Райская птичка - Маргарет Роум

— Вы похожи на ангела в этом белом платье и с этими детскими завитками волос, падающими на лоб… Да, ангел, невинная девочка, которая может превратиться в жестокую соблазнительницу…

Волна нахлынувшего смущения заставила Линетт промолчать. Она боялась пошевелиться, боялась разрушить чары, окутавшие их обоих, и позволила Луису подвести себя к столу, где футляр с ювелирными украшениями рассыпал свои сокровища по зеркальной поверхности. Маркиз взял ее руку в свою и надел на палец кольцо с темно-красным рубином, который могла бы носить королева в давние времена, до того, как грабители Эстевасы предъявили свои права на него. Затем он застегнул на ее шее прекрасную золотую цепочку с восхитительным рубином, упавшим на ее грудь, как кровавая слеза. Отступив назад, чтобы оценить картину целиком, Луис, казалось, остался доволен. Рубиновые серьги из гарнитура он положил назад в шкатулку.

— Кольца и кулона будет достаточно. Блеск драгоценностей служит лишь фоном, подчеркивающим вашу красоту, мадемуазель.

Линетт вспыхнула от такого приятного комплимента и подошла к зеркалу полюбоваться темными, как кровь, камнями, контрастирующими с девственной белизной платья. В этот момент дверь широко распахнулась, скрыв девушку из вида, в комнату ворвалась Клаудия, обворожительная в черном с блестками наряде, и бросилась прямо в объятия Луиса. Остолбеневшая Линетт видела, как она обвила маркиза руками за шею и подставила ему свои надутые губки для поцелуя.

— Спасибо, мой милый Луис, за чудесный день! О, это был просто волшебный день! — промурлыкала Клаудия.

Их поцелуй, как показалось Линетт, длился целую вечность, и девушка вдруг поняла, что она даже не заподозрила, что Клаудия могла провести этот день с Луисом. Графиня была радушной хозяйкой и никогда не требовала от своих гостей соблюдения определенных правил. Они гуляли, купались и развлекались, не чувствуя себя обязанными следовать жесткому распорядку, поэтому на отсутствие Клаудии за обедом никто не обратил внимания.

Наконец Луис решительно отстранил от себя Клаудию и повернулся к Линетт. Клаудия проследила за его взглядом и вскрикнула в притворном ужасе, когда увидела девушку, стоявшую белой неподвижной статуей у двери.

— О, надеюсь, вы простите меня, мадемуазель Саутерн? — сладко пропела она. — Я все еще никак не привыкну, что он теперь — ваша собственность. Я провела с ним весь день и ни разу об этом не вспомнила!

Линетт побледнела. Луис молчал. Впрочем, объяснений и не требовалось: одного его взгляда хватило, чтобы радужный пузырек счастья, паривший в душе девушки, лопнул. Маркиз и пират Луис Эстевас не потерпит никаких посягательств на его свободу, их помолвка — это просто игра, ложь чистой воды. Он влюблен в Клаудию и намерен поддерживать с ней отношения тайком, а за английской мисс будет ухаживать только на людях, честно играя свою роль ради графини…

Интересно, уныло размышляла Линетт, все ли он рассказал Клаудии об обстоятельствах их помолвки? Клаудия между тем кокетливо опиралась на его руку, а в прозрачных зеленых глазах отчетливо читался призыв к близости, и Линетт почувствовала уверенность в том, что давно уже знала или о чем догадывалась, — в их отношениях все было не так, как между нею самой и Луисом. Маркиз и Клаудия участвовали в этой игре на равных, они любили друг друга. При мысли, что она, Линетт, является лишь объектом насмешек для Le Pirat, девушка гордо подняла голову. Да, с ней просто забавляются. Ну что ж, она сыграет свою роль этим вечером, а потом воспользуется первой же возможностью сбежать с этого Райского острова!

Линетт смотрела на Луиса и Клаудию, а они были настолько поглощены друг другом, что не замечали ее. Спотыкаясь, девушка вышла в коридор. Рубин в форме слезы, так уютно устроившийся у нее на груди, стал каплей крови, выступившей из раны, которую Луис нанес ей прямо в сердце.

Глава 8

Линетт вернулась в свою комнату. Девушка была рада небольшой передышке, позволившей ей обрести контроль над эмоциями, и когда она наконец присоединилась к остальным, на ее лице была маска безмятежности, которую не смог пронзить даже инквизиторский взгляд Клаудии.

Вивьен в очаровательном темно-розовом платье восторженно приветствовала подругу:

— О, как прекрасно ты выглядишь, chйrie!

— Которая же из них более прекрасна? Белая роза? — Жак задумчиво склонил голову сначала к Линетт, затем к Вивьен: — Или розовая? — Пожав плечами и засмеявшись, он обратился к Луису и Винсу: — Ну же, помогите мне ответить на этот вопрос, друзья мои!

Луис, стоявший рядом с Клаудией, лишь улыбнулся, но Винс выступил вперед, взял руку Линетт и поднес к своим губам.

— Они обе прелестны, — сказал он и затем, не отрывая взгляда от Линетт, повторил: — Прелестны!

— Нам пора, — сухо произнес Луис. — Машины ждут во дворе. — И задержал Линетт, которая двинулась было вслед за Жаком и Вивьен: — Вы остаетесь со мной. Ожидается, что мы с вами приедем вместе.

Он сам рассадил гостей по машинам — так Клаудия отправилась в путь с графиней, а Винс и Мерли — с Жаком. Когда все уехали, Луис жестом приказал Линетт сесть рядом с ним в его спортивный автомобиль.

Она почти физически ощущала злость маркиза, пока они летели в молчании по шоссе, пролегающему сквозь напоенные ароматами тропических цветов сумерки. Профиль Луиса казался высеченным из гранита, а губы, когда Линетт рискнула взглянуть в его сторону, презрительно изогнулись, как будто он почувствовал, что на него смотрят, и выразил недовольство. Молчание длилось всю дорогу, пока они не добрались до площади, где устраивался карнавал. Празднично разодетые островитяне приветствовали гостей громкими криками и аплодисментами, и, как будто в ответ на этот сигнал, факелы в руках мужчин загорелись, образовав огненный круг на площади. Еще один факел полетел в огромную кучу хвороста, сложенного в центре круга, и вспыхнул ярким пламенем костер, весело затрещал, заискрился. Графиню и ее свиту торжественно проводили к местам за столами, заваленными едой, а Луис начал знакомить Линетт с островитянами, представлял ее каждому по очереди, и каждый пожимал ей руку. Девушка была растрогана тем, как тепло и радушно принимали они ее в свои сердца, с любопытством разглядывая. Все высказали безоговорочное одобрение выбору Луиса, не скупясь на слова: мужчины откровенно хвалили его за острый глаз на красоту, женщины были в восторге от золотистых волос невесты и стройной фигурки. Островитяне любят пестрые цвета, и чем они ярче, тем лучше, но в Линетт, одетой в девственно белое, они увидели царственное достоинство и самообладание, которого и ожидали от будущей маркизы де Парадиз.