Печать богини Нюйвы - Екатерина Рысь

– Что это? Откуда? – резко спросила она служанку, имени которой так и не удосужилась пока узнать.

– Это… – пролепетала та, отпрыгнув от столика и угощения. – Это от почтенного господина Сян Ляна… для вас, госпожа…

«Да чтоб тебя! – высказалась про себя Люся, добавив несколько очень крепких русских выражений и чувствуя, как растекается по ногам холодное оцепенение, а недавно съеденные персики каменеют в желудке. – А он времени не теряет, этот хитромудрый дядюшка!»

Сложно себе вообразить намек толще. Да, это было оно – последнее китайское предупреждение, которое гласило: «Убирайся, и быстро, иначе я собственноручно тебе яд в глотку затолкаю!»

– Кто-нибудь… это трогал? – ровным голосом молвила Люся и тут же поджала нижнюю губу, предательски дрогнувшую. – Ты… как там тебя… Ты это не ела?

– Ваша слуга не посмела бы, госпожа небесная лисица!

Но взгляд исподлобья, которым служанка неуловимо скользнула по «небесной лисе», насторожил Люсю еще больше. Почудилось в этих глазах некое предвкушающее любопытство, словно девчонка прекрасно знала, что там, в чайничке. Или в сладостях. Знала и ждала. Еще одна охотница до ливера хулидзын?

«Прекрасно! Эдак если меня дядюшка не отравит, то эта красавица придушит, а не справится сама – помощников кликнет. Разорвут на сувениры, с-сволочи! Ишь, как глазоньки щурит…»

– Поди прочь, – процедила Люся, но служанка не двинулась с места. И тогда «хулидзын» вызверилась даже не по-лисьи – по-волчьи.

– Что, курва желтомордая, ждешь, пока я тебе пинками ускорения придам? Пошла вон!

И зарычала, оскалив зубы.

Служанка, пискнув, шустро отползла, а потом и вовсе опрометью выскочила из комнаты.

– С-сволочи… – выдохнула Людмила и в сердцах пнула столик так, что и чайник, и лакомства разлетелись по комнате. – Ну ладно, гады. Держитесь у меня.

Как всегда в минуты опасности, злость помогла разбить мгновенное оцепенение, словно пешня – некрепкий еще лед, и Люся вихрем метнулась по комнате, сшибая широкими рукавами ханьфу всякие мелкие побрякушки и безделушки. Почти не напрягаясь, она подперла дверь каким-то комодом, а потом принялась методично обыскивать покои на предмет хоть чего-то ценного. Бежать с пустыми руками – вообще неразумно, а уж по древнему Китаю… А бежать надо, и как можно быстрее. В помощь генерала Сяна верилось слабо. Отважный «сын Белого императора», кажется, с небесной лисой уже наигрался, предсказание свое получил, а ссориться из-за нее с единственным старшим родственником явно не станет. Держать при себе хулидзын он тоже не намерен. А оставаться здесь – значит, гарантированно быть растерзанной прежде, чем пыль осядет за хвостом коня Сян Юна.

Выбраться из поместья, пока тут квартирует генерал Сян, нереально, солдаты на каждом шагу. А вот сразу после того, как он уйдет, – самое время. Но пока надо еще придумать, как именно сбежать, а потом странствовать среди азиатов белокожей женщине, облаченной в длинное и чертовски неудобное ханьфу.

Но тут в дверь кто-то тихонько постучал.

Люся, как раз обдиравшая со стены драпировку, чтобы соорудить из плотного куска ткани что-то вроде заплечного мешка, замерла, тревожно глядя на дверь. Интересно, стучатся ли китайские убийцы? Быстро прихватив вазу потяжелее, девушка строго спросила:

– Кто там?

– Уважаемая хулидзын, это я, – сказал генерал Сян. – Позвольте мне войти, сделайте милость.

Люсю так и подмывало продолжить содержательный разговор фразочкой: «Чего надо?» или «Какого китайского беса?» – но с могучего генерала станется и выбить дверцу-то. Разок плечом навалится и вышибет. Так что она отложила вазу и с опаской немного отодвинула комод. В конце концов, ничего плохого, кроме хорошего, Сян Юн ей пока не сделал.

– Пожалуйста, проходите, генерал.

В узкий зазор Юн протиснулся с огромным трудом, с интересом огляделся вокруг и весьма высоко оценил учиненный лисой разгром. Он бы сам не смог сделать больше, чтобы превратить опочивальню в развалины. Еще лучше генерал понимал причину поступка небесной лисы. Носком сапога он поддел черепки чайника и сочувственно улыбнулся:

– Я вижу, мой дядя уже выказал вам свое почтение.

Не испытывая к врагу должного уважения, Сян Лян подсылал к тому убийц. Все же яд стоил дорого.

