Границы бесконечности - Лоис Буджолд

— Ох, — сказала Харра и заплакала впервые за этот тяжкий день. Лем неловко погладил её. Она наконец пожала ему руку в ответ.

— Я могу послать сюда учителя из равнинных, — сказал Майлз. — Я найду человека, который согласится на временный контракт, пока вы не вернётесь. Но он или она не будет так понимать Лесную Долину, как понимаете её вы. Не будет понимать причин. Вы — вы уже знаете. Вы знаете то, чему не учат ни в одном равнинном колледже.

Харра потёрла глаза кулаками и подняла взгляд — впрочем, не слишком высоко — на него.

— Вы учились в Имперской Академии.

— Да. — Его подбородок дёрнулся кверху.

— Тогда я, — сказала она дрожащим голосом, — могу справиться с… Хассадарским колледжем для учителей. — Это название прозвучало в её устах неловко. Поначалу. — Во всяком случае — я попытаюсь, милорд.

— Я готов поставить на тебя, — согласился Майлз. — На вас обоих. Только, э… — улыбка скользнула по его губам и исчезла, — стой прямо и говори правду, а?

Харра моргнула, поняв его. Ответная полуулыбка осветила ее усталое лицо, на столь же краткий миг. — Хорошо. Человечек.

Дурачок-Толстячок был отправлен домой по воздуху на следующее утро, в специальном вагоне для перевозки лошадей, вместе с Пимом. Доктор Ди поехал со своими двумя пациентами, и со своим роковым проклятьем — гнедой кобылой. С конюхом, который пилотировал воздушный фургон из Форкосиган-Сюрло, прислали Майлзу телохранителя на замену. Он должен был остаться с Майлзом и помочь ему пригнать домой двух оставшихся лошадей. Ну что ж, подумал Майлз, всё равно я во время отпуска собирался отправиться в поход по горам с Айвеном. Телохранителем оказался немногословный ветеран Эстергази, которого Майлз знал большую часть своей жизни; самый подходящий спутник для человека, который не настроен вести разговоры. Майлз задумался, выбрали ли Эстергази случайно или это была милосердная предусмотрительность графа. Эстергази хорошо умел обращаться с лошадьми.

Они разбили лагерь у потока роз. Майлз пошёл прогуляться по долине в вечернем свете, бесцельно, пытаясь найти какой-нибудь рукав этого потока. И действительно, цветочный барьер вроде бы раздваивался в паре километров вверх по течению, смешиваясь с менее непроходимым кустарником. Майлз сорвал розу, оглянулся, чтобы убедиться, что Эстергази не находится в зоне видимости, и любознательно вгрызся в бутон. Да, он явно не лошадь. Если он нарежет охапку роз, они, скорее всего, не доживут до конца поездки домой, в качестве гостинца для Дурачка. Так что тому придётся удовлетвориться овсом.

Майлз наблюдал, как вечерние тени, удлиняясь, ложатся на главный хребет Дендарийских гор, высоких и массивных, стоящих в отдалении. Какими маленькими эти горы кажутся из космоса! Маленькие морщинки на поверхности шарика, который он мог бы закрыть ладонью, и вся их давящая масса была не видна. Что было обманчиво — удалённость или близость? Майлз решил, что удалённость. Удалённость обманывает. Знал ли об этом его отец? Майлз решил, что да.

Он задумался над внезапно возникшим желанием — бросить все свои деньги, а не только сумму, равную стоимости флаера, в эти горы; бросить всё и отправиться учить детей читать и писать, устроить бесплатную больницу, сеть приёма спутниковой энергии, всё сразу. Но Лесная Долина — лишь одно из сотен маленьких поселений, затерянных в этих горах, одно из тысяч таких же на Барраяре. Налоги, выжатые из этого именно района, дали ему возможность учиться в элитарном военном учебном заведении, которое он только что окончил — сколько их ресурсов пошло на это? Сколько ему придётся вернуть, вложить в них, хотя бы для того, чтобы сквитаться? Он сам был планетарным ресурсом, из-за вложенного в него дорогостоящего обучения, и он ступил на путь, по которому пойдёт дальше.

Верующая мать Майлза говорила, что по талантам, данным тебе Богом, можно определить, к чему Он тебя предназначил. Академические награды Майлз стяжал просто упорным трудом. Но военные игры, умение переждать своих противников, предвидеть ситуацию на один шаг дальше, чем они — конечно, это было необходимостью, он не мог позволить себе ошибиться — но помимо этого военные игры доставляли ему несравненное удовольствие. Здесь война не была игрой — когда-то, не так давно. Может быть, когда-нибудь это опять будет так. То, что ты умеешь делать лучше всего, от тебя и требуется. По-видимому, Бог (по крайней мере в этом вопросе) был одного мнения с Императором.

Майлз принёс свою офицерскую присягу Императору меньше двух недель назад, надутый гордостью за свои достижения. В тайных мечтах он представлял себе, как пронесёт эту присягу через поля битв, пытки врагов, через всё, что угодно — несмотря на то, что после церемонии он обменивался с Айвеном циничными шутками по поводу архаичных сабель, полагавшихся по уставу, и людей, которые требовали их носить.

Но теперь он знал более тонкие искушения, которые приносили ему боль, но не предлагали в качестве утешения героизм — он предвидел, что Император больше не будет символом Барраяра в его сердце.

«Покойся с миром, маленькая дама,» — подумал он, обращаясь к Райне. — «У тебя теперь есть поистине жалкий, искривлённый, современный рыцарь, и он будет носить знак твоей милости на рукаве. Но оба мы с тобой родились в этот искривлённый, жалкий мир, который отвергает нас без жалости и извергает нас без спроса. По крайней мере, для тебя я не буду просто бросаться на ветряные мельницы. Я пошлю сапёров, которые подкопают эти чёртовы вертушки, и они взлетят на воздух…»

Теперь он знал, кому служит. И почему он не может отступить. И почему он не имеет права проиграть..

Два

-

— Тебе лучше? — осторожно спросил Иллиан.

— Отчасти, — настороженно ответил Майлз и стал ждать. Теперь он мог ждать дольше Иллиана, о да.

Шеф службы безопасности придвинул себе стул, сел рядом с кроватью Майлза, осмотрел его и сжал губы.

— Приношу извинения, Лорд Форкосиган, что сомневался в вашем слове.

— Вы мой должник теперь, — согласился Майлз.

— Да. Тем не менее, — Иллиан хмуро посмотрел куда-то вдаль. — Интересно, Майлз, понимаешь ли ты до какой степени тебе, как сыну твоего отца, нужно не только быть честным, но и выглядеть таковым.

— Как сыну моего отца — нет, — наотрез отказался Майлз.

Иллиан невольно фыркнул.

— Ха! Может и нет, — он начал барабанить пальцами. — Как бы то ни было, граф Форволк ухватился за два несоответствия в твоих докладах об операциях наемников. Дикие перерасходы там, где была простейшая из задач — взять на борт человека. Я понимаю, что с Дагулой у тебя были проблемы, но что насчет первого раза?