигаретой. Наконец, он бросил бычок и вдавил его в землю. Вернувшись к собеседникам, он сказал в новом приступе упрямства:

— Допустим, все это правда, — сказал он. — Только какое это имеет отношение к нам?

— К нам? — переспросил Уэйн.

— Да, к нам, англичанам. Пусть они и разбираются, американцы и русские. А нам лучше держаться от этого подальше.

Переглянувшись, Уэйн с Редфордом расхохотались.

— Мой друг, все не так просто.

— Так дела не делаются.

— Нынче это и нас касается.

— Приходится принимать чью-то сторону.

— Представьте себе следующее, — сказал Редфорд, поднявшись со скамейки и указав на старинный дом, из которого они вышли. — Вы же видели, что там внутри. И кто, по-вашему, расплачивается за все это? Вы знаете, чье это оборудование? Мы, между прочим, не платим за это ни шиллинга. В обмен за это от нас ожидают ответной услуги.

— Дружественного жеста.

— Рука руку моет.

— Долг платежом красен.

— Допустим, — неохотно согласился Томас. — Но при чем тут я? Я-то при чем?

На этот раз и Уэйн поднялся на ноги и начал выхаживать перед Томасом:

— Поймите вы: мисс Паркер — очень эмоциональный человек, вы не могли этого не заметить. Она романтична и, я даже сказал бы, экзальтированна.

— Недаром же она актриса, — добавил Редфорд.

— Думаю, она приехала в Брюссель за приключениями, чтобы завязать роман с каким-нибудь европейцем. Поначалу это был ваш друг Тони. Затем она потеряла к нему интерес и переключилась на Черского. Так что получается… Получается, что ее легко можно отвлечь.

— Отвлечь?

— Ну да. Нужно, чтобы она переключилась с одного предмета своего воздыхания на другой.

— На какого-нибудь симпатичного парня. И желательно, чтобы им оказались вы.

— Я? Тоже мне — нашли симпатичного парня!

— Ну, не скромничайте.

— Знайте себе цену.

— Ведь вы похожи на Гари Купера.

— И немножко — на Дерка Богарта.

— Ну же, вы понимаете, о чем мы?

— Дошел наш толстый намек?

Томас вскочил на ноги. Наконец-то, до него дошло. В нем боролись сейчас два чувства: тщеславие и страх, и пока счет шел «вничью».

— То есть… вы хотите сказать… — пробормотал он, — что я должен отбить мисс Паркер у Черского?

— Именно.

— Причем срочно.

— Срочно? Слушайте, вы не слишком драматизируете ситуацию? Я понимаю, что не оказался бы здесь без особой на то необходимости, но…

Мистер Уэйн взял Томаса под локоток и проворковал:

— Дорогой вы наш, мы не бросаемся словами просто так. Меры нужно принимать срочно.

— По нашей информации, — сказал мистер Редфорд, — стоит этому русскому поманить ее, и она последует за ним в Москву!

— Вы это серьезно?

— Да-да, серьезно, — передразнил его мистер Уэйн, и Томас вдруг понял, что тот уже с трудом сдерживает себя. — И если она это сделает, знаете, в каком шоколаде мы все окажемся?

Отдельный кабинет

СМЕРШ — государственное ведомство-убийца при советском правительстве. Его сеть работает как внутри страны, так и за рубежом. В 1955 году численность СМЕРШ насчитывала сорок тысяч человек, как мужчин, так и женщин. СМЕРШ — сокращенное название от «смерть шпионам», употребляемое лишь внутри ведомства, а также высшими государственными чинами. Обычные люди боятся даже произносить это слово вслух. Штаб-квартира СМЕРШ (дом 13) располагается в огромном уродливом здании на широкой мрачной улице под названием Сретенка.