Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

Точно! Боорк вспомнил, для чего предназначены такие помещения. В них перевозили с планеты на планету кронтэйских рабочих. Значит, у них на борту филиты?! Но это же строжайше запрещено! Их всех предупреждали об этом!

— ??!

— Прошу прощения, — Боорк с трудом вернулся к реальности, осознав, что к нему обращается капитан корабля. — Что вы сказали, господин старший офицер первого ранга?

— Я спрашиваю, приведен ли корабль во взлетную готовность? — раздраженно повторил капитан. — Мы и так задерживаемся! Поторопитесь!

— Все будет сделано вовремя, — ответил Боорк, заставив себя говорить спокойно. — Через двадцать минут корабль будет готов к отходу.

Капитан кивнул, и Боорк возвратился к привычной работе. Он действовал почти автоматически, но внутри него все кипело. Кто-то увозит филитов с их родной планеты, а он опять ничем не может им помочь!

Убедившись, что они предоставлены самим себе, они начали понемногу осваиваться в странном помещении. В стенах нашлись четыре дверцы, которые можно было, открыть, потянув в сторону. За ними оказались две небольшие туалетные комнаты и две умывальные со знакомыми душевыми кабинками. Других выходов из их новой тюрьмы не обнаружилось, но сейчас это никого особо не интересовало: снаружи уже давно была ночь, и всем хотелось спать. Ячейки в стенах подходили для этого как нельзя лучше. Изнутри они были покрыты чем-то мягким, по размерам — достаточно велики, чтобы не испытывать дискомфорт. К тому же, вход можно было задернуть легкой занавеской, что создавало иллюзию уединенности.

Было заметно, что они — не первые жильцы в этом странном обиталище. Все вокруг было не новым и слегка потертым, металлический пол в центре помещения блестел, словно по нему уже прошлись тысячи ног, а внутри выбранной им ячейки на третьем ярусе Эргемар заметил процарапанный на мягком покрытии короткий ряд каких-то непонятных символов, не похожих на уже знакомые (по надписям на упаковках пайков) буквы пришельцев.

Снизу еще доносилась какая-то возня, но Эргемар уже засыпал, когда его внезапно пробудил громкий гул. Он шел будто бы отовсюду, стены пронзила странная мелкая дрожь, возникло и вдруг снова пропало ощущение перегрузки, как во время тренировки на центрифуге. Эргемар закрыл и снова открыл глаза. Они все были заперты внутри огромного улья, но чувства говорили ему, что сам этот улей куда-то стремительно движется вместе со всеми его обитателями!

Правда была настолько невероятна, что воспринималась только по частям.

Они двигались! Они находились внутри космического корабля пришельцев! И этот корабль улетал прочь с Филлины! Если раньше они могли считать себя просто в плену, то теперь между ними и родиной должны были пролечь бесчисленные километры межзвездной пустоты.

Они уходили в иные миры, может быть, навсегда и, похоже, первыми среди людей Филлины. Однако в нынешних обстоятельствах Эргемару как-то не слишком хотелось быть первопроходцем.

Пробив атмосферу и набрав скорость, космический корабль уходил прочь от Филлины. Гул разгонных двигателей смолк, его сменил легкий шорох маршевого реактора. Гравикомпенсаторы привычно гасили возникающие перегрузки, и лишь легкая вибрация громадного корпуса напоминала о его стремительном движении. Экипаж покинул места, занятые по взлетному расписанию, и вернулся к повседневным обязанностям. А в это время в небольшом помещении, зажатом между грузовыми трюмами, восемьдесят с лишним человек решали, как им жить дальше.

Взлет разбудил и ошеломил всех. Уже давно снова стало тихо, а люди все еще неподвижно лежали внутри спальных ячеек, пытаясь осознать новый поворот в своей судьбе. Наконец, подтягиваясь на руках и извиваясь, как червяк, всем телом, из своей ячейки неуклюже выбрался Дилер Даксель. Спустившись вниз по лесенке, он встал в центре помещения и обвел взглядом устремленные на него десятки глаз.

— Меня зовут Дилер Даксель, — негромко сказал он. — Я баргандец, до войны работал заместителем директора сталелитейного завода в Шуане. Наверное, все вы поняли, что произошло. Пришельцы доставили нас на свой корабль, и теперь мы летим в космосе неизвестно куда. Я не знаю, что нас ждет в будущем, и не могу сказать, сколько времени нам придется провести вместе. Но, так или иначе, мы должны жить и действовать сообща. Я предлагаю всем нам перестать быть просто скопищем незнакомых друг другу людей разных национальностей и вероисповеданий и стать единой командой. Мне кажется, так нам легче будет остаться в живых и, может быть, вернуться домой. Я приглашаю спуститься сюда всех, кому есть что сказать, и кто чувствует свою ответственность за жизни других. Вместе мы должны понять, что нам делать теперь.