Люся вздохнула, не скрывая облегчения. Приятно, когда тебя понимают без лишних слов. А раз так, то и вилять не стоит. По идее прямые и честные воины должны ценить прямоту и честность.

– Видите ли, генерал Сян, – откровенно призналась она. – Мне на Небеса возвращаться рановато. Не выполнила я еще задание Яшмового Владыки. Так что, боюсь, мне сушеная хурма и этот прекрасный чай впрок не пойдут.

– Такое никому впрок не пойдет, – согласился Сян Юн. Свои сомнения относительно других людей он привык разрешать с помощью меча, а не яда. За что был неоднократно руган дядюшкой.

И в этот миг его посетила новая и нетривиальная мысль.

– А могу ли я чем-то вам помочь? Чтобы задание Яшмового Владыки было исполнено до конца? – вкрадчиво спросил он.

– Докучать вам и вашему дядюшке своим обществом и дальше я не намерена. Так что… За более подходящую для путешествия одежду и связку монет я буду бесконечно благодарна, – без обиняков выдала Люся, добавив: – И Яшмовый Владыка – тоже. Надо же мне узнать, чем у вас тут, на земле, дело кончится. Узнать и доложить, – она ткнула пальцем вверх, – Самому.

Яшмовый Владыка умел подбирать кадры, а ответственных исполнителей поручений командования генерал Сян ценил очень высоко.

– Почему бы и нет? А взамен вы не хотите немного уточнить свое предсказание? – Юн все же решил чуть-чуть поторговаться. Но не из корысти, нет. Просто из любопытства.

Девушка открыто посмотрела на него, покачала головой и прямо ответила:

– А зачем? Вы свою судьбу уже держите обеими руками за хвост, генерал Сян, так какие вам нужны предсказания? Конь у вас есть, меч – тоже, силы и храбрости хватает. Так что все в ваших руках. Отважному человеку покоряются даже Небеса, не то что земные царства.

И это дополнение понравилось Сян Юну еще больше, чем само пророчество. Сильный человек всегда сам добивается своей цели. Оказывается-то, Яшмовый Владыка его прямо насквозь видел.

– Хорошо. Тогда подождите меня здесь, благородная госпожа хулидзын, ничего больше не громите и никуда не выходите из комнаты. Я скоро вернусь, – пообещал Юн.

Хулидзын была довольно высока для женщины, хотя и порядком ниже генерала. Но так даже проще. У него в отряде имелось несколько юношей подходящего роста, у одного из них в походном мешке нашлась запасная одежда. Бамбуковую шляпу Юн позаимствовал у старичка-садовника, а деньги – из дядюшкиной шкатулки, посчитав сей безвозвратный заем своим вкладом в общемировую гармонию. В итоге выходило, что одной рукой Сян Лян подсыпал яд, другой – помогал лисе сбежать. В будущем воплощении дядюшке деяния взаимно зачтутся.

Наконец-то подходящий наряд! Люся радостно ухватила сверток и, совершенно не стесняясь генерала, принялась переодеваться. Чего смущаться-то? Тот, кто видел ее в «лисьем» костюмчике в грязной клетке, видел все.

Натянув свободные штаны и запахнув мужской халат-пао, девушка почувствовала себя гораздо уверенней. А уж мягкие сапоги вместо легких матерчатых тапочек и вовсе вызвали прилив энтузиазма. Теперь-то другое дело! Долгополое женское одеяние, конечно, красоты было несказанной и в любое иное время Люся с удовольствием его носила бы, но по китайским холмам, горам и долам в шэньи особо не поскачешь. Только колючки рукавами собирать.

Догадливый генерал добыл ей шляпу, спасибо ему. Но чтобы еще надежней прикрыть волосы, Людмила плотно повязала голову шарфом. И осталась собой вполне довольна.

Благородный князь Чу, разумеется, не стал бы подглядывать за переодевающейся женщиной – ни за смертной, ни за небесной. А вот узнать, есть ли у хулидзын хвост, Сян Юну очень хотелось. Но генерал вовремя напомнил себе: он – взрослый мужчина, а не буйный несдержанный подросток.

– Можете поворачиваться. Ну как?

Юн критически оглядел хулидзын, обойдя со всех сторон, поцокал языком и, ни мгновения ни колеблясь, протянул кинжал.

– Пригодится в дороге.

Все же Яшмовый Владыка одарил небесную лису очень женственными формами. Что в общем-то вполне логично. Ей же положено мужчин искушать.

– Благодарю. – Люся взвесила оружие на руке и привычно сунула его за пояс. Мыкаясь по просторам бывшей Российской империи, пылающей в огне смуты, и не такому научишься. Она поглубже нахлобучила шляпу и плотно завязала тесемки. И призадумалась. Генерал Сян чем дальше, тем больше ей нравился, не так, как может нравиться мужчина, но… Что-то отчаянное в нем было, что-то почти знакомое. И Люся решилась: