На холмах горячих - Иоаким Кузнецов

Чайковский сам много раз выполнял изыскательные и чертежные работы, но, увидев, как работают братья Бернардацци, был восхищен продуманной, дотошной последовательностью их действий.

Иосиф заходил не раз, спрашивал, не пришел ли ответ от генерала Ермолова? Ответ главнокомандующего задерживался, и это, в свою очередь, тормозило работы на первом объекте — ресторации...

Братья Бернардацци критически осмотрели возведенные в поселке дома, которые по внешнему виду никак не вписывались в архитектурный ансамбль будущих Горячих Вод. Ревизию начали с вершины долины, с дома вдовы-генеральши Хастатовой. Камышовая крыша огромной тяжелой шапкой придавливала низкие стены, окна расположены несимметрично, ворота — из старого трухлявого дерева, каменный забор сделан на скорую руку. Архитекторы попросили хозяйку найти возможность покрыть крышу тесом, стены поднять вершков на пятнадцать, услужливо подсказали, где лучше поставить окна, предложили перестроить каменный забор. И, конечно, поставить новые ворота — визитную карточку усадьбы. В усадьбе, как в маленьком государстве, должен быть порядок. Элементарное соблюдение хозяйственной гигиены не позволяет ставить рядом с амбаром свинарник и конюшню...

Бернардацци подготовили проекты фасадов и для других построенных ранее зданий в поселке под попечительством Чайковского. Единственный владелец на Горячих Водах отказался переиначивать фасад своего дома — Екатерина Ивановна Мерлини.

— Мне и под камышовой крышей весело живется. И ничего в своем русском доме не стану переиначивать на ваш иностранный манер,— высокомерно заявила она...

Конради, получив известие о том, что его семья собирается приехать к нему на Кавказ, заказал братьям архитекторам проект и смету для своего дома. Те, переговорив между собою, неожиданно для доктора предложили возвести дом не из нового материала, а купить уже готовый в ближайшей станице. Из нового строить долго, дорого, да и леса хорошего нет здесь. На плане поселка, составленного ими, они наметили на Главной улице, напротив ресторации, бойкое удобное во всех отношениях место для усадьбы доктора,

Федор Петрович купил в Георгиевске большой пятистенный дом у офицера, который получил перевод в Россию. Нанятые казаки разобрали и перевезли его на Горячие Воды. Под руководством братьев солдаты, выделенные Чайковским, за короткий срок построили красивое здание с широкими окнами и центральным входом прямо с улицы. Во дворе посадили молодые деревья, разбили клумбы, наметили дорожки.

По приезде семьи Конради устроил званый ужин. Подняв бокал с вином, оглядев гостей, Федор Петрович взволнованно и торжественно сказал:

— Я счастлив сегодня, друзья мои. И клянусь всю жизнь прожить в этом доме, все свои силы и знания посвятить процветанию Кавказских Минеральных Вод!

— О да!—вырвалось у Иоганна Бернардацци. Лица братьев сияли, черные как смоль глаза блестели. Оба разом поднялись, и Иосиф проникновенно произнес:

— И мы даем обещание. Всю жизнь посвятить украшению чудесного уголка российской земли... Это наша вторая родина!

#* * *

Конради сообщил Чайковскому приятную новость: для исследования минеральных вод на Кавказ едет профессор медико-хирургической академии Нелюбин. Петр Петрович пожал плечами:

— Сколько можно исследовать нашу воду? Приезжали Паллас, Симсен, Гааз. А штаб-лекарей сколько перебывало! Чего тут особенно исследовать? Пей, купайся—вреда не будет!

— Э, нет, дорогой мой! Минеральная вода — лекарство. А всякое лекарство, если его употреблять невпопад, может причинить вред,— возразил Федор Петрович.— Чем больше ученые изучают минеральную воду, тем больше открывают нового. Настанет время, будут созданы специальные институты по изучению курортных лечебных средств. Быть может, профессор Нелюбин затем и едет, чтобы заложить первый камень в здание отечественной курортной науки.

Конради хорошо знал Александра Петровича Нелюбина, выдающегося фармаколога, страстного поборника русской науки и всего русского. Это он создал кровоостанавливающую «нелюбинскую жидкость», спасавшую жизнь тысячам соотечественников...