Еще до того как Даксель закончил говорить, рядом с ним встала Хенна.

— Мое имя Хеннауэрте Ленневере, — произнесла она по-баргандски. — Я из Галингейстера. Моя профессия — помогать людям помочь понять друг друга.

Почти без запинки она повторила речь Дакселя еще четыре раза — на чинетском, картайском, гранидском и вилкандском.

Внутри комнаты-улья поднялся легкий шум. Люди смотрели друг на друга, коротко переговаривались между собой, но пока никто не двигался с места.

Драйден Эргемар вдруг почувствовал, что какая-то непонятная сила тянет его вниз, туда, где стояли плечом к плечу Дилер Даксель и Хеннауэрте Ленневере. Выскользнув из своей ячейки, он начал спускаться по лесенке лицом к стене и, лишь оказавшись внизу, увидел, что он не одинок.

— Мне тоже есть, что сказать, — услышал он слегка насмешливый голос Млиско. — Я воевал с пришельцами в Тороканских Воротах, и у меня есть к ним кое-какие счеты. До этого я пятнадцать лет был наемником на Круглом океане и из всех наук больше всего постиг науку выживания. С Дилером я познакомился в плену у пришельцев, в нашей клетке, куда мы с ним угодили за побег. Я готов подтвердить, у него классно варят мозги, и он почему-то всегда знает, что надо делать. А у меня когда-то под началом были полторы сотни славных ребят, и нам удалось пройти парочку нелегких кампаний почти без потерь. Я надеюсь, я еще не забыл старые навыки.

— Славно сказано, — прогудел в ответ мощный бас, принадлежащий человеку таких размеров, что ему, наверное, было тесно в спальной ячейке. На вид лет пятидесяти, он немного походил на Млиско обветренным и прокаленным на солнце лицом, но был намного крупнее, наверное, почти двух метров ростом, и своей кряжистостью и могучим телосложением напоминал борца-тяжеловеса. — Я Корк Корвейс, у меня было свое хозяйство в Чинерте, недалеко от Галаны. Я не мастер говорить, войну закончил всего лишь сержантом в пехоте и никогда не руководил никем, кроме себя самого, своей бабы и пацанов. Но мне нравится, что вы тут говорили. Вместе мы — сила. Если бы мы там, на прежнем месте, все держались друг за друга, мы бы разнесли эту проклятую базу пришельцев по кирпичику! Можете рассчитывать на меня!

Он хлопнул Дакселя по плечу так, что тот едва устоял на ногах, и встал рядом с ним, сразу же оказавшись великаном, окруженным карликами.

Следующий человек говорил по-картайски, и Хенна переводила его слова на баргандский язык. Он назвался Димо Роконаном, преподавателем статистики в университете города Пюйк, Венселанд. Роконан был невысок ростом, сухощав, слегка сутулился и не производил впечатления лидера. Но, как он сказал, он не мог остаться в стороне. Достаточно веская причина, по мнению Эргемара, испытывавшего сходные побуждения.

Внезапно Эргемар понял, что пришла и его очередь.

— Мое имя — Драйден Эргемар, — несмело начал он. — Я горданец, был пилотом вертолета, участвовал в нескольких геологических экспедициях. Я был одним из тех, кто видел пришельцев, когда они были еще в Зерманде, я воевал с ними в Акесе вместе с Дилером (засунув руку в карман рубашки, Эргемар достал и показал всем медаль). Здесь один пришелец хотел убить меня, а другой защитил. Затем они вылечили мне сломанную ногу, а потом хотели убить, заразив смертельной болезнью. Я видел и знаю, что пришельцы не одинаковы, они могут принести и смерть, и спасение. Может быть, когда-нибудь это поможет нам…

Закончив, Эргемар отошел в сторону, уступая место последнему оратору — женщине лет сорока с короткой прической и жестким выражением лица. Женщина была довольно привлекательной, но ее словно окружала какая-то невидимая аура, вызывающая оторопь.

— Добра Сланско, Да-Джаннай, — коротко представилась она. — До войны — следователь прокуратуры…

— Легавая! — бросил кто-то из угла по-баргандски.

— …и я думаю, некоторые мои знания и навыки могут оказаться полезными и здесь, — закончила она как ни в чем не бывало. — Я знаю жизнь так, как ее знают немногие из вас, и умею судить как по закону, так и по заслугам.

— Ну что же, — подвел итог Даксель. — Нас семеро, это, по-моему, хорошее число. Предлагаю где-нибудь присесть и обменяться мнениями. А остальным советую ложиться спать — вряд ли в нашем положении что-либо существенно изменится за ближайшие несколько часов.