Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

Мы видим в этом последнем, казалось бы, невинном пункте, против которого очень трудно возразить, умелую руку знатока-юриста, такого как Докладчик или Алонсо де Картахена. С этим спасительным пунктом епископ мог формально и без ущерба для своей чести принять присягу короля (чье декларированное намерение было притворным) и дать королю юридическую свободу, в которой тот нуждался, чтобы действовать против коннетабля по своему желанию.

Пока велись переговоры о гарантиях, и «это дело, или, скорее, это мошенничество», как его называет хроника Альваро, было улажено, «король находился на [публичной] площади, и вместе с ним были епископ Бургоса, дон Альваро де Эстуньига и много народу, пешего и конного»[2184]. Альваро де Эстуньига командовал силами, которые должны были атаковать Альваро и схватить его живым или мертвым, если переговоры о его добровольной сдаче кончились бы ничем. Эстуньига был сыном графа Пласенсия, смертельного врага Альваро, и жаждал сам провести атаку. Кроме него, биограф Альваро упоминает в обществе короля только Картахену, который, кстати, указан первым, несомненно, как ближайший к королю человек и самый заметный из его советников. Он стоял там вместе с королем, ожидая новостей о согласии Альваро пойти в заключение, вслед за получением им исправленной королевской гарантии. Картахена был готов при необходимости дать совет королю, если Альваро потребовал бы новых изменений. В любом случае, он находился там, потому что он должен был находиться на месте до полного осуществления заговора. Что же еще яснее могло показать точку зрения хрониста, чем его слова о том, что епископ был с королем, когда это «мошенничество» — т. е. ложные обещания и надувательство — «имели место»?

Если верить Кантере, епископ Бургоса либо был тупоумным и безгласным и ничего не знал о происходящем вокруг него, либо же он был исключительно наивен и доверчив и невольно служил податливым инструментом в руках короля и его подручных. Но епископ не был ни безгласным, ни наивным. Он был проницателен, сдержан, в высшей степени осторожен, но при этом он не сумел одурачить Альваро, который «хорошо знал», что тот работает для его уничтожения. Не мог он одурачить и нас, несмотря на то, что время затуманило и почти стерло следы его роли в «деле Альваро». Кантере казалось «вероломным» и «клеветническим»[2185] предположить, что такой человек, «один из самых выдающихся прелатов»[2186], руководил этой отвратительной кровавой интригой. Но Картахена был сыном своего времени, и он не был единственным инициатором или епископом, участвовавшим в этой борьбе. Маркиз Сантильяна, епископ Лопе де Барриентос, архиепископ Толедо Алонсо де Каррильо, архиепископ Севильи Алонсо де Фонсека и историки Диего де Валера и Паленсия были в числе многих своих современников, кого можно было бы упомянуть для иллюстрации этого общего правила.

Если «Хроника дона Альваро де Луны» предоставляет нам большую часть из того, что мы знаем о роли Алонсо де Картахены в сговоре, другие источники содержат ценную информацию о роли, сыгранной другими конверсо. Так, «Хроника Энрике IV», составленная Алонсо де Паленсией, сохранила важную информацию, поддерживающую тезис Амадора, а именно то, что конверсо были замешаны в заговоре против Альваро де Луны.

Это свидетельство, которое было упущено крупными испанскими исследователями, относится к главной и окончательной попытке арестовать Альваро или убить его. Затеянный или приведенный в действие Алонсо Пересом де Виверо, бывшим другом Альваро, который стал его врагом, этот план состоял в том, чтобы убедить графа Пласенсия, старого и злейшего врага Альваро, привести в Бургос военные силы, которые смогут справиться с солдатами коннетабля в городе и тем самым привести к «концу» Альваро. Соответственно, Виверо сообщил графу о планах короля касательно Альваро де Луны и настойчиво просил его от имени короля предоставить военную помощь. Но граф, не доверяя намерениям Виверо, отклонил эту просьбу. Для того чтобы рассеять подозрения графа, король послал Кастилью, своего главного курьера, к Диего Лопесу де Эстуньиге, кузену графа, в надежде на то, что последний сможет помочь убедить графа предоставить свою столь необходимую помощь. Но и эта попытка оказалась тщетной. Граф, убедившись теперь, что заговор в действии, отклонил также и просьбу Кастильи. «Он сделал это, — сказал Паленсия, — потому что он боялся, и не без причины, что, пользуясь вялостью и трусостью короля, его противник [т. е. Альваро] причинит ему немало зла»[2187]. Тогда король послал, «с той же целью», третьего гонца к графу. Это был Луис Диас де Толедо, «сын возлюбленного Докладчика», и «еще раз граф, движимый тем же страхом, дал такой же ответ»[2188]. Это из ряда вон выходящее свидетельство бросает яркий свет на стоящую перед нами проблему. Оно представляет собой центральное звено в цепи свидетельств, которое можно привести в поддержку тезиса, впервые высказанного Амадором де лос Риосом. Доводы Амадора изрядно страдали от его неспособности разглядеть и использовать это свидетельство. Теперь мы увидим, что оно означает.

Луис Диас де Толедо, сын Фернана Диаса, был знаменит не только благодаря своему отцу. Он, несомненно, был наделен большими способностями, поскольку некоторые кастильские лидеры думали, что он достоин занять должность своего знаменитого отца. В мае 1467 г. мы видим его действующим в качестве Докладчика в правительстве Альфонсо, сына Хуана II, который был возведен на престол архиепископом Каррильо и аристократами, восставшими против Энрике IV[2189]. В документе, свидетельствующем об этом, он также назван «аудитором и хранителем королевской печати», королевским секретарем и «членом его совета», и «главным нотарием королевских привилегий»[2190]. Короче, он обладал всеми титулами, украшавшими имя и определявшими полномочия его отца, Фернана Диаса де Толедо[2191]. То, что интересует нас сейчас, это тот факт, что в 1453 г. этот талантливый человек пользовался полным доверием Хуана II и признан достаточно мудрым и настойчивым, чтобы получить шанс на успех там, где не преуспели его предшественники.

Но особенно важным, с нашей точки зрения, является то, что он был тайным агентом короля в выполнении плана схватить Альваро де Луну. Это означает, что он был глубоко замешан в сговоре — и конечно, не только он, но и его отец, Фернан Диас. В качестве сына Докладчика, который был известен как самый верный и влиятельный слуга короля, он мог, как надеялись, убедить графа в том, что их предложение искреннее, а план — серьезный. Сам по себе факт миссии Луиса Диаса говорил о том, что за ним стоял Докладчик, а граф, прекрасно зная мудрость Докладчика, мог из этого сделать вывод, что план заслуживает доверия. И кто может сомневаться, что