Нелюбим приехал через месяц. У тридцатишестилетнего профессора было молодое лицо с высоким выпуклым лбом, ясные серые глаза. Легкие, быстрые движения были полны энергии. Он приехал не один —с лаборантами, которые привезли объемистые саквояжи, наполненные приборами походной лаборатории... Началась работа. Под палящим солнцем целыми днями исследователи колдовали у источников горы Горячей; определяли температуру, удельный вес воды, дебит каждого родника, производили анализ газового и химического состава.

До сих пор врачи рекомендовали больным воды очень смело: купайтесь в любом источнике, они по качеству почти все одинаковы, разница лишь в температуре. Если высока или низка — сидеть в ванне меньше, при средних градусах можно продолжить время процедуры. Нелюбин развеял иллюзии лекарей: разъяснил, что свойства каждого источника разные. Есть только серные, но есть и кислосерные, серносоленые. Лечить ими без разграничения — преступление.

Александр Петрович присвоил каждому источнику номер. Под первым номером обозначался главный Александровский, под вторым — Елизаветинский, под третьим— Михайловский, под четвертым и пятым — Варва-циевские, под шестым — Солдатский и под седьмым — Калмыцкий...

Нелюбин с интересом отнесся к обильным выходам теплой воды у западного подножия Горячей горы. Во взятых пробах, которые не имели запаха сероводорода, оказалось высокое содержание щелочей. Выходов этой щелочно-соленой воды было четыре, ручьями стекали они вниз, к Подкумку, никем не используемые. Почему здесь щелочи? Это настораживало. Александр Петрович не мог судить о причинах высокой концентрации щелочей на этом ограниченном участке подножия Горячей и поэтому не мог дать рекомендаций по использованию этой воды. Позже, в 1867 году, другой русский ученый С. А. Смирнов предложил применять щелочную воду для ванн. Еще позже обнаружили, что эта вода радиоактивна — она-то и составила базу радонолечения на Пятигорском курорте...

В Железноводске группа Нелюбина сделала исследование и описание семи новых родников, кроме трех известных. Причем анализы показали, что воды содержат в два раза больше углекислого газа и в десять раз больше железа, чем знаменитые карлсбадские. Это было настоящее открытие...

В Кисловодске Александр Петрович наткнулся в долине речки Березовки на новый углекислый источник, названный потом Нижним Березовским нарзаном...

Но самыми урожайными оказались Ессентуки. Первый же беглый осмотр долины Кислуши привел профессора к убеждению, что здесь таятся несметные богатства — об этом говорило обилие сероватого налета солей по краям травянистого болота.

Группа профессора поставила палатку на крутом берегу и занялась тщательными исследованиями. Неторопливо двигаясь вдоль подножия бугра и беря пробы из пахнущих сероводородом луж, нелюбинцы насчитали двадцать три выхода минеральной воды, восемнадцать из которых можно было отнести к чисто щелочным и пять к' сернощелочным.

Профессор торжествовал: ессентукские щелочные

воды действеннее заграничных! Такой клад, а русские ездят на лечение в Европу! А чтобы усилить источники, выходящие на поверхность слабой пульсирующей струей, надо устраивать каптажи — долбить землю, закладывать скважины, дебит возрастет в несколько раз. Одновременно Александр Петрович изучал и старинные способы лечения этими источниками: беседовал с ессен-тукскими казаками и горцами, собирал сухаревские прописи и рецепты полковых и семейных врачей...

Прощаясь с Конради, Нелюбин сказал: «Воды ваши, любезный коллега, имеют не только местное, но и общественное значение для всей России. На Кавказе каждая пядь земли полита кровью русских солдат, и полученные нами воды важны не только как средство залечивать раны кавказским героям, но и как могучее средство для проведения культуры в местную жизнь... Из этого и исходите в своей деятельности. И начальству вашему втолковывайте это же...»

Спустя два года, Конради получил из Петербурга от Нелюбина посылку, в ней оказалась объемистая в тяжелом зеленом переплете книга —«Полное историческое, физико-химическое и врачебное описание Кавказских минеральных вод». Подарок этот был бесценным— ведь теперь появилась практическое руководство для врачей на Водах. Конради был счастлив...

Ермолов остался доволен работой Бернардацци над усовершенствованием проекта Шарлемаия. Чайковский приступил к найму возчиков и мастеровых людей. Пер-вых-то легко было найти: заключил контракт с бештау-горскнми ногайцами, которые согласились за сравнительно невысокую плату доставлять на арбах строительные материалы, а вот вторых нанять не удалось.