Райская птичка - Маргарет Роум

В этой веселой карнавальной атмосфере Луис не долго хранил надменное равнодушие — сначала лицо его расплылось в улыбке, а когда один за другим в адрес краснеющей от смущения невесты посыпались комплименты, он удовлетворенно засмеялся. Глядя на девушку — в синих глазах опять плясали озорные чертики, — Луис попытался взять ее за руку, но Линетт осторожно высвободилась, мгновенно восстав против шарма, которым маркиз так легко одурманивал и который, как она знала по горькому опыту, мог совсем ее обезоружить. После того как все островитяне, включая самых крошечных ребятишек, были ей представлены, Луис повел невесту к их местам во главе стола, и началось настоящее празднество. Они ели экзотические яства, приготовленные с творческой фантазией и вниманием к деталям, делавшими еду восхитительной. Луис помогал Линетт в нелегком выборе блюд, предлагая то лобстера, то черепаховый суп, то красную рыбу, поджаренную по особым островным рецептам, то фаршированных рисом крабов, заботливо советуя не пробовать тушеных осьминогов и фрикасе из енота — слишком щедро сдобренные перцем креольские деликатесы. На площади все это время рокотали барабаны, зажигательный ритм постепенно вызывал пьянящее возбуждение, которое вкупе с крепким островным ромом — чистым для мужчин и разбавленным содовой или свежим соком лайма для дам — делало разговоры менее сдержанными, а атмосферу за столом менее церемонной.

Винс, сидевший по левую руку от Линетт, решил завладеть ее вниманием и был в полном восторге, обнаружив, что девушка легко откликнулась на его робкую попытку. Она говорила с Луисом, только когда тот сам обращался к ней или когда передавал еду, и ее увлеченная беседа с Винсом не оставляла маркизу никаких шансов — пришлось ему целиком сосредоточиться на довольной Клаудии. В зыбком мерцании факелов, тщетно боровшихся с тропической ночью, черты его лица приобрели прежнюю мрачность.

Когда все насытились, Луис по знаку главы островитян приказал Линетт:

— Идем, мы должны занять почетные места. Жители острова будут танцевать для нас.

Он нахмурился, видя нежелание Линетт пересесть на другое место, и многозначительно протянул ей руку. Когда девушка неохотно встала, маркиз проводил ее к скамьям, установленным неподалеку. Сев рядом с Луисом, Линетт почувствовала себя отрезанной от всего мира. Кожей ощущая едва сдерживаемую ярость «жениха», она попыталась сконцентрироваться на освещенном пространстве в центре площади.

Представление началось с трубного гласа раковин, который медленно растворился в густой тропической ночи, и один за другим танцоры вышли из мрака. В ярких отблесках костра гибкие грациозные креолки выглядели пленительно. Они закружились вокруг своих партнеров, сверкая большими темными глазами, полными обещаний, и плавно покачивая бедрами в такт барабанному бою, в ритме ча-ча-ча. Мужчины тем временем исполняли замысловатые па, сверкая острыми как бритва мачете, лезвия которых ловили и удерживали отблески пляшущего пламени.

Вскоре ритм сделался быстрее, клинки все чаще рассекали воздух, движения креолок становились все более чувственными, румянец и улыбки все более обольстительными, атмосфера все более страстной. Линетт невольно вцепилась в рукав Луиса, захваченная действом, забыв о своем намерении держаться от маркиза как можно дальше. Осталась незамеченной и его рука, обнявшая ее за талию. В костер подбросили охапку хвороста, и огонь взмыл, как сигнальная ракета, в темное небо. Молодежь пронзительно завизжала от восторга, музыка и пламя объединились, достигнув неистового крещендо. Островитяне плясали как одержимые, их тени метались по кругу, завораживая зрителей, вводя в транс. Когда эмоциональный накал достиг своего пика, энергия танцоров начала иссякать, огонь, казалось, тоже выбился из сил, и свет теперь исходил лишь от горящих факелов. Утомленные, но довольные, пары растаяли в укрывшей их ночной тьме.

В круг грациозно вышла женщина с каким-то струнным инструментом и запела, аккомпанируя себе, с такой душераздирающей печалью, что глаза Линетт затуманились слезами. Луис стал нашептывать ей на ухо перевод сентиментальной песни. Это была простая история о несчастной любви красавицы креолки к морскому офицеру, который отправился в дальнее плавание. Тон песни был так созвучен глубокой меланхолии Линетт, что девушка прочувствовала эту историю, как свою собственную. Певица уже вышла из круга, оркестр заиграл современные мелодии, а Линетт все еще была в плену грустных переживаний. Возвращение к действительности оказалось таким внезапным, что она непонимающе посмотрела на Луиса, когда тот встал и протянул ей руку.

— Наш черед танцевать. Они ждут, — серьезно произнес он и указал на улыбающиеся лица островитян.

Линетт неуверенно шагнула к маркизу, он притянул ее к себе, и под шум аплодисментов они начали танцевать. Линетт заставила себя не обращать внимания ни на его жаркие объятия, ни на синие глаза, нежно ласкающие ее взглядом. Все это было ради островитян — они не должны догадаться, что девушка, которую их маркиз держит в объятиях и которая носит на пальце кольцо Эстевасов, вовсе не та прекрасная дама, завладевшая его сердцем. Ухватившись за эту мысль, Линетт смогла удержать свои чувства в узде и не ответила на поцелуй, когда, завершив танец, Луис притянул ее ближе и впился в ее губы.

Островитяне были в диком восторге. «Еще! Еще!» — кричали они. Маркиз сделал вид, что вынужден уступить им, но Линетт напряглась в его руках и выдохнула непреклонное: «Нет!» Луис сразу отпустил девушку, его веселье испарилось, осталась лишь натянутая улыбка. Он крепко взял Линетт за руку и повел в полумрак, подальше от костра и любопытных глаз. Девушка ждала, что гневные слова маркиза вот-вот обрушатся на ее склоненную голову, но лишь голос Винса нарушил полную смысла тишину:

— Скажу прямо, старина, я пришел заявить свои права на следующий танец с Линетт. Тебе не будет позволено одному завладеть ею на всю ночь!

Линетт издала вздох облегчения и взглянула на Луиса как раз вовремя, чтобы застать его врасплох — лютая ярость омрачила на мгновение его лицо. Он не ответил, даже не взглянул в сторону Винса и, резко развернувшись на каблуках, направился к Клаудии. Линетт с радостью последовала за Винсом в отплясывающую ча-ча-ча толпу и до конца празднества танцевала только с ним.

Не раз в продолжение вечера она чувствовала на себе озадаченные взгляды графини, но продолжала избегать встреч с Луисом. По счастью, ее странное поведение осталось незамеченным островитянами — к тому времени они были слишком поглощены танцами. Возможно, по этой же причине Луис считал себя вправе уделить все свое внимание Клаудии, несмотря на очевидное недовольство графини и Вивьен. Когда две пары — Линетт и Винс, Луис и Клаудия — случайно сталкивались на площадке, маркиз скользил по своей «невесте» ледяным равнодушным взглядом, вызывая боль в ее сердце.