Неоновые боги - Кэти Роберт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оборачиваюсь и смотрю на дом Аида. Он выглядит именно так, как я его представляла, судя по интерьеру. Почти викторианский стиль с крутыми крышами и прочими стилистическими дополнениями. Это один из тех домов, что рассказывают долгую, сложную историю, такое место, к которому с наступлением темноты на спор подбегают дети, чтобы коснуться его ворот. Готова поспорить, об этом доме ходит столько же легенд, сколько и о человеке, который в нем живет.
Этот особняк должен бы смотреться неуместно в округе, но такое эклектичное смешение стилей и вовсе нельзя назвать смешением. Все смотрится странным образом гармонично, но обладает характером, которого так не хватает верхнему городу.
Мне нравится.
Я вновь отворачиваюсь и ловлю на себе внимательный взгляд Аида.
– Что?
– Ты засмотрелась.
Наверное, так и есть. Еще раз окидываю взгядом улицу. Меня заинтересовали колонны, которые поддерживают прачечную. С этого расстояния я не могу быть уверена, но мне кажется, что на них даже вырезаны какие-то сюжеты.
– Я никогда не была на этой стороне реки. – Прежде мне никогда не казалось странным, что Олимп разделен надвое рекой Стикс. Отсутствие сходства между двумя сторонами очевидно. Разумеется, другие города не такие. Хотя и Олимп не такой, как прочие города.
– С чего бы тебе здесь бывать? – Он берет мою руку и кладет в изгиб своего локтя, как джентльмен старого света. – Только самые упрямые (или отчаянные) пересекают реку без приглашения.
Я иду в ногу с ним.
– Ты… – я делаю глубокий вдох. – Ты покажешь мне окрестности?
Аид резко останавливается.
– Зачем?
Меня шокирует резкость его вопроса, но лишь на мгновение. Конечно, он покровительственно относится к этому месту, к этим людям. Я осторожно касаюсь его руки.
– Я просто хочу понять, Аид. А не глазеть на всех, как туристка.
Он бросает взгляд на мою руку, затем смотрит на меня с непроницаемым выражением лица. Разве что не такое уж оно и непроницаемое. Он надевает холодную маску, только когда хочет отдалиться или не знает, как реагировать.
– Можем отправиться на короткую прогулку, когда купим тебе одежду по погоде.
Хочется поспорить насчет продолжительности прогулки, но на самом деле у меня действительно болят ноги, и после всех последних событий, было бы разумно не перенапрягаться.
– Спасибо.
Он кивает, и мы идем дальше. Минуем квартал, и я больше не могу удержаться от вопросов.
– Ты сказал, что сюда нельзя попасть без приглашения, но Гермес и Дионис были здесь не больше двух дней назад. Ты их пригласил?
– Нет. – Он морщится. – Этих двоих не удержат никакие границы. Раздражает до одури. – Его слова говорят одно, но некая нежность, которая слышится в голосе, вызывает у меня непроизвольную улыбку.
– Как ты с ними познакомился?
– Это было не знакомство, а скорее засада, – ворчит он. Осматривает улицу, будто в ожидании нападения, но поза его остается спокойной и расслабленной. – Вскоре после того, как Гермес заняла эту должность, я застал ее у себя на кухне, где она ела мою еду. До сих пор не знаю точно, как она обошла охрану. И как продолжает ее обходить. – Аид качает головой. – С Дионисом мы знакомы, потому что оба заняты дистрибуцией в разных областях, но только с появлением Гермес он стал являться ко мне не только для деловых встреч. Он может пить не просыхая и постоянно роется у меня в холодильнике, подъедая десерты.
Конечно, я встречалась с ними обоими и прежде, но, похоже, в отличие от остальных из Тринадцати, их совсем не волнует политика. На последней вечеринке они сидели в углу и довольно громко критиковали наряды собравшихся, словно очутились на красной ковровой дорожке. В особенности была не рада Афродита, когда они назвали ее платье «опухшей вагиной».
