Хаски и его Учитель Белый Кот, Том I - Жоубао Бучи Жоу

губы растянулись в недоброй ухмылке. Почти прижавшись губами к ушной раковине Чу Ваньнина, он попробовал позвать его более низким голосом:

— Учитель, пора вставать.

— …

— Учитель?

— …

— Чу Ваньнин?

— …

— Смотри-ка, и правда крепко уснул, — обрадовался Мо Жань и устроился рядом. Опираясь рукой на его подушку, он с улыбкой вгляделся в лицо спящего мужчины. — Просто замечательно, прямо сейчас я воспользуюсь случаем и расплачусь с тобой за все.

Даже не подозревая, что с ним хотят свести счеты, Чу Ваньнин продолжал крепко спать. Его красивое лицо во сне выглядело как никогда умиротворенным и безмятежным.

Мо Жань постарался принять грозный и величественный вид. Но, к сожалению, он вырос в музыкальной труппе и в детстве не получил должного образования, так что все его знания были почерпнуты из болтовни рыночных торговцев и баек[9.12] уличных рассказчиков, поэтому составленные им высокопарные фразы выглядели как-то особенно нелепо и смешно:

— Отважный смутьян из рода Чу, повинный в сокрытии правды от своего суверена, как смеешь ты смотреть свысока на прославленного в веках императора, ты… э… ты этот…

Он почесал затылок, не зная, что еще сказать. Даже после того, как он назначил себя императором, его лексикон в части ругательств не слишком увеличился. Как назло, сейчас ему на ум ничего, кроме «продажная шлюха» и «собака безродная», не приходило, но эти определения как-то уж совсем не подходили Чу Ваньнину.

Пришлось поломать голову, но все же после долгих раздумий он вдруг вспомнил одно выражение, которое частенько использовали сестрицы из музыкальной труппы. Хотя смысл его был довольно туманен, но звучало вроде очень даже неплохо. Браво сдвинув брови, он строго потребовал:

— Бессердечный мелкий сученыш, подлое ослиное копыто[9.13], ты признаешь свою вину?

Чу Ваньнин: — …

— Твое молчание этот достопочтенный принимает за признание вины!

Должно быть, даже сквозь сон услышав шум, Чу Ваньнин что-то нечленораздельно буркнул и продолжил спать в обнимку со своим механическим воином.

— Твое преступление не так просто искупить, так что в соответствии с законом этот достопочтенный приговаривает тебя… эм… приговаривает тебя к наказанию рта! Старик Лю!

Только выкрикнув последнее слово, он осознал, что старик Лю был человеком из его прошлой жизни.

Поразмыслив, Мо Жань решил, что ради расплаты за нанесенную ему обиду он может и сам разыграть эту партию, и, подражая заискивающему тону старика, сказал:

— Ваше величество, ваш старый слуга здесь.

Затем, прочистив горло, он величаво распорядился:

— Немедленно выполняй приказ и накажи его.

— Слово вашего величества — закон.

Замечательно! Теперь, когда приговор был зачитан, горевший энтузиазмом Мо Жань, наконец-то, смог перейти к «исполнению наказания» и «пытке» Чу Ваньнина.

На самом деле так называемого «наказания рта» никогда не существовало, ведь это была выдумка Мо Жаня. Тогда как же исполнять это так внезапно придуманное им возмездие?

Когда-то известный как самый жестокий тиран и деспот своего времени, Мо Вэйюй со всей серьезностью подошел к делу и, прочистив горло, с холодным лицом и яростно сверкающими очами, медленно начал склоняться к застывшему, словно запорошенный снегом родник в горах, лицу Чу Ваньнина, с каждой секундой неотвратимо приближаясь к его бледным губам.

А потом…

Мо Жань замер, пристально глядя на Чу Ваньнина, и начал ругать его на чем свет стоит:

— Чу Ваньнин, еб твою мать, во всем мире не сыскать второго такого малодушного человечишки.

Хлоп. Хлоп.

В тишине комнаты звук двух пощечин прозвучал очень отчетливо и ясно.

Ха-ха! Он смог наказать его!

Круто!

Радостный Мо Жань вдруг почувствовал укол в шею. Сообразив, что что-то пошло не так, он резко опустил голову и встретился с блестящими, словно драгоценные камни, прозрачными и холодными, как горный родник, глазами феникса.

Мо Жань: — …

Ледяной голос Чу Ваньнина впился в него, словно осколки разбитого нефрита, и трудно было так сразу сказать чего в нем больше: отстраненности истинного небожителя или холода самой глубокой зимней ночи:

— Что ты делаешь?

— Этот достопочтенный… тьфу ты… старый слуга… тьфу-тьфу! — на его счастье, еще не отошедший ото сна Чу Ваньнин не расслышал его бормотание и лишь слегка нахмурил брови, ожидая чего-то более членораздельного. Тут Мо Жаня осенила блестящая идея, и он поднял руки, дважды хлопнув в ладоши прямо перед носом Чу Ваньнина.

— …

Смело встретив еще более недобрый взгляд Учителя, бывший император человеческого мира резко осклабился и, глупо хихикая, заявил:

— Ваш ученик... ученик бьет комаров, крутящихся вокруг Учителя.

Автору есть что сказать:

Добро пожаловать на rbtv! Этот выпуск посвящен рубрике «Персонажи». Наш гость сегодня — первый правитель Сычуани (зачеркнуто), Император в первом поколении (зачеркнуто), Ублюдочный князь Ванба (зачеркнуто), тиран и деспот Мо Вэйюй. Также давайте поприветствуем нашего приглашенного ведущего Сюэ Мэнмэна (/ ^ ▽ ^) /

Сюэ Мэнмэн: — Обычно люди совершенствуются ради познания истины и обретения бессмертия, но ты совершенствовался для получения титула Императора. Мо Жань, я всегда хотел спросить тебя: в названии основного текста нет и намека на императора или главнокомандующего, так почему ты так упрямо цепляешься за свои имперские амбиции?

Мо Вэйюй (Чернильный корм для рыбок): — История нелинейна и часто развивается в нескольких направлениях, не так ли?

Сюэ Мэнмэн: — Не вижу этом ничего плохого.

Мо Вэйюй (Чернильный корм для рыбок): — Тогда я спрошу тебя, встречал ли ты когда-нибудь желтую шелковицу, стремящуюся обрести бессмертие?

Сюэ Мэнмэн: (⊙ o ⊙) — Э… это...

Мо Вэйюй: — Не можешь вспомнить, так я напомню тебе, что именно таким было прозвище императора Цзяцзина[9.14].

Сюэ Мэнмэн: — ??? Этот человек точно не из нашего измерения. Учитель никогда не рассказывал нам про него.

Мо Вэйюй: — Твой двоюродный старший брат готов преподать тебе урок. Его называли Великий верховный государь Небесной сферы, Бессмертный властитель Пурпурной обители, мудрейший и совершеннейший, сияющий духом, объединяющий три изначальных начала всего сущего, по мандату Небес истинный и праведный владыка Сюаньду[9.15].

Сюэ Мэнмэн: — ...

Мо Вэйюй: (с ухмылочкой) — Этот достопочтенный чуть от зависти не скопытился, поэтому решил, что его будут звать еще круче: Великий верховный государь Небесной сферы, Бессмертный властитель Пурпурной обители, мудрейший и совершеннейший, сияющий духом, объединяющий три изначальных начала всего сущего, по мандату Небес истинный и праведный владыка Сюаньду, Наступающий на бессмертных Император Мо Вэйюй.

Сюэ Мэнмэн: — Пошел вон! Я тебя не знаю!

Мо