Границы бесконечности - Лоис Буджолд

Теперь он знал, кому служит. И почему он не может отступить. И почему он не имеет права проиграть..

Два

-

— Тебе лучше? — осторожно спросил Иллиан.

— Отчасти, — настороженно ответил Майлз и стал ждать. Теперь он мог ждать дольше Иллиана, о да.

Шеф службы безопасности придвинул себе стул, сел рядом с кроватью Майлза, осмотрел его и сжал губы.

— Приношу извинения, Лорд Форкосиган, что сомневался в вашем слове.

— Вы мой должник теперь, — согласился Майлз.

— Да. Тем не менее, — Иллиан хмуро посмотрел куда-то вдаль. — Интересно, Майлз, понимаешь ли ты до какой степени тебе, как сыну твоего отца, нужно не только быть честным, но и выглядеть таковым.

— Как сыну моего отца — нет, — наотрез отказался Майлз.

Иллиан невольно фыркнул.

— Ха! Может и нет, — он начал барабанить пальцами. — Как бы то ни было, граф Форволк ухватился за два несоответствия в твоих докладах об операциях наемников. Дикие перерасходы там, где была простейшая из задач — взять на борт человека. Я понимаю, что с Дагулой у тебя были проблемы, но что насчет первого раза?

— Какого первого раза?

— Они снова копаются в твоем задании на Архипелаге Джексона. Их теория гласит, что успешно скрытая там начальная растрата, ввела тебя в искушение скрыть еще большие растраты на Дагуле.

— Но это же было больше двух лет назад! — запротестовал Майлз.

— Они докапываются, — согласился Иллиан. — Очень усердно ищут. Им бы хотелось поставить тебя к стенке, если бы они смогли. А я, как всегда, пытаюсь ликвидировать винтовку. Черт! — раздраженно добавил он, — не смотри на меня так. Ничего личного. Если бы ты был чьим-нибудь другим сыном, то проблемы бы не возникло — ты это знаешь, я это знаю и они это тоже знают. А проверка финансовых оплошностей недотрогами-форами не моя забава. Моя единственная надежда, это так измотать их, чтобы они убрались восвояси. Так что, выкладывай.

Майлз вздохнул.

— Сэр, я в вашем распоряжении, как и всегда. Что вы хотите знать?

— Объясни возникновение счета на оборудование во время операции на Архипелаге Джексона.

— Я думал, что указал все счета в моем тогдашнем отчете, — пытался припомнить Майлз.

— Перечислено — да. Объяснено — нет.

— Мы оставили половину груза высококлассного оружия в доке на станции Фелл. Если бы мы этого не сделали, то вы могли бы вычеркнуть из списков одного ученого, один корабль и одного подчиненного.

— Да? — спросил Иллиан. Он сложил пальцы домиком и откинулся на спинку стула. — Почему?

— Э-э… это долгая и запутанная история, — Майлз улыбнулся, вспоминая все это. — Могло бы это остаться только между нами?

Иллиан кивнул.

— Хорошо…

Лабиринт

Майлз пристально рассматривал изображение планеты на головиде и пытался сдержать порывы тошноты. Планета, известная как Единение Джексона, сверкающая, богатая, порочная…

Джексониане заявляли, что их порочность — явление, пришедшее извне; если бы галактика была способна платить на добродетель столько же, сколько она платит за безнравственность, то Архипелаг был бы местом паломничества. На взгляд Майлза, все это было очень сильно похоже на дискуссию, в которой они были самыми умными, а все остальные — тупее дождевого червя. Хотя, если бы Архипелага Джексона не существовало, то галактике, вероятно, пришлось бы его изобрести. Их соседи могут сколько угодно притворно ужасаться, но они никогда не позволили бы существовать подобному месту, если бы не поняли, что это очень удобная ширма для их теневой экономики.

В любом случае, планета была довольно оживленной. Конечно, не такой, как век или два тому назад, когда на ней располагались базы пиратов. А банды головорезов превратились в монополии Синдиката, по своей структуре сильно напоминавшие небольшие «феоды» — в каждом свой правитель. Ну и аристократия, помимо этого. Что было вполне естественно. Но Майлзу было интересно, сколько еще главные Дома смогут противиться наступающей волне честности.

Дом Дайн был универсальным банком для отмывания денег. Дом Фелл — торговля оружием без всяких вопросов. Дом Бхарапутра — любые генетические эксперименты. Но хуже всех был Дом Риоваля, чей девиз: «Мечты, воплощенные в плоть», определенно предлагал самые дьявольские (Майлз использовал наиболее верное определение) услуги в истории. Дом Хардгрейвс, галактический скупщик краденого, самые чопорные посредники при выкупах заложников — надо отдать им должное. С их помощью заложники возвращались домой живыми, большей частью. И дюжина мелких синдикатов, составляющих переменчивые, непрочные коалиции.

Даже для нас вы полезны.

Майлз нажал на кнопку и головид исчез. Его губы скривились от отвращения, и он вызвал на экран список оружия, чтобы проверить еще раз перед покупкой. Небольшое изменение вибрации корабля говорило о выходе на орбиту. Быстроходный крейсер «Ариэль» готовился войти в доки станции Фелл в течение часа.

Дискета с их заказом выскочила из комм-пульта, когда из-за двери кто-то произнес:

— Адмирал Нейсмит?

— Войдите, — он вытащил диск и откинулся на спинку стула.

Капитан Торн вошел, дружественно отсалютовав.

— Мы будем в доках примерно через тридцать минут, сэр.

— Спасибо, Бел.

Бел Торн, командир «Ариэля», был бетанским гермафродитом, двуполым существом, появившимся в ходе проведенного несколько веков назад социально-генетического эксперимента, по мнению Майлза, абсолютно неестественного, как впрочем, и все остальное, что делалось ради денег безнравственными хирургами Дома Риоваль. Здесь стремления бетанцев к равноправию явно вышли из-под контроля. Гермафродизм не прижился, и несчастные потомки тех идеалистов стали меньшинством на сверхтерпимой Колонии Бета. За исключением заблудших скитальцев, как Бел. Являясь командиром наемников, Торн был добросовестен, лоялен, энергичен, и он/она/оно (бетанцы пользовались местоимением среднего рода) нравился Майлзу. Однако…

Майлз почувствовал запах цветочных духов, исходящий от Бела. Сегодня он подчеркивал свою женственность. Как и предыдущие пять дней полета. Обычно Бел придерживается мужской линии поведения — короткие темные волосы и точеные черты лица без бороды, контрастирующие с серо-белой формой дендарийских наемников, агрессивные манеры и колкий юмор. Майлза беспокоило то, что в его присутствии Бел становился все мягче и мягче. Повернувшись к головиду, Майлз вновь вызвал изображение планеты, к которой они приближались. Архипелаг Джексона выглядел довольно степенно на расстоянии — горы, довольно холодный климат, лишь на заселенном экваторе было тепло, опоясанная на подобие кружева цветными дорожками спутников, орбитальных станций и посадочных векторов.