Сквозь топь и туман - Анастасия Александровна Андрианова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Торопливо, но тоже тихо пробравшись в пекарскую, Мавна уложила в мешок несколько булок и небольшой каравай, завернув их в тряпицы. Проверила – хватает ли места? Не слишком ли тяжело? Обернулась по сторонам, не зажигая ни свечи, ни лучины, и добавила к вещам ещё кулёк сушёных ягод, кружку и тонкий нож, каким делали насечки на караваях, чтоб не лопались в печи.
Мавна не могла понять, что за шум постоянно стоит в ушах, и только перестав суетиться, догадалась, что это грохочет её сердце. Мавна оперлась спиной о стол, на котором уже стояли караваи к завтрашнему дню, и вцепилась в столешницу ладонями. Дыхание сбилось, волосы растрепались от спешки, отяжелевший мешок стоял на полу – наверняка испачкается в муке, ну да ладно, отряхнёт.
Медленно охватывало отчаяние. Мавна ощупала свою одежду: плотная верхняя юбка, рубашка с широкими рукавами с вышивкой на манжетах и по высокому вороту, мягкий шерстяной жилет, на голове платок. Через плечо небольшая расшитая сумочка, где спряталась лягушачья шкурка. Хватит ли одежды, чтобы не мёрзнуть ночами? Не привлечёт ли она лихих людей? Да и как идти – просто пешком, молясь Покровителям, чтобы нежить не затащила в болота? Хотя шкурка Варде должна помочь. При мыслях о Варде Мавну только сильнее затрясло. Она несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Допустим, Варде не соврал, и Раско действительно сейчас жив и находится у болотного царя. Как она попадёт в его владения? Варде говорил, что придётся самой остаться у нежити.
Мысли разбухали в голове, а грудь сжимало от ужаса. Мавна до боли закусила губу, похлопала себя по щекам, подхватила мешок и, опустив голову и не оглядываясь, вышла во двор.
– А я тебя ищу! – прошипел кто-то над самым ухом.
Мавну подхватили за талию и утянули за кусты шиповника – тот угол не просматривался даже из окон соседних изб. Она сдавленно вскрикнула от неожиданности. Мавна не сразу узнала Купаву – голова была слишком занята другими вещами.
– З-зачем?
Купава хмыкнула:
– Разве нужен особый повод, чтобы беспокоиться о подруге?
Мавна с трудом различала её лицо в темноте и, конечно, понимала, что Купава тоже почти не видит её, но по привычке благодарно кивнула.
– Спасибо.
– Чародеи приехали. Ты слышала?
Мавна насторожилась:
– Слышала.
– Говорили, что кто-то манит упырей в деревню.
– И Вейка снова сказал про меня?
Купава изобразила неопределённый жест – вроде бы качнула плечом: в темноте не разобрать.
– Набрался ума и стоял молча. Но лица у многих сделались такие, будто им гадюк в сапоги набросали. Но ты… не переживай, ладно? Никто не сказал о тебе дурного.
Купава взяла Мавну за руку – её ладонь была тёплой-тёплой, и только теперь Мавна поняла, насколько холодными стали её собственные дрожащие пальцы. Она задумчиво стиснула кисть подруги. Обманывать Купаву не хотелось, но надо было как-то объяснить свою спешку: вот-вот вернутся отец с Иларом, и если увидят её с мешком, то точно никуда не пустят.
– Я так люблю тебя, – тихо произнесла Мавна. – И не хочу, чтобы из-за моей глупости у тебя под окнами ходили упыри.
– Чародеи обещали нас защитить. Правда, за это они немного ограбят нас, но… Лучше ведь быть живыми, правда?
Мавна шмыгнула носом:
– Правда. Но пока мне придётся уйти. Не только из-за упырей, нет. Варде рассказал кое-что о Раско и… я попробую его найти.
Свободная рука Купавы метнулась ко рту.
– Что ты говоришь?! Куда ты одна собралась? Я не пущу тебя никуда.
– Другого ответа я не ждала.
Мавна замерла, прислушиваясь. Шумели голоса – люди возвращались по домам и переговаривались. Где остановились чародеи? В тереме у Бредея? Или у кузнеца? Вряд ли рядом с церковью, Покровители не пустили бы к себе тех, кто молится огню.
Купава сжала её ладони обеими руками, впилась так сильно, что Мавне стало страшно: вдруг правда не разрешит уйти? Как тогда быть? В животе заныло противное тянущее чувство: может, ей в самом деле не нужно верить Варде, лучше остаться дома, со своими… Пусть чародеи оберегают их от упырей, они в этом явно преуспеют лучше, чем все дозорные.
«Малодушная дура, – обругала она себя. – Ты привела упыря в деревню, и чародеи знают это. Хочешь остаться дома, а по улицам пускай бегают нежаки? Чем раньше уйдёшь ты сама, тем раньше уйдёт необходимость в чародейской защите».
– Прости. – Она подалась вперёд, высвободила руку, сжала лицо Купавы ладонями и расцеловала её в щёки и лоб. – Если ты меня любишь, то не говори папе и Илару, где я. Не в первый день. Пускай не ищут. Я вернусь потом, обещаю. И Раско приведу.
Купава порывисто стиснула Мавну в крепких объятиях – ещё немного, и стало бы нечем дышать. Всхлипнула над ухом.
– Ты дурочка. Но если ты просишь, то я сделаю так. Только береги себя, пожалуйста. Обещаешь?
– И ты тут тоже берегись. Будь осторожнее с чародеями. И за Иларом присмотри, чтобы он ни с кем не дрался. Хорошо?
Купава хмыкнул сквозь слёзы:
– Да разве за ним уследишь? Шальной он у нас.
Мавна боялась совсем раскиснуть, поэтому сжала напоследок Купаву, быстро отстранилась, подхватила мешок и побежала, не оглядываясь, дворами к околице.
Глава 9
Нежичка
В южных уделах люди боялись не только ночей – днём тоже старались спрятаться, потому что летом по полям разгуливают полудницы и выкашивают косами тех, кто не бережётся в самый жаркий час. Мавна не раз слышала похожие истории на торгу, когда перекидывалась новостями с торговками из дальних весей. Говорили, как неделей раньше где-то южнее от топей в поле отыскали разрубленного косой мужчину, а иной раз целые семьи пропадали, и под вечер их находили с перерезанными серпом шеями.
Но здесь лето если и разгоралось, то вовсе не так, как нравилось полудницам, и они не забредали в эти вечно сонные, хмурые места – хотя бы днём можно было не бояться каждого шороха.
Мавна остановилась перевести дух. Сердце только-только успокоилось и перестало колотиться как сумасшедшее, а ведь деревенской ограды уже даже не было видно позади. Выскользнула она чудом: дворами прошла к воротам, подождала, пока почти