Гермес – неоднозначная роль. Она технически подкованный гений, который управляет всеми средствами безопасности в верхнем городе. Мне всегда казалось странным, что Тринадцать подпускают ее так близко, учитывая что они оберегают свои тайны, как ревнивые любовники. Но я далека от этого. Возможно, они понимают то, чего не понимаю я. А может, становятся жертвами этой вопиющей бреши в своей защите, потому что слишком привыкли к такому положению вещей. Сложно сказать.
Дионис? Он мастер на все руки в том, что касается развлечений. Торжества, вечеринки и создание образа в обществе – его сильная сторона. Как и наркотики с алкоголем и прочими запрещенными развлечениями. По крайней мере, такие ходят слухи. Мать всегда всеми силами старалась не допустить, чтобы мы оказались рядом с ним, что несколько иронично, учитывая, как усердно она пытается продать меня Зевсу. Я вздрогнула.
– Замерзла?
– Нет, просто слишком много мыслей. – Я встряхиваюсь. – Мы живем в странном мире.
– Мягко сказано. – Мы поворачиваем за угол и еще несколько кварталов идем в беззаботной тишине.
Меня вновь поражает, как комфортно здесь чувствуют себя люди. Они не смотрят на нас с Аидом, когда мы проходим мимо, и я понимаю, что мне очень этого не хватало. В верхнем городе больше политиканства и честолюбия людей интересуют лишь сплетни, и, как следствие, сайты желтой прессы платят кругленькие суммы за фотографии и новости о Тринадцати и всех, кто входит в их круг. Мы с сестрами постоянно под прицелом фотокамер.
А здесь я могу быть кем угодно. Это похоже на глоток свежего воздуха.
Я слишком погрузилась в мысли о различиях между верхним и нижним городом и только добрых десять минут спустя поняла, что Аид ощутимо замедлил шаг. Я то и дело ловлю его на том, что он проверяет, не слишком ли быстро идет.
– Все хорошо.
– Но я ничего не сказал.
– Нет, но я почти уверена, что эта старушка второй уже раз обогнала нас. – Я указываю на седовласую латиноамериканку, о которой идет речь. – Правда, Аид. Моим ногам гораздо легче. Сегодня они почти не болят. – И это действительно так, но не думаю, что он мне поверит.
Как и ожидалось, он не обращает внимания на мои попытки звучать здраво.
– Мы почти пришли.
Я подавляю желание закатить глаза и даю возможность провести меня еще один квартал, по всей видимости, в сторону складского района. В верхнем городе тоже есть несколько таких областей, состоящих сплошь из больших зданий всех оттенков серого и белого цветов. Моя мать отвечает за то из них, которое связано с поставками продовольствия.
Аид подходит к узкой двери без опознавательных знаков и открывает ее передо мной.
– Сюда.
Вхожу и замираю на месте.
– Ух ты. – Склад – это одно огромное помещение, которое, по всей видимости, занимает большую часть городского квартала. Изумительное пространство, полное тканей и одежды всех возможных цветов и фактур. – Ух ты, – говорю я снова. Сестры жизнь бы отдали за возможность хорошенько здесь покопаться.
Аид говорит тихо, его слова не предназначены для посторонних ушей.
– Джульетта была главным дизайнером Геры – той, что была до двух последних Гер. Но, когда она умерла, Джульетта слишком громко высказывала свои подозрения в адрес Зевса, и он решил уничтожить ее бизнес. Она перешла через реку в поисках убежища.
Подхожу ближе к манекену, одетому в великолепное красное платье.
– Я видела, как старшая дочь Зевса, Елена, была одета в нечто похожее пару недель назад.
– Ага, – фыркает Аид. – То, что формально Джульетта изгнана, не означает, что она потеряла свою клиентуру. Вот так поступают Тринадцать.
